— А вот я почему-то не беременная, — засмеялась Лета. — Но я ведь шлюха, а шлюхи обычно не очень-то беременеют.

Как и всегда, когда она напоминала о своем прошлом, все бросились ее упрекать.

— Лета, прекрати!

— Лета, кроме тебя, об этом никто ни разу не заикнулся…

— Лета, сколько можно!

И Даулис:

— Лета… Прошу тебя…

— Я вот что скажу, тебе, дорогая, — с простодушной искренностью, за которую ее, не в последнюю очередь, любили, обратилась к Лете Кайра. — Уж я-то мимо мужиков не проскакивала, пожалуй, не меньше твоего перебрала. А все равно себя шлюхой не называю. Да и не считаю.

— Мы, кажется, не прошлое поминать собирались, а будущее обсуждать! — воскликнул Данн.

— Правильно, Данн, — тут же согласился Шабис. — Давай, может, ты и начнешь? Изложи свои соображения.

Данн задумался, перевел взгляд на сестру:

— Маара, скажи мне искренне, чистую правду, признайся: проснувшись утром, думаешь ты, сколько в этот день надо прошагать, шаг за шагом, нога к ноге, вместе со мной, еще чуток по Ифрику? Даже если твоя вторая мысль о Шабисе. Думаешь?

Маара улыбнулась, глаза ее наполнились слезами:

— Да… Да… Да, но…

— Спасибо. Только это я и хотел услышать. И всё.