Хью подошел к ней, встал перед ее стулом на колени и обнял ее.

– Ты нужна всем нам, и мы тебя любим, – сказал он. – И ты наговорила много грустных глупостей. Конечно, тебе тяжелее всех, ты ведь прожила в этом доме сорок лет…

– Сорок один.

– Значит, сорок один. И все это время он был твоим домом. Горько расставаться с ним.

– Ты ужасно нужна мне, тетя Рейч, – подала голос Полли. – С четырьмя детьми и нашими свадебными затеями, не говоря уже о довольно большом доме, я могу найти тебе столько занятий, что у тебя не будет ни одной свободной минуты с утра до ночи.

– Если не побережетесь, она загоняет вас насмерть, – шутливо добавил Джералд.

Тут и остальные наперебой принялись называть причины, по которым она должна поселиться с ними, – все, кроме Вилли, которой нестерпимо хотелось, чтобы Рейчел приехала и составила ей компанию в ее тихом доме. И она просто сказала:

– Ты знаешь, что я буду рада тебе в любое время. – Этим она и ограничилась.

Почему-то все эти слова будто бы послужили для Рейчел разрешением расплакаться, что она и сделала, и Хью протянул ей свой платок.

– Этим дурацким клочком материи, которую ты мнешь в руках, даже мышке слезы не вытрешь.

Тогда Джералд предложил откупорить прощальную бутылку шампанского, что и проделал самым эффектным образом, и даже Рейчел выпила налитый ей глоток, вздыхая с облегчением оттого, что этот вечер наконец завершился.

* * *

– Здорово ты разговорила всех, мой маленький драматург, – похвалил Арчи, когда они остались вдвоем в спальне.

Наверху, дальше по коридору, Хью обнаружил, что не может дотянуться до собственных шнурков. Вернее, дотянуться-то он мог, а вот схватиться за них не удавалось – даже в обычных обстоятельствах эта задача не из легких для тех, у кого всего одна рука. От усилий у него закружилась голова, пришлось звать Джемайму.

– Не знаю, в чем дело, но что-то у меня не получается разуться.

Едва Джемайма взглянула на него, у нее упало сердце. Он выглядел в точности так же, как тогда в ванной.

– Ты просто устал, дорогой, – сказала она. – Я сама тебя раздену, мне это в радость.

Она сняла с него одежду и помогла надеть пижамную куртку, не поднимая его с табуретки. Потом расстегнула ему брюки и сказала:

– Держись за меня, дорогой, пока я их снимаю. А потом я доведу тебя до кровати.

Он повалился на подушки с удовлетворенным вдохом, продолжая обнимать ее. Поцеловав его в лоб, она сказала:

– А теперь ты сразу уснешь.

И он уснул почти сразу, а Джемайма долгое время лежала без сна, изводясь от него. Надо обязательно позвонить врачу и как можно скорее увезти Хью в Лондон.

* * *

– Рейч в самом деле тяжко, – сказал Руперт, стаскивая с себя одежду и бросая ее на пол так, что на всем пути от окна до кровати за ним оставался след. – Давай скорее, милая, хочу перед отъездом успеть в последний раз утешиться забавами на сене.

* * *

Полли рассуждала:

– Будет непросто. Пожалуй, нам стоит сначала просто позвать ее в гости, чтобы она увидела, чем сможет заняться у нас. Вдобавок придется нанимать прислугу, так как няне становится хуже. Она уже не в состоянии присматривать за Спенсером и помогать в кухне.

– У меня тут мелькнула мысль: может, и Тонбриджи приедут.

– Черт, а ведь это мысль. Но миссис Т, возможно, захочет уйти на пенсию. Ноги у нее никуда не годятся. Рейчел говорит, что договорилась, чтобы ей прооперировали шишки.

– Ну, в таком случае, конечно, мы дождемся, когда она оправится после операции. Но она предана Рейчел, и если мы позовем к себе их обеих, есть вероятность, что Рейчел согласится.

– А что насчет Тонбриджа?

– Можно поручить ему заниматься всеми машинами для свадеб. И даже водить наш чудовищный белый «Даймлер», от которого нам не отделаться.

– Джералд, по-моему, ты умен как никто.

* * *

Завтра, думала Рейчел, я вернусь к себе в комнату. Переживания так измучили ее, что она уснула, едва успев погасить свет.

* * *

Миссис Тонбридж прошлепала через двор, по раскисшему снегу, а когда вошла в коттедж, сразу объявила Тонбриджу (тот со зловещим видом читал газету), что идет в постель. Она знала: стоит ей задержаться хотя бы на чашку чая, как он примется зачитывать ей из газеты – и про положение в мире, и про политиков, которые портят все, за что ни возьмутся. Половину из того, что он читал, она попросту не понимала, а остальное нагоняло на нее скуку. А если она выйдет на пенсию, чего, по мнению мисс Рейчел, ей хочется, придется терпеть эти чтения утром, днем и вечером…

Для прощального завтрака она заранее приготовила огромный кеджери. Надо лишь подогреть. Слышно было, как ее старик поднимается в спальню. Она перевернулась на бок и закрыла глаза.

* * *

Все планировали разъехаться сразу после завтрака, но сборы затянулись. Тедди, Луиза и Саймон укатили первыми, как наименее обремененные из всех. И все равно им понадобилось время, чтобы разыскать остальных и попрощаться. Полли в комнате девочек следила, как все пытаются уместить подарки в единственный чемодан – эта процедура не нравилась никому. Близнецы хотели втиснуть в чемодан все настольные игры, а Эндрю жаловался, что тогда ему не хватит места. Полли сказала, что чемодан только для рождественских подарков. Торжествуя и по-прежнему злясь на противных близнецов, Эндрю опрокинул чемодан, да еще и пнул его, отчего шашки, фишки и карточки для «Монополии» разлетелись по всему полу. Элайза разрыдалась.

– Попрощайтесь со всеми, а потом соберите игры. Я очень сердита на тебя, Эндрю.

Полли уже вымоталась. Она уложила вещи Спенсера, а потом оказалось, что няня выложила их обратно, но никак не могла вспомнить куда. Поиски взял на себя Джералд.

Джемайма попросила Рейчел отвлечь Хью разговором о том, как будут вывозить вещи из дома: «Он ужасно устал, я не хочу еще сильнее утомить его возней с чемоданами». Лора разразилась худшей из своих истерик. Сначала она рыдала потому, что ей не разрешили сразу взять с собой лошадку-качалку, потом – потому что хотела жить с Джорджи. И под конец отказалась надевать одежду, которую мать ввыбрала для нее.

– Попробуй только заставь меня надеть эту дурацкую красную юбку и глупый, будто бы шотландский свитер, и мои руки и ноги станут тяжелыми и скользкими, как водоросли, – всхлипывая, пригрозила она.

Джемайма так спешила доставить Хью в Лондон, что сдалась и позволила Лоре выбрать одежду на день самой – в том числе корону из золоченой бумаги, которая попалась ей в хлопушке.

Они уехали следующими. Лора обняла на прощание всех – Тонбриджей, Айлин, тетю Рейчел и Джорджи. Попыталась обнять даже Риверса, но он не оценил.