— Я проверил и перепроверил весь план, он был идеален, — в глазах Максима отразилось восхищение. — Его разработал гений!

— Пожалуй, соглашусь. Но вот взламывать таксопарк со своего компьютера было твоей ошибкой. Мы тоже его взломали, и вышли на тебя.

— Да, это было моей ошибкой! А план был идеален!

Какой-то фанатик прям.

— Не бывает идеальных планов! — я рассмеялся. — Ты не господь бог, ты не можешь учесть всё на свете!

— Ладно, сдавай меня полиции, или кому там… я согласен сотрудничать.

— Это было бы слишком просто. Коллеги, никто не возражает, если я этого борца со справедливостью заберу себе?

— Не возражаю. Согласен. Забирай, — один за другим ответили голоса в наушнике.

— Что это значит? — спросила Марика.

— А не, Марика, это я не тебя спрашивал, — я показал пальцем на ухо, — у меня тут серьёзные люди на связи.

— Я же отключил твой коммуникатор, — поднял удивлённый взгляд Максим.

— Так это через твой, — огорошил я его. — Он тоже взломан, как и твой компьютер с тремя мониторами. Мы даже новостной портал взломали.

— Почему я не удивлён? — Максим покачал головой.

— Скажи, а в плане было требование убить всех заложников, или это твоя инициатива?

— Это было в плане. Сакральная жертва — так он это назвал. Ну или она, я не знаю, от кого было письмо.

— В общем так, Максим, — начал я объяснять. — Я мог бы сдать тебя полиции, и даже проследил бы, чтобы ты не соскочил. Поверь, мне есть, кого за тебя попросить. Получил бы лет пятьсот без права апелляции. Но ты ценный специалист, и как бы мне не было мерзко и противно, разбрасываться такими кадрами не хочется. Только не думай, что я тебе предлагаю лучший вариант. Нет. Это будет твоё наказание. Наказание жизнью. Ты сейчас поклянёшься служить мне. Клятвой, которую ты не сможешь нарушить, и даже рассказать о ней никому не сможешь. Дошло?

— Лучше отправь в тюрьму, — ухмыльнулся Максим.

— Я не предлагаю тебе выбор, я ставлю тебя перед фактом. И если ты его не примешь как данность — ты умрёшь мучительной смертью. Понял?

— Понял.

Максим повесил голову, но стоило мне повернуться к Марике, как он рванулся в сторону балкона. Я поймал его телекинезом возле самого выхода. Спеленал в кокон и подвесил в воздухе.

— Хорошая попытка, но нет. Ты или примешь служение, или умрёшь медленно и мучительно. Просто разбиться, прыгнув с высоты, я тебе не дам.

— Миша, а это вообще всё нормально? — Марика показала пальцем на висящего в воздухе Максима. — Или мы сейчас игре? Я что-то не понимаю.

— Я тоже не сразу врубился. Дай руку, — я взял протянутую ладонь и влил в неё немного маны. — Чувствуешь?

— Даааааа! Что это? — лицо девушки порозовело, разгладилось, видно было, что она блаженствует.

— Мана. Но что ты с ней сможешь делать — мы пока не знаем. Направь её мне обратно, только чуть-чуть.

— Как? — Марика округлила глаза.

— Не думай, как. Просто направляй. Да, вот так. Правильно, молодец, у тебя получается! — я правда почувствовал тонкий ручеёк прохладной, освежающей маны, как будто попахивающей ромашкой. — Видишь, всё просто, точно так же, как ты делала это в игре.

— А в игре я ничего такого не делала! — захлопала ресницами девушка. — Там были свитки, пузырьки…

— Странно! Я же почувствовал тебя и прошёл порталом. Да и ты смогла принять ману и поделиться ею. Не будь у тебя магических способностей — это было бы невозможно.

— Она не прошла тест на мага, — вставила Аврора. — Проходила, но не прошла. Видимо, очень слабые способности, которые проснулись из-за стресса.

— Да, наверное, всё дело в стрессе. Но теперь обратного пути нет, ты одна из нас. Тебе моя мама потом объяснит, что это значит, и к каким приведёт последствиям. Давай пока закончим с этим деятелем.

— Что ты хочешь с ним сделать, и как я тебе могу помочь?

В этот момент в холл ввалилась моя компания.

— Мы, конеееечно, всё пропустили! — разочарованно протянула Катя.

— Так вы бы ещё дольше добирались! Через Питер что ли шли?

— Через подвал, тут всё обрушено, в нескольких местах не пройти было, — ответил Лёня.

— А меня он через крышу вёл, — сообщила Марика и протянула руку Кате. — Я Марика, приятно познакомиться!

— Катя, — ответила та, пожимая ладонь. — Спонтанная инициация?

— Не очень понимаю, о чём ты, — развела Марика руками.

— Потом всё расскажем, не переживай, — подмигнула ей Вика. — Рада, что с тобой всё хорошо!

— Вы знакомы, что ли? — Катя переводила взгляд с Марики на Вику и обратно.

— Знакомы — громко сказано. Вместе отмечали открытие Мишиного ресторана, — ответил Лёня. — Продолжить знакомство как-то не довелось.

— Катя, поучаствуешь в принятии клятвы? — прервал я обмен любезностями.

— У него? — Катя подошла к висящему в воздухе с выпученными от ужаса глазами Максиму. — А может, просто грохнуть его или ментам сдать? Смотри, что-то сказать хочет.

Глаза у Максима стали ещё больше. Он судорожно разевал рот, но сказать ничего не мог, я его плотно спеленал.

— Говори, слушаем, — я чуть ослабил хватку.

— Я согласен, я согласен! — залепетал Максим.

— Смотри-ка, Кать, а пока тебя не было, он храбрый был! Чем ты его напугала?

— Я её знаю! — Максим сглотнул. — Простите, был неправ! Не на тех попёр, бес попутал!

— О как заговорил! Ну, теперь то у тебя обратного хода нет, — я отпустил удерживающий «борца за свободу» щит, и он упал на пол. — Вика, Лёня, присмотрите за ним, если вдруг вздумает сбежать — бейте по ногам.

— Нет-нет, я и не подумаю! — он, кажется, готов был обоссаться со страху.

— Давай сюда руку, — я сделал надрез на его и на своей ладони, в то время как Максим с перекошенным лицом следил за манипуляциями. — Ты должен назвать себя и поклясться мне, что будешь служить мне, выполнять любые мои приказы, и охранять мои тайны.

— И всё? А если я мысленно что-то другое скажу, или задумаю, как обмануть?

— Тогда ты умрёшь. И во время клятвы, чем искреннее ты будешь говорить, тем легче она тебе дастся. Если будешь хитрить и искать обходные пути — тебя скрутит так, что ты пожалеешь, что родился. Начав произносить клятву, ты не должен останавливаться. У тебя есть только два варианта — сдохнуть от самой чудовищной боли, какую только ты можешь себе представить, или подчиниться. Я сильнее тебя, нет ничего зазорного в том, чтобы подчиниться более сильному. Ты проиграл, прими это как шанс на искупление.

— Я понял тебя, — Максим выдохнул и сжал руку. — Когда начинать?