Не переставая весело болтать, Леавара переоделась в тунику, принесенную служанками из ее покоев. Светловолосая и синеглазая иреназе выбрала наряд из многослойного шелка лазурных и бирюзовых тонов. Разумеется, к нему полагались украшения из оправленных в золото сапфиров, а нежное личико Леавары даже без краски сияло свежестью, но она все равно искусно подвела глаза синим.

— Я так жду запечатления! — доверчиво призналась она и тут же смутилась, виновато взглянув на Джиад. — Ой, простите… Я не хотела…

— Ничего, — улыбнулась Джиад. — Люди все равно его не чувствуют, поэтому я ничего не потеряла. Жаль, что Алестару не повезло.

— Я думаю, если бы он мог выбирать, он бы все равно отказался, — тихо сказала Леавара, глядя Джиад в глаза. — Если кого-то любишь, то честнее делить все на двоих. И запечатление, и… его отсутствие.

— Если кого-то любишь, то желаешь ему лучшей доли, чем себе, — вздохнула Джиад. — Он, может, и отказался бы, а я вот жалею, что лишила его такой радости. Но это его собственный выбор, и я за него благодарна.

— Вы будете ему очень хорошей супругой, — улыбнулась Эрувейн, подплывая и беря Джиад за руку. — Акаланте давно не видело счастья в королевской семье, и мы все рады принять вас как свою королеву. Ну, разве что Миалара… Но ходят слухи, что она собирается замуж. Вы не представляете, куда! В Суалану!

— Жаль мне ее… — задумчиво проговорила Леавара.

— Миалару? — поразилась Эрувейн, растерянно взглянув на подругу. — С чего это?

— Не Миалару, а Суалану, — очень серьезно поправила Леавара. — Хотя знаешь, ты права! С чего это я должна жалеть Суалану?! Они друг другу идеально подходят!

И девушки снова рассмеялись.

Раздался удар колокола, тяжелый, разносящийся далеко по воде, проникая даже через каменные стены дворца, и Леавара с Эрувейн посерьезнели.

— Вот теперь и в самом деле пора, — вздохнула Леавара. — Джиад, я так рада, что мы делим этот день и праздник. Его величество зовет Эргиана и Маритэль родственниками. Мне это сначала казалось очень странным, они ведь никак не связаны кровью, а потом я подумала, что это мудро и правильно. Я люблю своего брата Камриталя, но настоящую семью не выбираешь, ее тебе дарят боги. Зато можно выбрать самой, кого считать родным по духу. Я всегда мечтала о сестре… Вы ведь не против? Мы с Эруви сочли бы это честью…

— Я тоже считаю это честью, — сказала Джиад и посмотрела в лицо обеим девушкам. — И рада буду назвать родными и вас, и тир-на Эргиана. И, наверное, Дэлору с Маритэль, когда узнаю их лучше. Здесь мой новый дом, и я счастлива, что он принимает меня всем сердцем.

Эруви, смущенно улыбаясь, потянулась ее обнять, но Леавара тут же вскрикнула, что прическа! И туника! И если у Джиад размажется краска на глазах, то она, Леавара, Эруви за хвост оттаскает! И обе девушки, подхватив Джиад под руки, почти понесли ее сначала к дверям, а затем по длинным дворцовым коридорам, где встречные, улыбаясь, низко кланялись и давали им дорогу, прижимаясь к стенам.

— И ничего там нет страшного, — уговаривала Леавара вслух то ли себя, то ли Джиад. — Подумаешь, свадьба! Ну, родственники… Гвардия, конечно в полном составе, Камриталь их пригласил. Хотя мог бы и не приглашать, все равно весь Акаланте и так приплывет… И еще из других городов гостей будет… немного, наверное. Сотни две, не больше! Кариандцы, конечно, кто успел приплыть. Эти точно как один явятся, еще бы они свадьбу своего принца пропустили. Но Эргиан обещал, что его родичей не будет, значит, обойдется без убийств. Суаланский посол, новый… Ой, лишь бы его кариандцы не увидели, а то без убийства может и не обойтись. Из Маравеи кто-то… Только бы не забыть, какую руку Эргиану протягивать! Сначала правую, чтобы он браслет снял, потом — левую, чтобы опять надел. Только бы не забыть…

— Успокойся, Леавара, — утешала ее Эруви снова подозрительно серьезным тоном. — У тебя всего-то две руки! Разберешься как-нибудь, с хвостом не перепутаешь. Лишь бы твой Эргиан в щупальцах не запутался, не зря же ты ему их рисовала. Вдруг вылезут?

