на самом деле могло полететь к чертям, если бы я не был такой хитро выебанной тварью.

Алекс сделал меня таким — сначала дрессировал как собаку, натаскивал, заставляя полюбить вкус крови, потом сделал меня своим личным «гвоздем» и так было до тех пор, пока в моей собачьей натуре вдруг не проклюнулись таланты к зашибанию бабла совершенно законными способами. И он передарил меня Шубе словно пакетик с чаем — типа, отдал на воспитание, выращивание из отбитой твари машину с мозгами, утку, несущую золотые яйца. И вот тогда было сложнее всего, потому что я уже успел попробовать вкус нормальной жизни, где мне не обязательно ездить на разборки, ломать пальцы и выбивать зубы, но по первому щелчку шубы мне приходилось бросаться на его конкурентов и решать проблемы, которая эта жадная тварь не мог решить в рамках закона. Он всегда любил поиронизировать над тем, что закон написан для слабаков и идиотов.

Даже забавно, что в итоге я размажу его именно законом.

Размажу так, что он обязательно попытается огрызнуться, натравить на меня своих щеночков, потому что с тех пор, как Алекс благополучно сдох, весь их «воспитательный центр для мальчиков» рассыпался как карточный домик. Золотые времена, когда они могла дрессировать послушных терминаторов, канули в лету, у Шубы остался только его Крысобой, которого я завалю просто щелкнув пальцами.

От предвкушения этой феерической зарубы приятно щекочет под языком.

Но сначала нужно разыграть юридическую коллизию.

— Правда хочешь начать все это? — еще раз интересуется Рикардо, и я чувствую, как воздух в кабинете его виллы становится немного гуще от напряжения. — Дело ведь не только в бизнесе, да, Грей?

Я киваю.

Рикардо я выбрал не просто так.

Ох уж эти итальянцы, все богатые люди через одного — то криминал, то разные махинации с перевозками того, что обычно не декларируют на таможне. А у Рикардо такая история, что мы с ним можем неделю напролет травить друг другу байки о лихом прошлом — и прекрасно поймем друг друга.

— Этот мудак тронул мою семью, — говорю уверенно, снова и снова вспоминая перепуганное лицо Ани в тот день, когда Шуба со своим кривоносым псом приперся в гимназию и угрожал отобрать Марину. — Мою женщину, маленькую сестру моей женщины. Я мужчина, Рикардо, я должен защищать семью. Любой ценой.

В его темных глазах мелькает уважение.

Прежде чем ответить, итальянец наливает в стаканы дорогой коньяк, обрезает для меня кончик сигары. Мне не то, чтобы приятно тянуть это дерьмо, но в данном случае от меня требуется только согласие и соблюдение традиций.

— Не я выбирал, начинать эту войну или нет, — делаю глотом и затягиваю ароматным дымом, совершенно не горьким, а как будто даже с нотками забродившей вишни. — Этот старый пидар заставил меня подписать договор, шантажируя жизнью маленькой девчонки. Теперь я готов зайти за все берега, если понадобиться, чтобы его уничтожить.

— Грей! — Рикардо выразительно матерится по-итальянски. — Ты вызываешь столько уважения, что я готов сделать тебя своим кровным братом.

Улыбаюсь, ничего не говоря.

Итальянцы всегда так эмоциональны. Хорошо, что обычно их эмоции не выходят за рамки случайно брошенных слов.

— И что у меня за роль? — Он затягивается и становится серьезным, давая понять, что согласен и готов услышать детали.

— Это черновой проект. — Я указываю на документы. — Он технически допустим, но в нём заложены дефекты. Расчёты нагрузок, выбор материалов — всё это приведёт к проблемам. Если ты инициируете официальную жалобу, указав на эти недостатки, весь удар примет на новый владелец «ИКС».

— Наверняка это будет очень громко.

— Я рассчитываю как раз на это. Он попытается замять ситуацию, надавить на все свои связи, подключить должников и прикормленных шавок. Он всегда так делает. Но здесь у него влияния. Все его пидарские связи здесь абсолютно бессильны. — Я делаю паузу, позволяя словам утонуть в тяжелой тишине его размышлений. Было бы странно, если бы человек, сам по себе ворочающий солидным капиталом, так запросто согласился на мое довольно провокационное предложение. Поэтому, обязательно добавляю «вишенку»: — Само собой, реальный проект я буду вести лично, компенсирую все затраты и пусть это будет… ну, скажем, моя благодарность за наше сотрудничество.

Рикардо — деловой человек.

Сумма, которую я фактически возвращаю ему своей совершенно безвозмездной работой, не может не лечь той самой недостающей пылинкой гирькой на чашу весов, в конце концов слоняющихся к его согласию.

— Но ты ведь не вернешь свой бизнес, Грей. Я правильно тебя понял?

— Мне не первый раз начинать с нуля.

Фактически, я начал подготовку в этому еще в тот день, когда украл свою Нимфетаминку у Шубинского. Уже тогда было ясно, что старый гандон не оставит это и нужно готовится к тотальному разъебу.

Так у меня появилась парочка дочерних компаний.

Так я вывел всю свои интеллектуальную собственность: патенты, авторские права, ключевые проекты и чертежи из-под контроля «ИКС», зарегистрировал их на новые юридические лица. Сделал резервную копию всей клиентской базы и потихоньку пересобачил все на новое юрлицо, которое де-факто — я, снова я и еще раз я.

Перенаправил денежные потоки через инвестиции в «дочки».

Дело осталось за малым — подсунуть Шубе говна на лопате, запакованного в красивую обертку, но для этого мне нужен был железобетонный повод.

И, конечно, сука.

Я разглядываю коньяк в стакане, делаю глоток, на секунду, все еще надеясь хотя бы на какую-то горечь, но ничего этого нет.

— Я готов сжечь все до основания, если это пепелище — единственный способ вернуть свое. — Кладу сигаре в пепельницу, надеясь, что мой гостеприимный клиент, точнее, без пяти минут подельник, не увидит в этом никакого неуважения. — По хуй, у меня не «подушка», а целый батут!

Рикардо хохочет и протягивает руку для рукопожатия.

— Ты сумасшедший, ты знаешь? — он со вкусом затягивает своей сигарой.

— Да я вообще пиздец отбитый!

— Уважаю тебя за это, Влад Грей.

Через пару часов, на месте, где я работаю над чертежом, который абсолютно идеален и полностью вписывается в ландшафт, звонит Дина. Я разглядываю ее имя на экране телефона, мысленно снова задавая себе один-единственный вопрос: «Какого, блядь, хуя, Дин, я же дал тебе вообще все?»

Но когда отвечаю на вызов, конечно, ничего такого не спрашиваю.

— Я связалась с юристами, Король. Как ты просил.

О том, что у меня завелась крыса я узнал путем нехитрых умозаключений.

Шуба появился в гимназии буквально за считанные дни до суда об опеке над Мариной.

Если бы он сделал это на пару дней позже —