— работа и еще раз работа! Триангуляция сигнала, прочесыванием местности, допрос свидетелей.

Мэтр Ваффен все еще верил в стремительные удары и воспринимал термин «опрос населения» несколько отвлеченно, поэтому мимо расположенного на пересечении дорог трактира проехал рысью, даже не придержав коня. Видел бы это нынешний глава Целителей — только глаза бы закатил. Где, где еще может остановиться преступник, уверенный, что он замел все следы, и не желающий привлекать лишнее внимание? Ну не в овраге же, под колючкой! Потом дознавателям придется метаться от одного постоялого двора к другому, по остывшим следам собирая воспоминания содержателей, слуг, конюхов и охраны. Кто-то будет потеть, пытаясь сопоставить десятки, сотни описаний и вычленить момент, когда группа из трех путешествующих совместно людей превратилась в одного… А пока этот один проводил кавалькаду всадников подчеркнуто равнодушным взглядом — типичный мелкий торговец, с фургончиком и парой запасных лошадей. Кому какое дело, что одна из них по всем статьям — верховая?

Полноватый улыбчивый мужчина, меньше суток назад с особой жестокостью отправивший на тот свет семейную пару, вообще не связывал появление орденских магов со своей персоной. Мало ли куда колдуны помчались? Жертв на его счету было гораздо больше пяти и до сих пор никаких подозрений это не вызывало. Странная южная магия перекраивала его тело на новый лад и требовала энергии, очень много энергии, поэтому ритуал приходилось повторять часто. Если и можно было где-то сэкономить, объяснить это будущему Патриарху оказалось некому.

Посвященного больше беспокоил здешний трактирщик. Матерый дед, определенно — волшебник (в такой дыре?), а ведь тень запрещенного колдовства еще не рассеялась и увидеть ее Иным Зрением может любой. Сразу убивать свидетеля мнимый торговец не рискнул (орденцы по тракту так и рыщут), но сделал для себя пометку утром что-нибудь незаметно подпортить в организме старика. А пока стоило отдать должное здешней кухне.

Стол ломился от яств. Отсутствием аппетита Патриарх не страдал, так же как и нехваткой наличности. Он и в прежние времена был добычливым, а уж теперь, когда достаточно подойти и взять… Совершенно незнакомые люди отдавали ему все, что имели, а потом дрались друг с другом насмерть, избавляя от необходимости заметать следы. Послушные сыновья забивали ногами престарелых отцов, преданные слуги резали господ, а потом накачивались крепким самогоном и захлебывались собственной блевотой. Что с них взять, с алкашей!

Он подвинул к себе блюдо с молочным поросенком, румяным, как тот младенчик, которого он собственноручно изжарил после принесения в жертву его родителей. Повар из него вышел посредственный, но полусырое человеческое мясо все равно казалось слаще кабаньего. Удачно он выбрал ту пару… Правда, о судьбе своего дитя тирсинцы не узнали. Какое упущение! Следующий раз он начнет с ребенка, и готовить его будет еще живым.

Этот Патриарх был молод и еще не приучился в каждом разумном существе видеть потенциальную угрозу. Поэтому он спокойно доел ужин, вернулся в свою комнату и заснул. Навсегда.

А ночью, в самый глухой час из задних дверей кухни выбрались четверо — хозяин трактира, два его взрослых сына и зять. Трактирщик светил потайным фонарем, а молодежь, пыхтя, тащила обернутое в мешковину тело, для верности в нескольких местах проткнутое свежеструганными осиновыми кольями.

— Орден, Орден, — ворчал старик. — Толку-то от них! Развели на дорогах погани, нечестивцы, а потом наши дети пропадают.

Трактирщик был давним и верным сторонником невидимого храма. В новые веяния он не верил, и принципиальные для веры вопросы всегда решал сам. Ответственность за содеянное матерого сектанта не пугала. Под утро постояльцев разбудил шум и отблески пламени — горел отдельно стоящий сарай для сушки кизяков, вокруг суетились селяне, закидывающие землей успевшую заняться траву. Трактирщик, эффектно освещенный пламенем, заламывал руки и горько стенал об своих убытках. От уложенного на сухое топливо тела не нашли даже костей.

Ну, не срослось у мэтра Ваффена с ловлей людоеда.

Глава 37

Говорят, гатарны способны парить вышине вечно, но людям такая судьба не грозит — натура не позволит. Так что, коснуться земли нам все-таки пришлось, кажется, по инициативе Третьего (я про свои нужды Кларе сообщить не мог). Вокруг сверкал льдами Белый Предел. Солнце, воспользовавшись, заминкой, упало за горизонт, и ночь мы провели в ледяном куполе, возведенном непонятно кем на покрытом искрящемся снегом склоне. Демоны на каждом шагу проламывали наст, вязли в сыпучем белом крошеве и ругались. Зато под ледяной крышей можно было жечь костер и ничто не таяло.

Утром Ракши круто повернули к северу. Внизу потянулись белые, серые, зеленовато-бежевые пространства. Ландшафт незаметно стал четче, а воздух — теплей — мы снижались. Клара сложила защиту из перьев, и меня чуть не унесло с ее спины.

Судя по высоте, на которую опустились демоны, цель была уже недалеко. Я, внезапно, соотнес с воспоминаниями маленькие домики внизу, характерные очертания крепости на холме, и обнаружил, что мы только что пролетели над самыми крышами Хемлена. Под нами раскинулась Шоканга: прозрачные перелески с кривенькими деревцами, после южного запустения выглядящие непролазными чащами, пашни и выгоны с изумрудно зеленой травой (с виду — просто коврик шелковый).

Клара облетела вокруг нашего поместья и выбрала для посадки большое пастбище. Стоило ей устремиться к земле, как навстречу высыпала черно-красная толпа, словно демоны разворошили экзотический муравейник. Опять папа Пограничных в усадьбу натащил… Спрашивается, зачем нам тогда гвардия?

Клара заложила красивый вираж, намереваясь приземлиться поближе к встречающим. Ужо Пограничные ее встретят… Ладно, допустим, Четвертая — выживет, а если огненной смесью окатят меня?

В попытке направить полет, я дернул демона за то, что ближе было. Клара едва не кувырнулась в воздухе.

— Тпру!

— Не тяни меня за уши! — громогласно возмутилась Четвертая.

— А ты думай, куда прешь! Почему я должен тобой рулить?

Приземлившись локтей за восемьдесят до шеренги бойцов, Клара наклонилась и возмущенно стряхнула меня на землю

— Следующий раз сам лети!

— Дура! У меня крыльев нет.

— Крыльев нету, а туда же — командовать!!!

Она грохнула передо мной сундук, и я немедленно полез проверять содержимое. Кто же знал, что она такая истеричка? Хорошо на стоянке у пещер я догадался все переупаковать. Прям как чувствовал!

Клара демонстративно повернулась ко мне… ну, пусть будет — хвостом. По-хорошему, не стоит ссориться с очередным Предводителем Хаоса.

— Простите мне мое непочтительное поведение, уважаемая! Во всем виновата усталость, скопившаяся после многодневного пути.

Даже ухом не повела.

— Она не злится, она — вредничает! — заложил сестру Седьмой. С его спины осторожно спускались Фрай и Линни.