Леавара сердито зашипела, а потом очень добрым голосом напомнила, что Эруви еще не раз приплывет к ней краситься. И если вдруг случайно уплывет зеленой в красивую золотистую полоску, то сама виновата будет… И вообще, уж кто бы про щупальца язвил, самой Эрувейн после запечатления с Даголаром давно известно, есть ли они у кариандцев и где именно.

— А что делать с лентой? — вспомнила вдруг Джиад.

Как раз на свадьбе Эрувейн Алестар что-то говорил об этом, но она была так зла на него, что не запомнила.

— Лентой жрец должен связать руки избранных! — торопливо объяснила Леавара. — На левых будет браслет, а на правых — лента. Ее потом снимают, и избранная отдает ее, кому сама захочет.

— Я вам отдать собиралась, — вздохнула Эрувейн. — Жаль, что так получилось. Леавара, ты уже выбрала?

— Маритэль, конечно! — уверенно сказала юная иреназе. — А вы, каи-на?

— Не знаю, — отозвалась Джиад, понимая, что они уже почти доплыли и впереди огромный зал, самый большой, что она видела во дворце. — Наверное, Дэлоре?

— Она не хочет! — в один голос сказали Леавара с Эрувейн. — Сказала, что сначала прочитает все книги в королевской библиотеке Акаланте, и о любви ей думать некогда. И ленту просила ей не отдавать!

— Тогда и не знаю даже, — улыбнулась Джиад.

Она глубоко вдохнула, успокаиваясь, и проплыла в распахнутые настежь огромные двери, за которыми на нее обрушился яркий свет множества шаров туарры, безумие красок в нарядах и драгоценностях иреназе и шум голосов… который почти мгновенно сменился тишиной.

Сотни морских жителей торопливо освобождали ей путь, образуя в воде коридор, по которому Джиад с Леаварой плыли к высокому алтарю у дальней стены зала. Чьи-то лица были ей прекрасно знакомы, чьи-то — очень смутно, а многие и вовсе неизвестны. К обычным светлым и рыжим волосам акалантцев добавились темные, каштановые и совершенно белые — это, наверное, были гости из Карианда и Маравеи. Мелькали и явные уроженцы Суаланы, смуглые, черноволосые и с хвостами глубокого синего цвета.

И все они смотрели на Джиад с любопытством, восторгом, скрытой или явной неприязнью… Впрочем, последних было совсем немного. Взгляды, шепотки… Леавара плыла рядом, держась грациозно, как истинная аристократка, но ее светлое лицо заливал густой румянец, а ресницы дрожали…

А алтарь все приближался, словно не Джиад с Леаварой подплывали к нему, а большой, слегка обтесанный камень двигался им навстречу. Джиад невольно вспомнила скалу Всеядного Жи, но это, конечно, была не она. Перед алтарем замерли двое нарядных иреназе, рыжий и светловолосый, которые медленно повернулись к ним, и Джиад сразу встретила отчаянный взгляд ярко-синих глаз Алестара.

Король иреназе смотрел на нее так, будто Джиад должна была объявить ему смертельный приговор или помилование. Неужели он еще в чем-то сомневается? Она ведь приплыла. Сюда, к нему. Не отрывая своего взгляда, подплыла совсем близко, и вокруг зашумели, а Джиад растерянно подумала, что совсем не знает свадебных обычаев иреназе. Про браслет и ленту ей рассказали, но ведь это не сразу? Прямо сейчас ей что делать? Благие боги, какое счастье, что рядом Леавара!