поросшей плесенью и грибами корой. Древние идолы смотрели на это пустыми глазами. Поражение? Сейчас? После того, как я отверг волю богини, не смогу преодолеть тюрки мертвой колдуньи? Но как бороться с ней? Я не чародей, не демон, не бог. Как же…

У меня хорошая память. Тут не поспорить. Не идеальная, но в экстренные моменты мне часто удается сложить два плюс два, а иногда даже и три плюс пять, получая верный результат.

“Я помогу тебе. Только вспомни обо мне в нужный момент. Проведи меня туда…”

Так она говорила. Кажется, нужный момент настал и я вспомнил.

— Лав! — позвал я, смотря в темноту скрюченных ветвей на фоне безлунного неба. — Я здесь. Я зову тебя.

Образ древней ведьмы всплыв в моем сознании. Бледное лицо и темные провалы бездонных глаз. Я тянулся к ней. Призывал вмешаться. И сработало. Мерцающий туман вокруг сменился густым мраком. Сила мертвой колдуньи угасала, подавленная превосходящей мощью дочери Неридии.

— Все же вспомнил… — раздался за спиной знакомый голос. — Все же успел…

А бывшая наставница Ларэн сама ныне находилась в плену у оживших теней.

— Так вот чей ты прислужник. — из последних сил произнес призрак, прежде чем исчезнуть. — Зла природы. Отравы мира…

— Прислужник? — раздраженно переспросил я, поднимаясь на ноги. — Нет. Я просто веду войну. И я собираюсь победить!

— Иди уже, воитель. — усмехнулась во мраке Лав. — Верши свою судьбу. Верши все наши судьбы.

Я кивнул темноте, скрывающей древнюю ведьму и пошел к Ларэн. Все преграды между нами, наконец, рухнули. Пора. Я потянулся к ней своей волей и коснулся спящего сознания химеры.

Яркое солнце, синее небо, шелест тысяч древесных крон и столько всего впереди. Ларэн аккуратно пробиралась через густую чащу, где почти не бывает человек.

— Тише, Рэн, тише. — шептал рядом крадущийся парень на пару лет старше. Такой же рыжий и чем-то похожий в чертах лица. — Охота любит тишину.

— Так я тихая… — чуть обижено прошипела она.

— Да-да. — усмехнулся ее, наверное, брат. — А ветки рядом хрустят от скуки.

— Я стараюсь.

— Знаю. — улыбнулся парень, погладив девочку по голове. — Все придет со временем. Осенью мы пойдем к оленьей тропе у Серого Ручья.

— Правда? — оживилась девушка.

— Ну если ты к осени не сойдешься с кем.

— Остать. Мне и так не повезло, что лучший парень в деревне мой брат.

— Не спеши с выводами, бельчонок. Есть хорошие ребята. Надежные. Ты, наверное, боишься выбора. Потому что выбираешь человека и вы связаны. Можно разругаться, но человек все равно останется в памяти.

— Ничего я не боюсь. Ты ведь всегда со мной?

Брат Ларэн не успел ответить. Мой голос нарушил спокойствие леса и несчастной души.

— Очнись, девочка. Не сдавайся!

Она повернула ко мне чистое и юное лицо. Еще без черного налета или уродливых вкарплений демонической плоти.

— Кто вы?

Я теперь был частью ее видения. Мы могли говорить напрямую.

— Ты должна помнить меня. Я вытащил тебя из темницы. Мой голос направлял тебя днями и ночами. Не сдавайся. Не теряй решимости! Выживи, хотя бы им всем назло!

На лице ее “брата” отразилась тревога. Он был, думаю, частью наваждения, в которое призрачная колдунья заключила свою ученицу.

— Не слушай его, Рэн. Его не должно быть здесь. Это дух зла. Прогони его.

— Я говорю правду. Ты все помнишь. Ты все знаешь, Ларэн. — продолжал я свою безжалостную речь. — Они мертвы. А ты предана, человеком по имени Аргаил. Все вокруг иллюзия. Приятные, но жалкие воспоминания о навсегда утраченном.

— Не верь ему! Он…

— Он прав. — вдруг сказала Ларэн, сквозь рыдания. — Я все помню. Все. Помню.

Она подняла на меня глаза, полные слез и боли. Полубезумные, но все же в них еще жила душа человека.

— Ты должна завершить свой путь.

— Что-то еще можно исправить? — с надеждой спросила она.

— Нет. Я не стану тебе врать. Но если ты сдашься, то все ваши жертвы и страдания будут забыты. Души твоих родных канут в холодную пустоту. Но это можно изменить. Сила неземного огня в тебе. Настоящая и могущественная. В нет добра, милосердия и сострадания, но где они остались? Ты можешь поделиться это силой с умершими. Дать им вместо холода и пустоты огонь. Ты можешь рассказать выжившим, что случилось на самом деле. Кто и зачем предал вас.

— Так будет правильно?

— Так будет справедливо. — я протянул к ней руку, предлагая покинуть видение. — Пойдем. Не сдавайся. Не теряй решимости.

Видение прекрасного леса рассеялось, сменяясь пугающей и пропахшей гнилью реальностью. Уже не юная девушка, но ужасная химера зашевелилась в сырой листве.

— Да! — подбадривал я. — Вставай! Иди к своему Богу! Принеси и всем Пламя.

И Ларэн пошла. Побрела, едва шевеля полумертвыми конечностями, но демоническая магия и моя воля позволяли ей отринуть путы смерти.

— Не сдавайся!

И она двигалась вперед, мимо черных истуканов. Шла сквозь зловонный мрак могилы древнего бога. Глаза химеры вспыхнули адским огнем. Боль, ненависть и чувство вины смешались внутри. Стали раскаленной лавой, что заменила протухшую кровь.

— Красиво… — услышал я рядом голос Лав. — Пойдем за ней. Нас ждет нечто незабываемое.

Теперь ведьма уже обрела привычный мне облик. Она с интересом разглядывала последнее путешествие Ларэн.

Когда-то я был здесь наяву с Лав и Азардом. Вот снова. Надеюсь, последний раз. Мы вышли на край огромной ямы, что уходила вниз на десятки метров. Края её покрывала черная слизь. Внизу отвратительное скопление трубок, мясистых отростков и черт еще знает чего. Все это гниет под открытым небом, источая не просто вонь, а метафизические эманации боли, отчаяния, отвращения. Неописуемый ужас, как говорил старина Лавкрафт. Гротескное гигантское сердце. Древний мертвый Бог.

Ларэн смотрит на труп своего кумира, дрожа всем телом, а я подхожу сзади и шепчу… Нет, заклинаю. Командую, вливая в слабую истерзанную душу свою волю.

— Расскажи им все. Про Аргаила, про предательство, про Геора и его тюрьму. Про каменные дворцы, где ваши враги спланировали это чудовищное убийство. Пусть ответят! Пусть заплатят! Убейте их всех! Иди, Ларэн. Иди и передай ему Пламя сердца своего!..

Девушка кивнула и, на мгновение замерев у края, шагнула вниз. Рухнула в объятья зловонной мертвой массы.