Эйфелева башня покачнулась, и безжизненное тело Маэля – вместе с ней. Я бросилась к нему. Из головы у него струилась кровь.

– Маэль, – отчаянно вскричала я. – Маэль, прошу тебя… Прошу тебя, очнись!

Я лихорадочно похлопала его по щеке.

– Пожалуйста, Маэль…

Он не шелохнулся.

Эйфелева башня покачнулась снова.

Меня охватила паника. Ветер путал и рвал мне волосы, в голове звучало пение нимф.

– Маэль… прошу тебя, очнись… – прошептала я и снова коснулась его щеки.

Металлические перекрытия заскрипели, и мне показалось, будто сама Эйфелева башня издала стон. Долго она не продержится.

– Маэль! – позвала я, легонько встряхнув его за плечи. У меня по щекам текли слезы, но ветер был таким ледяным, что они, казалось, замерзали мгновенно. Я интуитивно призвала силы Гелиоса, и буквально через секунду почувствовала, как вены пронзило его теплом.

– Пожалуйста…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем веки Маэля затрепетали и он открыл глаза.

– Где Уран? – первым делом спросил он.

– Как ты себя чувствуешь? Не делай резких движений, у тебя рана на голове.

Я полезла в карман джинсов, надеясь найти носовой платок… и нащупала что-то шелестящее. Вытащила. В руке у меня лежал леденец. Тот самый леденец со вкусом колы, который мне передали мойры. Как я могла о нем забыть?

В ушах свистел ветер, руки подрагивали. Уран направляется к Земле. Неудержимый, жестокий, разрушительный.

«Это поможет вам собраться с силами». Эти слова эхом отозвались в голове. Теперь они казались такими многозначительными…

Собраться с силами. Что это значит? Почему сейчас, в этой безнадежной ситуации, мне под руку попался этот леденец? Простой леденец, по сути – крошечный кусочек сахара с добавлением ароматизаторов? Что это, совпадение? И все же… эта мысль не отпускала. Что это значило в тот момент?

Господи… они знали. Мойры знали, что нам с Маэлем предстоит сразиться с Ураном.

– Давай доверимся мойрам, – сказала я, посмотрев на Маэля.

– Что?

Маэль с усилием сел, и у него в глазах я увидела недоумение.

Эйфелева башня снова покачнулась, и мы схватились друг за друга, чтобы не упасть.

В голове кусочек за кусочком складывалась общая картинка пазла. Леденец. Маленький, безвредный и в каком-то смысле даже романтичный леденец со вкусом колы стал последней подсказкой. Я – дочь Гелиоса. Маэль – сын богини ночи.

– Мы – день и ночь, Маэль, – взволнованно сказала я, вспомнив, что говорила о нас Энко. – Мы – свет и тень. Мы не существуем друг без друга.

Маэль удивленно смотрел на леденец и ничего не понимал.

– Вместе мы – то, что собой представляет Уран. День и ночь. Свет и тьма. Дочь бога солнца, правящего днем, и сын ночной богини, которая правит ночью, – продолжала я, глядя на Маэля. – Остальные боги неба пропали, они в заточении, может, даже мертвы. Мы – настоящая сила. Небо – это просто наша игровая площадка. Мы с тобой – те, кто вдыхает в него жизнь. Мы куда сильнее Урана, и мы единственные, кому под силу его остановить.

– Но как нам использовать наши силы? Я пробовал, его даже не задело.

Мы поднялись на ноги и посмотрели вниз. Смерч стремительно приближался к земле, становясь все шире.

– Совсем скоро Уран ступит на Землю, – пробормотал Маэль.

Словно услышав его, Гея разверзла землю неподалеку от Марсова поля. Снизу послышались крики. Неужели уже слишком поздно?

Я отчаянно попыталась сосредоточиться. Леденец… он должен быть не просто подсказкой… Он должен… Я замерла. Он должен нам помочь.

Но вдруг мне все стало ясно. Я развернула леденец и положила его в рот. Маэль уставился на меня во все глаза, мол, кому придет в голову сосать леденец перед лицом конца света?!

Кисло-сладкий, леденец таял у меня на языке.

– Он поможет нам собраться с силами, – сказала я, притягивая Маэля. – Только так мы сможем остановить Урана!

Маэль молча смотрел на меня в ответ.

Было слышно, как на поверхность с оглушительным шипением вырвалась бурлящая магма. Гея сделала свой ход. Наши друзья, наши родные и близкие, все, кого мы любим, погибнут в этой битве. В битве, которую затеяли Богиня Земли и Бог Неба.

– Доверься мне.

Эйфелева башня покачнулась. Мы с Маэлем что было сил вцепились друг в друга.

Это наш последний шанс.

Я посмотрела на Маэля. Не хочу его терять! Нет, этого никогда не случится, я не позволю! Но даже если наши души бессмертны, то как?.. Мысли прервал угрожающий грохот. Никаких сомнений, на них больше не осталось времени.

Маэль улыбнулся, и у него в глазах засияли звезды. Никаких сомнений…

Я прижалась губами к его губам.

Мы целовались, передавая друг другу леденец, который уже почти полностью растаял.

Я почувствовала силу Маэля еще до того, как поняла: получилось. Губы Маэля стали теплыми, почти горячими. Свет и тень встретились, опасно заискрив. Сияние солнца укрылось в ночной тьме.

«Мы справимся», – сказала я, используя ментальную связь. Наши губы все еще были соединены в поцелуе.

«Мы справимся, – отозвался Маэль. – Я люблю тебя, никогда не забывай об этом».

Он обнял меня еще крепче, и я закрыла глаза.

Мы медленно наклонились в сторону, пока гравитация не взяла над нами верх…

Мы падали. Падали в черный ветер, в кружащуюся черноту, в водоворот небес, в который к тому времени превратился Уран. Кристаллики льда впивались мне в кожу, танцующие точки света блестели, как острие стали. Неужели уже слишком поздно?

«Мы найдем друг друга снова, – прозвучал у меня в голове голос Маэля. – Обещаю, мы найдем друг друга».

Я не видела Урана, но чувствовала его. Мы столкнулись с ним, с тем, чем он был сейчас. Но боли не было. Мы с Маэлем слились в одно целое, и наши силы боролись за победу. Уран отшвырнул от себя Маэля, и мне показалось, будто из меня вырвали часть души. Уран снова причинил Маэлю боль.

Но нет, я не сдамся! Я рванула в середину смерча, туда, где была суть Урана. Чернота, гнев, необузданная сила древнего бога. Я больше не чувствовала тела. Казалось, теперь я состою лишь из сил дня и ночи. Маэль заставил себя подняться на ноги.

«Ливия».

Я с удивлением поняла, что голос принадлежит не ему.

«Я здесь, Ливия».

Вспышка, легкое дуновение – воспоминания? – отголосок уверенной улыбки, развевающиеся светлые волосы…

«Энко!»

Я не знала, говорю ли я вслух или нет.