Разрушенную больницу отстраивают заново и моей маме предложили место главы. Она пока не ответила, потому что их отношения с отцом вроде бы наладились. Они даже тайно сбегали на свидание, считая, что мы об этом не знаем. Мы же делали вид, что ни о чём не подозреваем. Отцу придётся вернуться домой, как и мне, потому что у нас там стабильный и хороший заработок. Хотя вопрос о переезде отца обратно в «Санни-Хиллс» ни разу не поднимался, но я вижу, что он ждёт, когда мама сделает первый шаг. В свою очередь, мама ждёт этого же. А мы, их дети, пытаемся создать для них благоприятную атмосферу, чтобы они, наконец-то, прекратили играть в салочки и бояться признаться друг другу в чувствах.

Послезавтра нам придётся с отцом уехать обратно. За всё это время я часто ходила к дому Пирса Уиллера и наблюдала за тем, как его строят заново. Я помогала и посадила новый вид плюща на только окрашенных стенах. Помимо этого, я страдала. Страдаю до сих пор. Но никто не знает об этом. Я всеми силами делаю вид, что в порядке. Это не так. Ужасная ложь. Я жду его. Жду, что он вернётся снова.

Кладу букет ромашек на могилу Пирса Уиллера и сажусь на траву, подтягивая к себе ноги.

– Ты говорил, что приходишь сюда, когда тебе грустно. Так вот сегодня я перешла порог грусти и боли. Я держалась до последнего, Пирс. И я… так скучаю. Мне тебя безумно не хватает. Я всё жду, когда произойдёт что-то таинственное или мистическое в твоём доме. Я просыпаюсь и надеюсь, что вот-вот ты поцелуешь меня в плечо и скажешь, что ты рядом, всё в порядке. Я зову тебя шёпотом. Я не могу двигаться дальше, но пытаюсь, Пирс. Пытаюсь, клянусь. Это так сложно. Порой мне кажется, что я схожу с ума, чувствуя тебя, словно ты близко. Но когда я оборачиваюсь, то тебя нет. Я одна. Я не знаю, что мне делать дальше, Пирс. С каждым днём боль становится сильнее и сильнее. Мне сложно это скрывать. Порой я так сильно завидую брату и Сью-Сью. Я улыбаюсь, когда помогаю им с подготовкой свадьбы, а внутри всё кричит от боли, ведь я никогда не буду на их месте. Я до сих пор люблю тебя и чувства не угасли. Прошу, подай мне знак, что с тобой всё хорошо. Ты в порядке, Пирс? – Окидываю взглядом залитую солнечным светом лужайку с могильными плитами и ничего. Даже ветра нет.

– Мне просто нужен знак. Хотя бы какой-то знак. Мне нужно время, чтобы сказать тебе о том, что я чувствую к тебе. Нам не дали его. Я даже не смогла попрощаться с тобой. Я ничего не успела с тобой, Пирс. Это жестоко. Хотя бы минуту, чтобы посмотреть на тебя, ведь я жду знак. Пирс, подай мне знак, чтобы я не боялась за тебя. Не боялась, что тебе снова больно. Ты одинок. Тебе страшно. Ты ищешь меня. Пожалуйста, – сглатывая горький ком в горле, печально понимаю, что никакого знака мне не светит. И это же хорошо, да? Хорошо? Я эгоистка. Я так хочу его увидеть снова. Сказать многое, ведь я всегда была скупа на слова. А он… он был слишком красноречив. Идеальным для меня.

Посидев так ещё немного, поднимаюсь на ноги и последний раз бросаю взгляд на новую плиту и каменную фигурку со змеёй и чашей. Её восстановил Майлз, хотя я видела отца Пирса лишь мельком месяц назад, когда он появился в городе, чтобы сделать пожертвование для больницы и людей, чьи дома пострадали той ночью, я не посмела подойти к нему. Он видел меня тоже и лишь кивнул мне, опираясь на трость и направляясь к машине, где его ждал Стив.

Внезапно вороны взлетают с дерева, растущего недалеко от могилы Пирса. Я улыбаюсь им и считаю это хорошим знаком. Копаясь в сумке и ища ключи от машины, выхожу из ворот кладбища, как сталкиваюсь с Ритой. Всё внутри меня леденеет при виде её. Я избегала её все эти месяцы. Мне просто было больно говорить с ней. Больно и завидно, что она жила с Пирсом. Она могла его обнять по-настоящему, а я не могу. Наверное, я ревную её к Пирсу до сих пор.

