– Ты маленькая мерзкая… – выплюнул Зевс.

Ой. Я уже держала его бьющееся сердце в руке. Бог уставился на него.

– Нет! – выдавил он.

Но я с презрением отбросила пульсирующий орган назад.

– Оно тебе больше не нужно, Зевс, – пропела я, прижимаясь своими губами к его.

Он закричал. Я замурлыкала и вгрызлась в его губы, с энтузиазмом пробивая защитный щит в его голове. Душа Зевса была… ой, отвратительная и в то же время прекрасная. Демон с головы до пят. И я блаженно втянула ее в себя.

Идеально. Просто идеально. Я купалась в его пороках. Как и в его луже крови, к слову. Я должна наслаждаться жизнью, а она была короткой.

– Ворриор! – Пиас встал передо мной, дрожа и… направляя на меня пистолет? Как мило. Сначала я засуну его ему в задницу, а затем спущу курок. Интересно, его голова взорвется? – Что с тобой?

– Почему ты такой злой, любимый? – я надула губы. – Я победила Зевса. Ты разве не хочешь сказать мне спасибо?

Пиас стал еще бледнее.

– Ты не победила его, а разорвала. Со смехом.

– Это же круто, разве нет?

– Нет!

– Ты что, обиделся, что я не дала тебе самому убить своего папулю?

– Нет!

– Эй! У меня классная идея! Давай займемся сексом! Так ты сможешь осквернить его память! – предложила я, хихикая.

Курок щелкнул. Я зарычала и подняла бровь.

– Ты же не хочешь меня разозлить?

Пиас сглотнул.

– Что с тобой? – снова спросил он.

– Она сошла с ума. Души богов были уже слишком испорченными. – Афродита стояла рядом с ними, бледная и прекрасная в свете луны. Она серьезно смотрела на меня. – Ворриор теперь демон.

Я взорвалась смехом. Смех был резким и, стоит признать, немножко безумным.

– И это ты мне говоришь?

– Ты еще жива, – прищурился Пиас.

– Очевидно, – презрительно фыркнула Афродита.

– Почему?

– Потому что я умнее остальных.

– В каком смысле?

– Она станет вашей проблемой, – холодно сказала богиня. – Начнет убивать всех без разбора. Прежде всего богов.

Афродита болтала, как какой-то попугай. Я смотрела на богов, изучая одного за другим. Кого же мне убить первым? Эники-беники ели вареники…

– Испорченные души внутри нее требуют еды, – продолжала Афродита, пока я жадно смотрела на Чарминга. Он наверняка был вкусным. – А если бессмертной еды ей будет недостаточно, она доберется до людей. Будет истреблять их, пока жизни на земле не останется. Она – результат того, чего мы всегда пытались избегать. Ворриор представляет собой переразвитый организм и воплощение жестокости. Мы должны уничтожить ее, или всем нам наступит конец.

Шейм на вкус, наверное, была омерзительна, но она заслужила того, чтобы ее сожрали. Ах, или…

Зрачки Пиаса расширились.

– Ты бредишь. Просто пытаешься спасти свою собственную жизнь.

Афродита ухмыльнулась. Может, мне и ее съесть?

– Не без этого. Но если вы не займетесь ею, на земле разверзнется ад.

– Как такое вообще может произойти? – прохрипел Вирус.

М-м-м, ему бы я вырвала позвоночник и высосала спинной мозг. Он уставился на меня с таким ужасом, что это заставило меня улыбнуться. Мило. Я бы с радостью его убила. Но как? Так много возможностей и так мало времени. Я мечтательно вздохнула.

Афродита продолжила говорить:

– Менее сильный дух даже души бы в себе удержать не смог. Безумие – цена, которую ей пришлось заплатить. Этого не произошло бы, если бы вы продолжили мирно жить в Тартаре, но вам же хотелось большего. Вот и получайте Армагеддон на двух ножках.

– Как… – Пис облизнул нижнюю губу. Секси. Откушу ее ему. М-м-м. – Как мы можем ей помочь?

– Ей уж точно никак, – усмехнулась Афродита. – Если вы, конечно, не хотите освободить демона, который в ней прячется. Последствий этой катастрофы даже представлять себе не хочу. Лишь хаос достаточно силен, чтобы остановить хаос. Как практично, что у нас здесь кое-кто есть. Не так ли, моя дорогая?

Из-за группы богов вышла фигура с черными волосами и фиолетовыми глазами. Моя копия! Слабачка! Ох, это может быть увлекательно. И вкусно. Убивать саму себя, наверное, круто. Как будто я сама дарю себе подарок.

Я восторженно захлопала в ладоши. Дзынь-дзынь-дзынь! Джекпот!

– Тебя! Я выбираю себя! Можно мне себя убить? – спросила я у Афродиты.

Она не обращала на меня внимания, а лишь говорила с темноволосой версией меня.

– Ты можешь вырубить ее. Но будь осторожна. Два бога хаоса вместе – это взрывная смесь. Запри ее внутри себя и проследи за тем, чтобы ни одна из душ не вышла наружу.

Ворриор номер два серьезно кивнула и пошла в мою сторону. Я расслабленно приготовилась, но вдруг перед ней встал Мэдокс и остановил ее.

– Ты не будешь причинять ей боль! – скомандовал он.

Ворриор сердито на него посмотрела.

– Что? Ты что, влюбился в эту злую копию-блондинку? – усмехнулась богиня.

Мэдокс вцепился в нее, и я практически услышала, как он сдавил в руках ее плоть.

– Выведи ее из строя, не больше, – резко сказал Мэдокс. – Или я не вернусь. Это я тебе обещаю.

Ворриор побледнела.

– Ой, бедная маленькая Ворриор, – захихикала я. Она вздрогнула, заставляя меня широко улыбнуться. – Кажется, твоему Мэдоксу я нравлюсь больше тебя!

– Заткни пасть! – огрызнулась она, решительно топая в мою сторону. – Я возненавидела тебя уже тогда, когда ты вломилась в нашу вселенную, а теперь у меня наконец-то появилась причина надрать твою тупую задницу!

– На здоровье, – засюсюкала я. – Но перед этим мне надо кое-что сделать.

Она раздраженно хлопала глазами.

– И что же?

Я со скучающим видом указала на Афродиту.

– Ну, как что. Сожрать ее.

Богиня любви отскочила назад. Идеально. Я прыгнула прямо на нее, ударившись о ее мягкое тело. Она посмотрела на меня почти яростно.

– Только посмей, Ворриор Пандемос. Я твоя мать! – кричала она. – Ты не станешь меня…

Я силой захватила ее губы, и богиня вонзила в меня свои пальцы, которые вдруг оказались длинными изогнутыми когтями. В ее глазах бушевало безумие, что заставило меня рассмеяться.

– Так ты тоже демон, – восторженно сказала я. – Это, конечно, многое объясняет.

Афродита зарычала. Ее зубы стали острыми, словно ножи, и она собиралась вонзить их в меня, но я подняла кулак и ударила ее в шею. Она стала задыхаться. Это время я использовала для того, чтобы схватиться другой рукой за ее челюсть и разорвать ее. Она с треском сломалась. Как будто устрицу открываешь! Афродита застонала, а остальные дико закричали. Они, судя по всему, не знали, что делать. Ворриор первой отошла от шока и бросилась в мою сторону. Надо бы мне поторопиться.