для этого ты вчера сказал те слова? Не для того, чтобы я начала сомневаться в Кирилле?

— Нет, — спокойно произнес Державин. — Я дал Кириллу шанс самому все исправить. Он им не воспользовался. И я не хочу, чтобы тебе было больно. Ты мне нравишься, Кира. Воронцов выставил меня мерзавцем, но это не значит, что я такой на самом деле. И ты, моя дорогая, прекрасно помнишь меня настоящего.

Но был ли ты в тот вечер настоящим, Максим? Или это лишь часть твоего плана, твой охоты, твоей игры?

— Молчишь? — усмехнулся Державин. — Значит, не все потеряно. Извини, Кира, мне нужно идти. Увидимся завтра.

Он отключился.

— Умница моя, — улыбнулся Кирилл. — Не хотелось бы личной встречи, но если Максим что-то решил…

— Мне кажется, это была плохая идея, — не могла не сказать. Я не желала принимать участие в интригах. В этом аквариуме с пираньями я была лишь безобидной рыбешкой.

— Ничего страшного не случится. Расслабься, — протянул Воронцов. Кажется, он очень серьезно отнесся к моему «расслаблению». Нет уж… Нагнулась к лицу Кирилла, и он тут же воспользовался — прижал меня к себе, удерживая за спину и не давая отстраниться.

Он будто разрешил мне управлять, и я не осталась в долгу. Мучительно медленно прикоснулась губами к его, провела языком, прикусила… И вовсе окунулась в омут чувств, наслаждаясь собственной властью и силой. Мне нравилось целовать его самой. Нравилось пытать его. И я так увлеклась, что щелчок открывшейся входной двери стал для меня неожиданностью.

— Дочь, ты дома? Мы вернулись! — и папин голос тем паче прогремел громом посреди ясного неба.

Глава 19

Слетела с Кирилла словно птица с дерева — Воронцов принялся застегивать рубашку. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Я чувствовала себя подростком, что застукали с мальчиком родители.

— Кира, ты представляешь, — басил отец, — там какой — то буржуй свою бэху на два места раскорячил! Пришлось твою машину зажимать.

И как-то слишком быстро появился в комнате и застыл на пороге. Нахмурился и смотрит на нас, переводя взгляд с моей персоны на Кирилла, с него на расправленную постель.

— Привет, пап, — улыбнулась я. — Вы же к выходным обещались.

— Начальник звонил, на завод раньше вызвал, — откашлялся отец. — Вижу, вовремя приехали. Не представишь? — и уставился в упор на Кирилла.

Не самое лучше начало знакомства… Несколько замялась, но ситуацию спас Кирилл.

— Добрый вечер, Георгий Валерьевич, — вежливо кивнул он. — Меня зовут Кирилл Воронцов, я молодой человек вашей дочери.

— Да уж вижу, что не хрен с маслом, — и повернулся к коридору. — Полина, у нас тут гости. Чайник поставь.

— Он горячий, — скромно потупилась я.

— Ну-ну, — насмешливо хмыкнул папа. — Ну что, Кирилл, пройдем на кухню? Поговорим по — мужски.

Заглянула мама. Увидев «гостей», приподняла аккуратно выщипанные брови.

— Здравствуйте, молодой человек, — расплылась в улыбке и тут же строго обратилась к отцу. — Не бузи, Гоша! У нас дочь взрослая — чего ты взъелся? — и снова с улыбкой к Кириллу. — Идемте чай пить с земляничным вареньем.

Сцапав отца за руку, увела его вон из комнаты.

— Гошенька, дорогой, а ты чего сумки в коридоре бросил?

Я же смогла выдохнуть, когда родители скрылись за дверь.

— Суровый у тебя отец, — усмехнулся Кирилл, накидывая пиджак.

— Ага, — мрачно согласилась я. — Ты, главное, молчи, что машина твоя, иначе час нравоучений обеспечен.

— Отличная встряска, — вдруг улыбнулся Воронцов. — Мне так стыдно никогда не было, даже в детстве.

— Все бывает в первый раз.

А через несколько минут мы сидели на кухне. Отец несколько подобрел, узрев стоящие на столе теплые булочки с корицей. Очень уж он их любил.

— Значит, из отпуска вызвали раньше? — спросила я.

— Вызвали, — кивнул папа. — Семеныч просил выйти. Он мужик хороший, чего не помочь? Но ты мне зубы не заговаривай. Лучше дай — ка мы с матерью с другом твоим познакомимся. Чем на жизнь зарабатываете, Кирилл?

— Я юрист, Георгий Валерьевич, — Кирилл спокойно выдержал взгляд моего отца, даже не моргнув.

— Хорошая профессия, — благосклонно отозвался отец. — Кирюша моя тоже с юридическим образованием. Очень талантливая девочка.

— Я прекрасно об этом осведомлен, — улыбнулся Воронцов. — Она очень старательная, быстро включается в работу, нестандартно мыслит.

Кирилл заработал несколько плюсиков… Молодец!

— Да, все так, — довольно разулыбался отец. — Наша с Дашенькой гордость! Она у нас вообще замечательная, да, Дашунь?

Кирилл мастерски забалтывал не только другую сторону в суде. Нет… ему без труда удалось разговорить моего отца. И если сперва тот относился к нему с подозрением, то сейчас был вполне к нему расположен. Хотя, конечно, полностью втереться в доверие Кириллу не удалось.

— Так где вы познакомились? — все-таки задал один из важнейших вопросов папа.

— На работе, — спокойно ответила я.

— Дочь, как там фирма та называется, в которую ты устроилась? «Немезис»? Ты оттуда же, Кирилл?

Мама хихикнула. Кажется, она вспомнил наш разговор в мой первый день…

— «Немезис» принадлежит нам с отцом, — не стал скрывать правду Воронцов. — И я приношу свои извинения за припаркованный автомобиль.

Отец на мгновение нахмурился, но затем громко расхохотался:

— Не спасовал, уважаю!

Маме Кирилл тоже понравился. Особенно она пришла в восторг, когда узнала, что он любит море. Что меня больше всего удивило, так это то, что она принесла свои вырезки. Мама! Свои драгоценные вырезки! В общем, несмотря на плохое начало знакомство прошло вполне на уровне.

Но папа был бы не папой, если бы в конце не пригрозил:

— Ты смотри, Кирилл! Мне глубоко наплевать, кто ты, хоть Папа Римский, но если Кирюшу обидишь, я тебе спуску не дам! А то был тут уже один залетный.

— Папа! — прошипела я.

— А что папа? — набычился отец. — Я уже сотню раз пожалел, что тебя к нему жить отпустил. Дурак! И это к тебе, Кирилл, тоже относится — до свадьбы никаких переездов. Ясно? Моя дочь по чужим квартиркам шабаркаться не будет. Хватить, добегалась.

— Я прекрасно вас понял, Георгий Валерьевич.

— Ну, вот и здорово. Приходи еще, рад буду пообщаться.

И, провожая Воронцова, я не могла сдержать улыбку. Будто мне снова было семнадцать…

— Ты извини за него, — тихо прошептала я. — Он прямолинейный очень, привык все в лоб говорить.

— Он любит тебя, Кира. Горой за тебя стоит.

— Значит, вопрос с переездом снят, — хмыкнула.

— Снят, — кивнул Кирилл. — Но ненадолго, — загадочно добавил чуть позже.

А уснула я быстро — плед хранил на себе аромат парфюма Кирилла. И потому, скомкав его, притянула к себе, обнимая. К хорошему быстро привыкаешь. И правда.

Утро началось прекрасно — мама