— А может, вам пока пойти и принять душ? — предложил он. — Освежитесь. А я принесу ваш чемодан, чтобы вы могли переодеться, а?

Донна с благодарностью кивнула. Поездка из Ливерпуля в Лондон совершенно выбила ее из колеи. Спустя пять минут она стояла под горячей струей душа; вода омывала ее со всех сторон. Она взяла кусок мыла «Люкс», начала намыливаться — и вдруг ей представилось, как Алан в этой ванной комнате делает то же самое… Движения ее замедлились. Она сделала глубокий вздох. Повсюду ощущался запах Алана. Даже дымок от его сигарет, казалось, окружал ее со всех сторон. Она закрыла глаза, позволив воде свободно стекать по лицу. Донна безуспешно пыталась пробудиться от грез и зарядиться хотя бы малой толикой энергии.

Наконец она не спеша намылила себя между ногами, смакуя свои ощущения. «Сколько времени прошло с тех пор, как мужчина касался меня там?..» — Она вдруг резко отдернула от себя пальцы, словно получив ожог. После чего торопливо закончила принимать душ и завернулась в большое белое полотенце. Потом, взяв полотенце для рук, обернула им голову: получилось нечто вроде тюрбана.

Донна уставилась на свое отражение в зеркале, висевшем над раковиной. Она хорошо выглядела и знала это: кожа светилась от горячей воды, глаза сверкали, как темные бриллианты. Именно в такое время, как теперь, после душа она острее всего тосковала по Джорджио. Донна всегда была здоровой женщиной и временами страстно мечтала о сексе, как некоторые люди жаждут шоколада или других сладостей. «Как быстро пролетело то время, когда я по-настоящему была связана с мужем!» — Она глубоко вздохнула и отвернулась от зеркала, постаравшись выбросить образы Джорджио и Алана Кокса из головы.

Заметив большой черный банный халат, висевший на внутренней стороне двери, она набросила его на себя, потом сложила банное полотенце и повесила его на подогреваемую сушилку. Она осмотрела ванную комнату, чтобы убедиться, что оставляет за собой полный порядок, и вышла из помещения. Обнаружив, что Алан находится у себя в спальне, Донна почувствовала, как румянец заливает ей шею и лицо. Ей стало жарко, и она едва не потеряла сознание от смущения.

— Я принес вам чашку кофе, а ваш чемодан — на кровати, — сообщил ей Алан, показавшись из спальни.

Они долго смотрели друг на друга. Донна по-новому ощутила, что в Алане Коксе есть нечто притягательное. И вдруг она поняла, почему они так много спорят и отчего никак не могут найти общий язык… Эта мысль стала для нее еще одним откровением. Стараясь больше не глядеть ему в глаза, она напряженно улыбнулась:

— Спасибо! Я не задержусь. Сейчас же поеду домой.

Алан понял намек и оставил ее одну в комнате.

Донна слегка подсушила волосы и торопливо оделась, все время побуждая себя действовать быстрее: «Мне нужно поскорей выбраться из квартиры Алана и оказаться дома, на своей территории! Я слишком долго была одна, сама по себе — вот в чем дело!.. Как только Джорджио вернется домой, все станет хорошо, как прежде».

Она настолько была занята своими мыслями, что, выходя из дома, не заметила, как в это время на улице вблизи дома Алана припарковал свою машину Большой Пэдди.

Алан слушал ранние утренние новости по «Радио-4», когда зазвонил домофон. Он нахмурился и нажал кнопку внутренней связи.

— Кто там?

И с облегчением услышал голос Большого Пэдди:

— Это я, Алан, открой дверь.

Через две минуты Пэдди стоял в холле Алана. На лице его блуждала взволнованная улыбка. На нем была нарядная рубашка. Он недавно вымыл волосы.

— Я надеялся вскоре увидеться с тобой, Пэдди, — сказал Алан. — Только я полагал, что это случится в нормальное время — днем или ранней ночью, но уж никак не таким ранним утром.

Пэдди прошел за Аланом на кухню.

— Кофе или чай?

— Что ты сам будешь, — пожал плечами Пэдди.

Он сел за кухонный стол и просмотрел заголовки лежавших здесь же газет.

Алан поставил перед ним чашку кофе и напряженно спросил:

— Ну? Так что же тебе сейчас нужно?

Пэдди какое-то время молча смотрел на него.

— Я только что видел, как от твоего дома отъезжала Донна. У меня до настоящего времени складывалось впечатление, что она будет выступать только в роли посредника — передавать сообщения, и ничего более. Интересно, что бы сказал Джорджио, если бы узнал, что она вышла от тебя с мокрыми волосами? Я знаю, что ему и так не слишком понравилось то, что она поехала с тобой на уикенд.

Оттягивая время ответа, Алан закурил сигару. Он выдохнул дым через стол прямо в лицо Пэдди и раздраженно сказал:

— Скажи этому долбаному Джорджио, что его жена погрязла в его деле по самую шею! Она узнала ему настоящую цену. И теперь хочет все организовать сама вместе со мной. Если ему это не нравится, тогда все это — настоящее дерьмо. Я оказываю ему большую услугу. Хорошо было бы ему об этом не забывать. И прежде чем разинуть пасть, вспомни, с кем ты говоришь, Пэдди.

Алан сделал несколько глотков кофе. Перед глазами у него все еще стоял образ Донны. Помолчав, он тихо сказал:

— Я не верю своим ушам. У тебя, черт побери, хватает наглости сидеть тут и говорить мне, что Джорджио все еще подает голос из «Паркхерста»? Он сам втянул ее во все это, а я с самого начала ничего подобного не хотел. Я даже посылал ему записку, где говорил, что хочу другого номера второго. Но нет, я получил в качестве номера второго секс на двух ножках, хотел я этого или нет! Что ж, Пэдди, мой старый приятель, теперь она знает слишком много. И поверь мне на слово: она быстро все схватывает. Донна хорошо вела себя в поездке, очень порядочно. Напомни Джорджио, что мы больше тридцати лет назад вместе закончили школу. Если он хочет пребывать и далее в старческом маразме, то это его дело. Но пусть тогда слезает с моей шеи, черт побери! Ты также можешь сказать ему, что, если у него есть хотя бы какой-то ум, он отстанет и от нее. Сейчас я делаю ему любезность, не забывай!

— А что там с Джокландом? — вполголоса поинтересовался смущенный Пэдди.

Алан усмехнулся.

— Как много ты знаешь, Пэдди! И еще о большем догадываешься, да? Я знаю наверняка, что ты месяц уже не был там. Только Донна в курсе, и она наверняка запугает Джорджио до смерти, когда в один прекрасный день превратится в одного из его так называемых друзей. Так откуда ты черпаешь информацию, а? От Долли? Или из записок Джорджио?

Как бы там ни было, можешь зарубить себе на носу: Донна достаточно привлекательна, я этого не скрываю, но у нас с ней нет ничего общего, кроме Джорджио Бруноса, которому, как я уже говорил, я оказываю большую услугу. А теперь, если не возражаешь, Пэдди, пока Джорджио не выдаст мне указания поступить иначе, я не могу тебе больше ничего сказать, черт побери! И еще — последнее: не смей что-либо намекать ему про меня или Донну, а то пожалеешь об этом! Поверь мне: очень пожалеешь!

Пэдди опустил глаза и сделал глоток горячего кофе.