Он сел. Де Боно уже стоял на ногах, почесывая мошонку и глядя в небеса — благословенное сочетание. На его спине и ягодицах отпечатались травинки.

— Они тебя удовлетворили? — спросил он, покосившись на Кэла.

— Удовлетворили?

— Ну, Присутствия. Они подарили тебе сладкие сны?

— Да, подарили.

Де Боно бесстыдно ухмыльнулся.

— Не хочешь рассказать? — спросил он.

— Я не знаю, как…

— Да ладно, нечего стесняться.

— Нет, не в том дело. Просто… мне снилось… что я был луной.

— Чем ты был?

— Мне снилось…

— Я привожу тебя в место, более всего похожее на бордель, а тебе снится, что ты стал луной? Ну и странный ты тип, Кэлхоун!

Де Боно поднял свою куртку и надел ее, качая головой при мысли о беспросветной тупости Кэла.

— А что снилось тебе? — спросил Кэл.

— Расскажу как-нибудь потом, — ответил де Боно. — Когда немного подрастешь.

Они молча оделись, а затем пошли вниз по пологому склону холма.

1

Хотя день начался для Сюзанны более чем удачно, с чудесного спасения от Хобарта, все быстро переменилось к худшему. Она ощущала себя окутанной ночью, но заря принесла с собой новые тревоги.

Прежде всего, она лишилась проводника. У нее имелись лишь смутные представления о том, в какой стороне находится Небесный Свод, поэтому она решила просто идти на Вихрь, который был виден отовсюду, а по дороге расспрашивать местных жителей.

Вторым источником беспокойства были очевидные признаки того, что дела в Фуге идут все хуже и хуже. Над долиной поднимался столб дыма, и, хотя ночью прошел дождь, во многих местах пылали пожары. По дороге Сюзанне попалось несколько полей произошедших битв. В одном месте обгорелая машина свисала с дерева, словно стальная птица, закинутая туда взрывом или неведомым образом взлетевшая. Сюзанна не могла знать, какие силы бушевали здесь ночью, какое оружие применялось, но бои явно велись нешуточные. Своей «пророческой» болтовней Шедуэлл разделил обитателей этой мирной земли, заставил брата пойти на брата. Такие войны всегда самые кровавые. Неудивительно, что тела брошены там, где упали, на растерзание лисам и птицам; что мертвецам отказано в элементарном уважении в виде погребения.

Из всего увиденного можно было сделать единственный утешительный вывод: вторжение Шедуэлла встретило сопротивление. Уничтожение Дома Капры стало главным его просчетом. Если у него имелся шанс завоевать Фугу одними словами, он упустил его после этого варварского поступка. Больше нет надежды заполучить эти земли с помощью воровства и обмана. Либо подавление с помощью оружия, либо ничего.

Увидев своими глазами, на какие разрушения способны чары ясновидцев, Сюзанна питала робкую надежду, что они сумеют противостоять захватчикам. Но Фуге может быть нанесен непоправимый вред, пока ее обитатели будут отстаивать свою свободу. Эти леса и поля созданы не для насилия, их невинность есть часть их волшебства.

И именно в таком месте — некогда невинном, а теперь слишком хорошо знакомом со смертью — Сюзанна и встретила первого за этот день живого обитателя Фуги. В одной из загадочных построек, какими отличалась Фуга. На сей раз это была дюжина колонн, выстроившихся вокруг неглубокого пруда. На вершине одной из них сидел жилистый пожилой человек в поношенной одежде. С шеи у него свисал большой бинокль, и при появлении Сюзанны он оторвался от блокнота, куда что-то записывал.

— Ищешь кого-то? — поинтересовался он.

— Нет.

— Все они мертвы, — бесстрастным тоном сообщил он. — Видишь?

Плитки, которыми был выложен пол под колоннами, заливала кровь. Те, чья кровь растеклась под колоннами, лежали на дне пруда лицами вверх, раны их побледнели.

— Твоя работа? — спросила Сюзанна.

— Моя? Боже упаси! Я просто свидетель. А ты с какой армией?

— Ни с какой, — сказала она. — Я сама по себе.

Эти слова он записал.

— Я не обязан верить тебе, — сказал он. — Но хороший свидетель записывает все, что видит и слышит, даже если сомневается в правдивости сведений.

— А что ты видел? — спросила Сюзанна.

— Путаницу, — ответил он. — Повсюду люди, и никто не знает, кто есть кто. И кровопролитие, какого я никак не ожидал увидеть здесь. — Человек внимательно посмотрел на нее. — Ты не из ясновидцев, — сказал он.

— Верно.

— Зашла сюда случайно, да?

— Что-то вроде того.

— Что ж, на твоем месте я бы постарался вернуться обратно. Никто не огражден от опасности. Многие уложили вещи и бежали в Королевство, чтобы не погибнуть.

— Но кто же остался сражаться?

— Дикари. Я знаю, что не имею права высказывать личное мнение, но мне они кажутся именно такими. Варвары, яростные убийцы.

Пока он говорил, Сюзанна услышала где-то рядом крики. Как только миновало время завтрака, дикари принялись за работу.

— Что тебе видно оттуда? — спросила она.

— Множество развалин, — отозвался он. — Иногда появляются воюющие. — Он поднес бинокль к глазам и вгляделся вдаль, время от времени замирая, когда ему на глаза попадались какие-то интересные детали. — За прошедший час из Идеала вышел целый батальон, — сказал он, — с самыми серьезными намерениями. Повстанцы собрались вокруг Ступеней, еще одно формирование находится на северо-западе. Некоторое время назад пророк вышел из Свода. Не могу сказать, когда именно, мои часы встали… Перед ним движутся несколько отрядов его сторонников, расчищают ему путь.

— Путь куда?

— К Вихрю, разумеется.

— К Вихрю?

— Я предполагаю, что пророк с самого начала стремился туда.

— Он вовсе не пророк, — уточнила Сюзанна. — Его зовут Шедуэлл.

— Шедуэлл?

— Давай, записывай. Он чокнутый, к тому же торговец.

— Ты это знаешь наверняка? — спросил свидетель. — Расскажи мне все.

— Некогда, — ответила Сюзанна, к его огорчению. — Мне нужно добраться до него.

— А. Так он твой друг.

— Совсем наоборот, — сказала она, снова переводя взгляд на тела в пруду.

— Ты никогда не доберешься до него, если именно в этом состоит твоя цель, — сказал ей свидетель. — Его охраняют день и ночь.

— Я найду способ, — заверила она. — Ты даже не представляешь, на что он способен.