Наций. Таким образом, Локарнские соглашения, с одной стороны, укрепили Версальско–Вашингтонскую систему, а с другой — означали, как и договоренности в Лозанне, начало ее ревизии, поскольку Германия вернулась в «концерт» крупнейших европейских государств и стала все настойчивее отстаивать там свои интересы. Как указывал известный политический деятель и эксперт в области международных отношений Г. Киссинджер, соглашения в Локарно представляли собой «некий сплав концепции традиционного альянса с новыми принципами коллективной безопасности».

Этот же процесс восстановления связей, хотя и более медленными темпами, развивался в отношениях СССР с другими государствами. Если с ближайшими соседями на западе, востоке и юге Советской России удалось восстановить контакты на протяжении 1919-1922 гг., то из крупных держав только Германия к началу 1923 г. поддерживала дипломатические отношения с Москвой. Это заставляло кремлевское руководство активизировать попытки добиться юридического признания советского режима. В известной мере, как это ни парадоксально, шлагбаум на этом пути был поднят решениями Гаагской конференции лета 1922 г., когда невозможность выработки коллективного подхода Запада к русскому вопросу по проблемам долгов, реституции иностранной собственности и концессий побудила правительства отдельных государств, не ожидая общих решений, приступить к налаживанию диалога с большевиками. Определенную роль в положительной динамике сыграло интервью известного британского предпринимателя Л. Уркварта и книга побывавшего в России в 1922 г. крупного французского политического деятеля Э. Эррио. Оба они призывали к восстановлению деловых отношений между западными демократиями и Москвой.

В итоге 1924 г. открыл полосу широкого дипломатического признания СССР после шести лет изоляции. Так, 1 февраля были установлены официальные отношения Советского Союза с Великобританией, в феврале — марте — с Италией, Норвегией, Грецией, Австрией и Швецией, затем с Данией и Китаем, наконец, 28 октября — с Францией. Как свидетельствуют секретные документы Политбюро ЦК ВКП(б), в этот период советская верхушка обсуждала даже возможность признания Версальского мирного договора в обмен на «исправление» границ с Польшей и Румынией при содействии Франции. В том же 1924 г. были установлены официальные связи СССР и Мексики, а в 1925 г. были нормализованы отношения с Японией, хотя статьи Портсмутского мира 1905 г. оставались в силе. Таким образом, к 1926 г. только США из крупных держав не поддерживали контакты с Советским Союзом по дипломатическим каналам.

Французские оккупационные войска в Рурской области. 1923 г. РГАКФД

Следует отметить, что поиск методов обеспечения региональной безопасности осуществлялся не только в Европе и Азии, но и в Латинской Америке. Здесь еще с 1910 г. действовал созданный по инициативе США Панамериканский союз (ПАС) для координации отношений между Вашингтоном и его южными соседями. Особое значение в этой связи имела V конференция ПАС, состоявшаяся в чилийской столице Сантьяго, участники которой 5 мая 1923 г. подписали соглашение о предотвращении конфликтов между американскими государствами, вошедшее в историю как «договор Гондра» — по имени министра иностранных дел Парагвая, инициировавшего его обсуждение. Документ вводил в практику межгосударственных отношений по образцу Гаагских конвенций 1899 и 1907 гг. процедуру арбитража, который в конфликтных ситуациях осуществлялся представителями пяти американских государств, составлявших Международную следственную комиссию. Это означало, что страны за пределами Западного полушария лишались всякого права вмешательства в региональные споры.

Как уже отмечалось, проблема репараций и долгов являлась второй по значимости после обеспечения международной безопасности. Отсутствие урегулирования по данному вопросу серьезно тормозило стабилизацию международных отношений вообще и так называемой Генуэзской валютно–финансовой системы в частности. На Парижской конференции 1919-1920 гг. вопрос о репарациях оказался вынесенным за рамки переговорного процесса, однако, как продемонстрировал кризис вокруг Рура 1923 г., требовалось найти его решение в кратчайший срок.

Еще 5 мая 1921 г. Д. Ллойд Джордж вручил германскому послу в британской столице уведомление о балансе общей суммы репарационного долга в размере 132 млрд марок золотом. Ежегодные выплаты в начальный период его погашения составляли около 1 млрд марок с последующим увеличением до 2,5 млрд. Однако международное банковское сообщество во главе с Дж. П. Морганом и другими крупными американскими финансистами требовало уменьшить явно нереальную сумму долга и размер платежей для страны, экономика которой была серьезно подорвана войной. Последовал ряд отсрочек, которые, разумеется, не могли привести к урегулированию проблемы.

С целью выработки четкой и выполнимой схемы репараций была создана группа экспертов под председательством американского банкира Ч. Дауэса. Ей удалось подготовить график погашения репарационных долгов Германией, который получил одобрение участников конференции в Лондоне 16 июля 1924 г. Кроме того, аналитики подготовили проект сокращения общего объема репараций, предложили лимиты ежегодных платежей и рекомендовали предоставить крупные кредиты для восстановления экономики. Тем самым существенно урезались французские аппетиты, а финансовый контроль над репарациями переходил в руки англичан и американцев. По данным статистики, за период действия «плана Дауэса» с 1924 по 1929 г. Германия выплатила 10 млрд марок репараций, получив в то же время кредиты на сумму 25 млрд марок. Существенную роль в разрешении репарационной проблемы сыграл крупнейший политический деятель Веймарской Германии Г. Штреземан, выступавший не против репараций вообще, а за принятие реалистической схемы их выплаты.

В сентябре 1928 г. на очередной конференции союзников и Германии удовлетворение требований последней относительно вывода войск из Рейнской области увязывалось с принятием окончательного графика погашения репарационных долгов. Дело в том, что правящие круги Веймарской республики через политиков и дипломатов открыто декларировали невозможность для страны выплачивать по 2,5 млрд марок ежегодно. Несмотря на разногласия между державами и резкие дипломатические демарши Франции, новый комитет экспертов с участием немецких представителей (в отличие от комиссии Ч. Дауэса) под руководством президента американской компании «Дженерал Электрик» О. Юнга сумел за несколько месяцев подготовить новый план репарационных платежей.

Он предусматривал снижение ежегодных выплат до 2 млрд марок с рассрочкой на 59 лет. При этом взносы разбивались на две части: безусловную, не подлежащую отсрочке, и условную, которую можно было перенести на два–три года в случае экономических трудностей. Период выплат также делился на два этапа: 37 лет и 22 года. Отличие второго этапа состояло в том, что Германия обязывалась платить державам ежегодно суммы, эквивалентные объему платежей кредиторов Германии как погашение их собственных долгов друг другу. Для осуществления схемы выплат создавался Банк международных расчетов в Берне. После продолжительных дискуссий в Гааге «план Юнга» был принят в 1930 г. как руководство к действию, однако мировой экономический кризис внес свои коррективы в реализацию с таким трудом согласованного графика.

Гаагская конференция. 1929 г. РГАКФД