– Я знаю Талию, – упирался Дрейфус. – Она сделала бы максимум возможного.

– Том, понимаю, вы хотите как лучше, но нельзя позволить неизвестному объекту…

– Соедините меня с внутрисистемником, – перебила ее Омонье.

Девушка активировала браслет.

– Верховный префект, вы на связи.

– Это Джейн Омонье, – начала проекция. – С кем я говорю?

– С капитаном Сарасотой, – продребезжал женский голос. – Мэм, чем я могу быть полезна?

– Капитан, вы следите за объектом, появившимся из Дома Обюссонов?

– Он у нас на прицеле, верховный префект. Готовы выстрелить по вашей команде.

– Нет, не стреляйте. Сохраняйте наивысшую оборонительную готовность, но приблизьтесь к непознанному объекту на дистанцию сканирования тепловизором. Хочу знать, есть ли в нем люди.

– А если есть?

– Доставьте их сюда, и чем скорее, тем лучше.

Дрейфус пристегнул ограничитель приближения, абсолютно уверенный, что делает это в последний раз. Либо он не вернется с Йеллоустона, либо, когда вернется, Джейн Омонье не будет парить в невесомости, дожидаясь его в этом отсеке. Руки тряслись, когда он пристегивал карабин, – так велика была значимость обоих вариантов.

– Когда вылетаешь? – спросила Омонье, едва Дрейфус остановился.

– Тиссен пообещал, что через тридцать минут корабль будет заправлен и полностью готов к старту.

– Внутрисистемник?

– Нет, катер. Нам важно не бортовое вооружение, а возможность проскочить незамеченными.

– Нам?

– Пелл доставит меня к месту высадки, дальше пойду пешком.

– Пешком? – хмуро переспросила Джейн. – Об этом речи не было.

– По-другому не получится. «Головня» наверняка защищает Девятую ПБ от приближения посторонних кораблей. А вот если Пелл высадит меня вне зоны действия охранных датчиков, я проберусь на базу так, что они не среагируют.

– Как же ты определишь, где кончается зона действия охранных датчиков?

– «Головня» прячется, значит охраняемая территория ограниченна. Они не летают на дронах, высматривая приближающихся по суше.

– Тебе хочется так думать.

– Я рискну. Очень поможет, если мне выпишете разрешение на брейтенбаховский бозер.

– Бери с оружейного склада все, что пожелаешь, – согласилась Омонье. – Была бы свободная торпеда, я бы и ее дала.

– Надеюсь справиться и без торпеды, но неужели правда дали бы?

– Да, скрепя сердце. Беда в том, что арсенал у нас ограничен, и если уж обстреливаем анклав, фабрика долгоносиков должна быть уничтожена.

– Сколько торпед у нас осталось?

Омонье потупилась, и Дрейфус понял: вопрос больной.

– Пятьдесят. Чтобы гарантированно уничтожить все производственные комплексы большого анклава на линии фронта, нужны три или четыре торпеды. Плохо уже то, что до такого дошло. Кто мог подумать, что в самом тяжелом кризисе «Доспехам» не хватит нескольких десятков ядерных боеголовок?

Дрейфус слабо улыбнулся:

– А если еще произвести?

– В нужные сроки не успеем. Мы так старались помешать производству этой мерзости, приняли такие меры предосторожности, что теперь и организационные вопросы быстро не решишь, и гражданские предприятия не перепрофилируешь. Боюсь, торпед нам не хватит.

– Будь у нас другое оружие для уничтожения опустевших анклавов, мы воспользовались бы им?

– Ты об оружии бо́льшей разрушительной мощи, чем у ядерных боеголовок? Боюсь, такого в нашем распоряжении нет. – Омонье сокрушенно покачала головой. – Каждой боеголовкой с металлизированным водородом можно уничтожить целый анклав. Но на обстрел уйдут часы, да еще есть вероятность пропустить действующий цех, который способен выпускать долгоносиков.

– Я не о нашем арсенале, – пояснил Дрейфус. – Я о тех, кого мы винили в самом начале кризиса.

– Том, я не совсем понимаю…

– Я об ультра. Мы своими глазами видели, что их корабли творят с нашими анклавами. Согласен, Раскин-Сарторий не из гигантов, только суть не меняется. Джейн, ультра могут нас выручить.

– А они захотят?

– Не выясним, пока не спросим, – ответил Дрейфус.

Омонье глянула на свое невесомое тело, на болтающиеся ноги. Интересно, она заметила тонкую красную черту лазера, пересекающую шею аккурат под головой? Если Джейн угораздит поднять руку, она увидит светящуюся черту на запястье. Гильотину Демихов и Кº уже установили. Как сообщили Дрейфусу, лазер, настроенный с точностью до миллиметра, вполне годится для хирургии. Если луч пересечет Джейн шею над верхним концом скарабея, а прочие физиологические показатели окажутся удовлетворительными, Демихов произведет обезглавливание. Доктор даже отговаривал Дрейфуса от посещения Джейн: в присутствии другого префекта лезвия не активируешь. Том это понимал, но повидаться с Джейн до отлета было необходимо.

– Не хочу тебя задерживать, – неуверенно проговорила Джейн. – Прежде чем уйдешь…

– Есть новости от капитана Сарасоты? – взволнованно перебил Том.

– Нет, я еще жду. По ее последнему сообщению, термальные сигнатуры указывают на присутствие живых людей. Окончательно Сарасота удостоверится после стыковки с шаром, когда прорежет в нем отверстие. Понятия не имею, кто в шаре, но, похоже, это скоро выяснится.

– Враждебных действий со стороны шара не было?

– Нет. Тут твоя интуиция не подкачала.

Воцарилась тишина. Дрейфус знал, что в стыковочном узле ждет корабль, почти готовый к старту. Лететь не слишком хотелось, но мешкать не следовало. Путь к Девятой ПБ неблизкий, каждая минута на счету.

– Вы собирались что-то сказать, но я перебил…

Омонье потупилась:

– Непросто об этом говорить.

– Тогда отложите на потом. На Йеллоустоне я задерживаться не собираюсь.

– К сожалению, не отложишь. История с Часовщиком спровоцировала нечто такое, от чего я надеялась прятаться подольше, если не вечно. Даже сейчас не уверена, правильно ли то, что я собралась сделать. Точнее, стоит ли говорить тебе.

– Так скажите, и посмотрим, что из этого выйдет.

– Прежде чем улетишь, я загружу на твой компад один документ.

– Я должен его прочесть?

– Это непросто. Сейчас у тебя «Панголин», а для чтения нужна «Мантикора», допуск уровнем выше.

– У меня нет «Мантикоры».

– Я дам, а использовать или нет, сам решай.

– Почему у меня могут возникнуть сомнения?

– Том, вряд ли ты сильно удивишься, если скажу, что дело касается последнего инцидента с Часовщиком и Силвестовским институтом искусственного интеллекта. А косвенно и Валери.