«Мы все здесь. Мы вам поможем. Вы ранили Урана клинком и ослабили настолько, что теперь мы можем напасть».

При этих словах Уран взревел, и Энко издал болезненный стон.

Со всех сторон меня окружали созвездия. Я видела медведя и козла, видела обнажившего зубы дракона – полупрозрачного, состоящего из звезд, но до странности реального. Они рвали Урана на части, и оттуда, где они его ранили, просачивалась чернота.

Уран принялся уменьшаться, решив воплотиться в телесную форму, – понял, что в ней он могущественнее, сможет обуздать свои созвездия.

Я почувствовала, как рядом что-то пульсирует – мерно, глухо, угрожающе.

Созвездия напали, и Уран снова закричал. Он продолжал уменьшаться, обретая плоть. Я увидела руку, на которой появлялись пальцы. Начала формироваться нога.

Я схватилась за пульсирующее нечто, и у меня перехватило дыхание, когда я поняла, что у меня в руках.

Сердце Урана.

Черный комок, наполненный ненавистью и вечной яростью. Сосуд, осознающий собственную ничтожность. Без нас Уран – ничто. Мы – его жизнь. И мы решим его судьбу.

Взревев, Уран потянул ко мне одну из своих новоявленных рук, но не смог меня схватить.

«Маэль!» – позвала я и почувствовала, как он появился рядом.

«Я здесь».

Сердце Урана было огромным, тяжелым, с острыми углами. Оно пульсировало так сильно, что я с трудом удерживала его в руках.

Маэль понял, чего я хочу, и накрыл мою ладонь своей.

«Спасибо, Энко, спасибо всем вам! – сказали мы, вместе сжимая сердце Урана. – Теперь мы справимся».

Я чувствовала Маэля, чувствовала его любовь, его верность, его слепую веру в меня. Я испытывала к нему те же чувства. Там, где мы соприкасались, искрила сила. Мы объединились. Свет и тень. День и ночь. Меня окутывала тьма Маэля, а его – мой свет. Наши силы объединились. Мы стали одним целым.

Сердце Урана вздрогнуло и замерло.

Тишина. Откуда-то послышался негромкий смех мойр.

Сердце у нас в руках взорвалось, как бомба.

Затем был холод.

И боль.

И, наконец, тьма. Кромешная тьма.

Пахло медом…

Сделав глубокий вдох, я почувствовала, как ко мне возвращаются силы, и открыла глаза.

– Она проснулась! Идите все сюда, она проснулась!

Надо мной с обеспокоенным видом склонился Маэль. Через секунду он улыбнулся, и я машинально улыбнулась в ответ.

– Как ты себя чувствуешь, моя маленькая нимфа? – спросил Маэль и ласково погладил меня по щеке. После его слов на меня шквалом обрушились воспоминания о событиях последних часов. О битве с Ураном, смерче, разрушениях…

– У нас получилось?

В горле пересохло, и каждое слово давалось с трудом. В этот миг у меня из-под рубашки вылетела Эванджелина. Взволнованно взмахнув крыльями, она села Маэлю на руку и засеменила наверх, к плечу. Оттуда посмотрела на меня, с любопытством покачивая усиками.

– Привет, малышка, – пробормотала я. – Ты как?

В ответ Эванджелина снова взмахнула крыльями, и я перевела взгляд на Маэля. Тот выглядел целым и невредимым, разве что немного усталым и бледным.

Потом до меня донеслись голоса моих друзей: Джеммы и Ноа, Джиджи и Селки, Тиффани, Эдипа, Гермеса. Они принялись что-то наперебой то ли спрашивать, то ли объяснять.

– Нам удалось спасти мир? – поинтересовалась я. – Что с моими родителями? Они в порядке? Кто-нибудь сказал им, что со мной все хорошо? – Я осторожно приподнялась на подушках. – Что случилось с Ураном? Где мы?

Понятия не имею, где мы находимся, но лежу я удобно. Кто-то позаботился о том, чтобы в воздухе витал нежный аромат меда. Тепло. Стены выкрашены в теплые коричневые тона. Примерно таким я представляла себе рай для нимф. Где-то послышался плеск воды. Неужели я погибла и вернулась к Истоку, а мои друзья – не более чем мираж?..

Джиджи протиснулась ко мне и обняла, почти наваливаясь сверху.

– Мы так волновались, – воскликнула она. У нее в голосе звучали слезы.

– Я в порядке, – заверила я и улыбнулась. – Что случилось? Где мы?

– На Олимпе, – с гордостью сообщил Гермес. Вместо черной одежды на нем были узкие джинсы и белая рубашка. На его лицо вернулись краски, а глаза сияли нескрываемой радостью.

– Мир спасен, – заявила Джемма в своей привычной сухой манере. – Вот почему мы так счастливы.

– Правда? – Я чуть не спрыгнула с кровати. – Значит, все живы?

– Да. Нам даже удалось переброситься парой слов с Плеядами. Их с Нереем только что доставили на Олимп.

– Боги милостивые! – Я все еще не могла поверить в услышанное. – Мы победили!

Я обняла Джиджи с Джеммой, и вскоре к нашим объятиям присоединились остальные.

– Парочка олимпийцев хотела бы с тобой поговорить, – сказал Маэль и широко улыбнулся, глядя на меня с гордостью.

Друзья разомкнули объятия, и я смогла оглядеться. Помещение напоминало дорогой спа-салон. На столах – мягко горящие свечи в окружении переливающихся драгоценных камней и флакончики с ароматическими эссенциями. Аккуратно сложенные халаты лежали рядом с большими пушистыми полотенцами.

Потом я заметила белокурого юношу, стоявшего чуть поодаль. Это был художник Реми, великая любовь Гермеса. Несмотря на современную одежду, я узнала его сразу.

– Это Реми, – подойдя к юноше, сказал Гермес и положил руку ему на плечо. – Аид исполнил твое желание, Ливия. – Он сглотнул и притянул Реми чуть ближе. – Спасибо тебе.

Я энергично замотала головой. Гермес столько всего для меня сделал, это я должна его благодарить!

– Здравствуйте. – Я с улыбкой посмотрела на Реми. – Приятно познакомиться.

– И мне, – отозвался Реми.

– Но откуда вы здесь?

Я была счастлива за Гермеса и Реми, правда, но мне с трудом верилось, что после несостоявшегося конца света Реми просто появился на Олимпе по мановению волшебной палочки.

Реми смущенно опустил взгляд в пол.

– Я помню, как увидел мужчину. Темноволосого, темноглазого, в одежде столь обтягивающей, словно ее нарисовали у него на теле. Мужчина поведал о том, что некая луговая нимфа выразила «дурацкое желание вернуть меня возлюбленному». Потом он добавил, что ежели у меня появятся вопросы о способе моего существования, то мне следует обратиться к «бездельнику по имени Эдип».

Эдип фыркнул, но стоило мне посмотреть на него, как он широко улыбнулся.

– Мужчина щелкнул пальцами, все вокруг потемнело. Я оказался в белоснежной комнате, похожей на больничную палату. Там я увидел Гермеса… – Реми смущенно взял Гермеса за руку. – Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, а потом на глаза навернулись слезы.