Но, как оказалось, и не в пользу данов.

Рагнар нагнал отца с опозданием в полдня – как раз столько длился бой у скал Рюгена. Сын конунга не успел к началу, зато успел отсечь большую часть вражеских кораблей от спасительного берега, разбить потрепанный датский флот и прорваться на флагманский драккар противника. Пленить вражеского конунга Рагнар не сумел – предводитель данов, стремясь перепрыгнуть на соседний, еще не занятый норманнами корабль, поймал в бок копье и свалился в воду между бортами. Всплыть он уже не смог.

Потери с обеих сторон были огромные, поэтому преследовать остатки датского флота, после гибели своего конунга пустившиеся наутек, Рагнар не стал. Подобрал уцелевших бойцов да взял курс на Ярен, по пути цепляя за собой наименее пострадавшие корабли – свои и чужие. Вышло много. И это был бы весьма солидный куш, если б не гибель Длиннобородого да потеря большей части норманнской дружины…

– Пиррова победа[32], – вполголоса пробормотал Ивар, откладывая свиток. Ярл Ингольф кивнул.

– Жаль, датского конунга так и не взяли живьем, – добавил Гуннар. – Ни душу отвести, ни данам мошну растрясти! Оплошал Рагнар, оплошал.

– Это не его вина, ярл, – сказал Харальд.

Эйнар бросил косой взгляд на стол, поддел пальцем свиток и спросил:

– Так что теперь?

– Известно что, – ответил брат. – Дождемся Рагнара, отца схороним, как положено, да тинг созовем. Покуда соперники не зашевелились… Пойду к Астрид. Успокою. И двух слов ей сказать не успели, небось сама не своя сейчас.

Он кивнул ярлам и вышел. Лорд Мак-Лайон, проводив его взглядом, выбил беззвучную дробь по колену. «Похороны, тинг – это все, конечно, хорошо, – подумал он. – А вот как насчет нас?» Ивар повернул голову и встретился взглядом с Ингольфом Рыжим.

– Конунг погиб, – без эмоций проговорил ярл, – но его смерть ничего не меняет. Убийцы моей жены и дочери до сих пор не наказаны, лорд. Я умею ждать, однако мое терпение не безгранично. А детей осталось всего двое. Пойдем, Гуннар.

Второй ярл возражать не рискнул. Дрогнул огонек свечи, колыхнулась, опадая, занавесь, и сэконунг с советником вновь остались одни.

– Соболезную, – после паузы сказал Ивар. – Это большая потеря для страны.

– Наверное, – обронил Эйнар. – Хорошо хоть Рагнара не достали… Ты зачем приходил-то, лорд? Только из-за Берит? Так мне насчет нее сказать нечего. Она Пустоглазому дальней родней была – и что с того? Все знатные роды так или эдак между собой предками связаны… А то и похуже. Вон хоть прабабку нашей Астрид вспомнить – та вообще с пленным даном сбежала! Арундейлы все-таки нашей крови. Отец, конечно, рожу кривил насчет Берит, но ты ж Харальда знаешь. Он не я, с него бы сталось вместе с дружиной на Мэн уйти…

В последней фразе сэконунга сквозила неприкрытая зависть. Лорд усмехнулся про себя. «Повезло Олафу, что старшенький не на дочку Атли Черного позарился, а на кого-то из ее подружек, – подумал он. – С Харальдом под боком Арундейлы уж точно дел бы наворотили. Не Эйнар все-таки наследник, получается». Лорд бросил задумчивый взгляд на полог и сказал:

– Кстати, о Харальде. Следующим конунгом станет он?

– Так-то должен, – с легкой заминкой ответил Эйнар. – Но у нас же не кровь решает, а тинг. Отца проводим, там поглядим.

– Сомневаешься?

– Да не то чтобы…

– То, то, – уверенно прервал его глава Тайной службы. – Оно и понятно: позиции твоего старшего брата в последнее время сильно пошатнулись. Даже Ульф – и тот колеблется. А он ведь у Харальда, кажется, еще до тебя в дружинниках ходил не один год?

Эйнар яростно выругался:

– Утопить бы тех сплетников в поганом колодце! Ни за что человеку жизнь ломают!

– Согласен. Но глас народа так просто не заткнешь… И если предположить, что – не важно, по какой причине – Харальду трон не достанется, то кто может занять место Олафа?.. Рагнар?

– Вряд ли, – подумав, честно ответил Эйнар. И, увидев, как советник вопросительно приподнимает брови, пояснил: – Ты пойми, Рагнар мужик стоящий. И боец неплохой. Только ведь тут не Шотландия! Норманн славы должен искать, а не радеть о хозяйстве. А брата воинская доблесть никогда не прельщала, пусть он не трус и всему, чему следует, обучен. Не примет народ такого конунга!

– Интересные у вас понятия о доблести. То есть недавний разгром датского войска – это так, мелочи?

Сэконунг шумно вздохнул и посмотрел на Ивара, как на малое дитя:

– Рагнар сделал то, что сделал бы любой сын любого отца. К тому же ты вспомни, кто его к Ярену отправил? То-то. Воинами, может, и не рождаются, зато правителем родиться нужно… Понятное дело, если на тинге Рагнара выберут, он на трон сядет. Но не потому, что хочет, а потому, что надо. Разницу объяснить?

– Нет, – медленно отозвался Ивар. – Ну, бог с ним, с Рагнаром. А если выберут тебя?

Эйнар невесело рассмеялся. Лорд Мак-Лайон пожал плечами:

– А почему нет? Ты хоть и младший, но уже сэконунг. И не самый завалящий, если на то пошло. Асгейр, я уверен, за тебя бы поручился. То есть это, конечно, при условии, что с тебя будут сняты все подозрения… Предположим, это произойдет. Тогда тебя могут выбрать? А если нет, то у кого больше шансов?

Норманн по старой привычке взлохматил волосы на затылке.

– Ежели сейчас смотреть, так лучше Рыжего конунга не сыщешь, – сказал он. – Воин славный, ни единым подозрением себя в жизни не запятнал, отцу всегда был верным другом и соратником. Всякий его уважает, что свой, что чужой… Да только вот он-то запросто и отказаться может.

– Почему?

– Это же Ингольф, – развел руками сэконунг, точь-в-точь как недавно Гуннар. – Его хрен поймешь. Вроде как и доблестный воитель, да к власти отродясь не рвался. Отцу в свое время помог трон взять – а силы-то у них равные были. Дружба дружбой, но, знаешь ли… Я тебе так скажу – хотел бы Ингольф конунгом стать, так давно бы стал. Значит, не хочет. А коли не хочет, так его сам Один не заставит!

Советник скептически качнул головой, но комментировать столь спорное утверждение не стал.

– Тогда как насчет Гуннара? – спросил он. – И мореход опытный, и человек уважаемый, и воин, надо думать, не из последних. Готовый ярл опять же! Или он, как Ингольф, тоже трон в гробу видел?

– Это вряд ли, – подумав, отозвался Эйнар. И добавил скучным голосом: – Да только не вождь он. Сам не видишь, что ли? Как щиту Гуннару цены нет, а больше… Жаль, сын его рано погиб. Вот тот мог! А батюшка его не той закваски. Так ярлом и помрет, добро бы чтоб не скоро…

Он умолк. Ивар, подумав, сгреб одной рукой плащ и встал.

– Ладно, не буду тебе больше надоедать, – сказал советник, делая шаг к выходу. – Еще раз соболезную…