полицейский провокатор сразу нескольких государств и, Гришка оказался девственно чист — как томик «Капитала» с неразрезанными страницами, лет двадцать простоявший на библиотечной полке.

Правда, он «на треть» овдовел — как тут не посочувствовать мужику…

Его жена «№2» Злата Лилина — покончила собой «в связи с переутомлением на работе в Наркомпросе». Скорбим, так сказать — вместе со всем трудовым народом и, сцымся…

Но в народе ходили упорные слухи, что шибко «переутомившись» — она сперва приняла лошадиную дозу яда, затем пыталась выброситься в окно, затем вешалась…

Да, всё неудачно!

Наконец эта, до удивления упорная и настойчивая женщина — выстрелила в себя два раза: в грудь и в затылок — сведя таким образом личные счёты с жизнью.

Но, не всем слухам можно верить.

Надо отдать ему должно, несмотря на слухи о некой его «трусоватости» — Гришка-Зинка, держался за Коминтерн до конца!

Лишь после демарша Чичерина он сдался, покаялся, подал в отставку и был снят с Председателей Коминтерна. Получил несколько выговоров от коллег по ЦК и Политбюро, Зиновьев обиделся (а, может — действительно испугался, по другим сведениям) и уехал с группой единомышленников (Рязанов, Ларин, Сокольников, Преображенский, Саркис и другие) в свою «вотчину» — в Ленинград. Те, не будь дураки — задним числом исключили его ещё и из этих двух руководящих структур ВКП(б).

Ответили же за него, как это чаще всего бывает — «стрелочники»!

В результате Радека, Рудзутака, Варейкиса, Куусинена, Розенгольца, Межлака и Карахана, а также — ещё с десяток высших руководителей Коминтерна, арестовали. У них были изъяты ценности, деньги (до двух миллионов рублей на каждого!), квартиры и особняки.

Правда после проведённого следствия и суда, расстреляли с Карлом Радеком всего двоих — финского коммуниста Отто Куусинена, венгра Куусинена и Иосифа Варейкиса (подлинного британского шпиона) и ещё пятерых посадили с полновесными сроками…

Да и на том спасибо!

Не успел по-настоящему начаться скандал с Коминтерном, как случилось ещё одно событие-происшествие.

* * *

Про «Кремлёвское дело».

Как в народе говорят:

'Недолго музыка играла,

Недолго Сталин танцевал…'.

Не успел Гришка-Зинка собрать манатки в чемодан и сесть с ним на скорый поезд «Москва-Ленинград», как грянул ещё один гром.

Началось всё с письма покойного Александра Абрамова (Абрамов-Мирова) — главы берлинского сектора «Отдела Международных Связей» Исполкома Коминтерна (ОМС ИККИ), где он разоблачал план Сталина по установлению личной власти путём компрометации Коминтерна и последующего военного переворота… Про участие в нём Авеля Енукидзе, Генриха Ягоды и многих прочих. Про распространяемые группой Сталина фальшивки за границей — вроде «Дневников Златы Лилиной» и «Записок агента».

После письма, как будто в подтверждение ему — последовало громкое убийство Валерьяна Куйбышева, следы от которого вели на Лубянку — конкретно к Генриху Ягоде. Арестовав того, а также (видимо на всякий случай, других объяснений найти не могу) Трисселера и ещё с десяток-другой высокопоставленных чекистов, с военными решили действовать на опережение. Ибо, если верить письму Абрамова — мятеж планировался во время проведения традиционного ноябрьского парада на Красной площади и, ударной силой его — должны стать кремлёвские курсанты под командой коменданта Кремля Петерсона.

Официальных сообщений на этот счёт, как всегда в таких случаях не было, но 6 Ноября — внутри Кремля слышалась перестрелка. Часть гарнизона Кремля была арестована, а на его территории нашли неучтённый склад оружия и несгораемый сейф — набитый бриллиантами, золотом и иностранными паспортами.

В последнем утверждении приходится довольствоваться слухами, а вот в чём я железно уверен: зачистка Кремля, блокирование Лубянки и штаба Московского военного округа — производилась подразделениями «Дивизии особого назначения» (ДОН). В которой служил Мишка Гешефтман и, которую предварительно выведя из подчинения ОГПУ — напрямую подчинили «шефу».

Президиуму ВСНХ, то есть.

Уникальнейший случай в новейшей истории!

Кстати, чуть позже тот же фокус проделали и, с вновь образованной Московской Пролетарской стрелковой дивизии — укомплектованной главным образом из московской рабочей молодёжи.

Таким образом, у кремлёвских правителей надо полагать — появилась собственная преторианская гвардия.

Бывший свободный доступ в Кремль — отменили, заменив жёстким пропускным режимом…

После подавления предполагаемой попытки мятежа, во время следствия по «Кремлёвскому делу» — Рудольф Петерсон бесследно исчез (вроде бы, его следы позже обнаружились в Англии), за Эйдемана впрягся Троцкий и вытащил его буквально из-под расстрельной стенки. Енукидзе выкрутился самостоятельно, хотя и вынужден был вместе со Сталиным… В свою очередь, извините.

«Козлом опущения» сделали и расстреляли Ягодку. С ним под «вышак» пошёл брат известного Якова Свердлова — Вениамин и, ещё несколько человек из ОГПУ и Наркомата обороны… Понятия не имею, за что и кто это такие.

Ягода, видимо что-то «лишнее» наговорил про меня, потому что за мной из столицы приезжали и, причём — ночью. Однако, времена были — уже до того «интересными», что «москвичей» в Нижнем — очень внимательно выслушали и, вежливо послали на куй.

На следующий день после убийства Куйбышева — 7 Ноября, в столице было тревожно. В связи с раскрытием заговора и возможным участием в нём войск Московского гарнизона, был даже отменён традиционный парад на Красной площади. Однако, не менее традиционную демонстрацию трудящихся — отменить не догадались и, едва начавшись — она тут же переросла в массовые беспорядки — грозящие в свою очередь перерасти в бунт…

А, то и в то, что похуже.

Милиция была бессильна, войска ОГПУ и армию привлечь постеснялись, иль может — побоялись…

Положение спас Троцкий, самолично ездящий по улицам на автомобиле и выступающий перед толпами народа и, Мартемьян Рютин — секретарь Краснопресненского райкома партии.

Хотя, они оба друг с другом особо не дружили, так сказать:

'В одну арбу неможно впрячь,

Коня и трепетную лань…'.

Но порядок в столице удалось восстановить, что позволило Троцкому восстановить авторитет в Центральном комитете и Политбюро, а Рютину — туда войти.

Посмертное письмо Александра Абрамова (Абрамов-Мирова) не спасло Коминтерн, зато погубило множество карьер.

Во время «разбора полётов и раздачи слонов», соратники из ЦК — всех собак спустили на Сталина, обвиняя его если не прямой организации попытки государственного переворота — то хотя бы в потакании его участникам и «преступном бездействии».

Здесь, мне пришлось несколько разочароваться в товарище Сталине.

Хотя по большому счёту — ничего кроме письма против него не было, Иосиф Виссарионович под давлением «неопровержимых улик» — подал в отставку с должности Генерального секретаря и, якобы — попросил назначить его в Туруханский край, где он отбывал последнюю ссылку при царизме…

Это, как