Рита улыбается мне, держа букет из полевых цветов на сгибе локтя.

– Айви, господи, какой удачный день. Я хотела заехать к тебе, чтобы узнать, как ты живёшь, да вот времени не нашла. То Майлз, то Сойер, то ещё что-то, – она целует меня в щеку, и я натягиваю улыбку.

– Да… да, у меня то же самое. Со мной всё хорошо. Остались шрамы на шее и на ноге, но это ничего. Хуже, чем мои волосы, ничего ещё природа не придумала, – смеюсь, но так фальшиво.

– А Пирс обожал твои волосы, – улыбается Рита. Зачем она это сказала? Моё сердце дерёт от её слов. Видимо, она это замечает и поникает.

– Знаешь, он так ненавидел розы, а я начала их выращивать. Когда я увидела его призрак, то вспомнила, что у Пирса была жуткая аллергия на них. Он принимал таблетки, чтобы не начать чесаться. Поэтому я думала, что это остановит его, – Рита делает ещё хуже.

– Я не знала об этом, – мрачно говорю я. – Кажется, что я многое о нём не знала, как ты.

– Айви…

– Нет, не волнуйся. Я в порядке. Я… чёрт, мне так паршиво, Рита. Он не появлялся? Ты не слышала его? – Сдаюсь. Я больше не могу.

Рита печально качает головой.

– Нет. Ни разу после той ночи. Сперва я специально дольше задерживалась в доме, чтобы уловить хоть бы какое-то изменение. Потом пыталась звать его. Но ничего. Он ушёл, Айви. Ты освободила его, – Рита кладет ладонь на мою руку и потирает её в знак поддержки. Но мне этого мало. Это так мизерно, по сравнению с тем, что я хочу получить.

– Я знаю, как ты себя чувствуешь, Айви. Я тоже через это проходила. Пирс был моим мужем и умер. Я чувствовал все стадии горя. От ярости до отрицания и безумной надежды, что это всё сон и он вот-вот войдёт в дом. Я ждала его каждый день.

Укол ревности и боль пронзают моё сердце. Дёргаю рукой, чтобы она не прикасалась ко мне. Сейчас я ненавижу Риту. Ненавижу, что у неё было всё с ним, а у меня практически ничего.

– Повезло тебе, ты хотя бы имела достаточно времени, чтобы узнать о его аллергии, – язвительно фыркаю я, но потом стыд окатывает меня с головой.

– Прости, я просто… мне так плохо. Я завидую. Я страдаю. Я не могу плакать, потому что тогда все поймут, что я не в порядке. Я словно ползу изо дня в день и злюсь на него, на себя, на всех. Вот на тебе сорвалась. Мне жаль, – быстро добавляю я.

– И я тебя в этом тоже понимаю, Айви. Ты права, я была его женой, и я многое о нём знаю. Но я ещё была его прошлым. Понимаешь? Отрезком жизни, а они, как правило, проходят и забываются. А вот ты была его вечностью. И мне тоже очень больно осознавать это, но я стараюсь думать о том, что надежда всегда есть. Я пережила всё это. Я прошла долгий путь и сейчас я счастлива. Пусть не каждый день, но нахожу в самых, казалось бы, простых вещах, почему хочу улыбаться им. К примеру, цветы. Я даже не подозревала, что подсознательно защищалась розами от Пирса, а сейчас… боже мой, хочется корить себя за то, что я была такой дурой. Ты в отличие от меня сразу же решила помочь ему. Не испугалась. Была храброй и боролась за него. До последней минуты. Я же всё делала только для себя, чтобы совесть меня не грызла. Да, это неприятно признавать, но это факт. И он помогает мне стать лучше. Я настолько зациклилась на своём горе, что мой сын превратился в наглого, безнравственного и невоспитанного пьяницу. Но у меня ещё есть время сделать всё правильно, так и у тебя, Айви. У тебя вся жизнь впереди, проживи её ярко, чтобы было что рассказать Пирсу, когда вы встретитесь снова. Я знаю, что он будет ждать тебя и никогда не забудет так, как меня.