Распрощавшись с людьми Пустоглазого, леди Мак-Лайон заторопилась назад. Ей не терпелось поделиться с мужем новостями, да и погода не радовала – с каждой минутой облака над головой сползались все теснее, на город легли плотные сумерки, а поднявшийся ветер, которого еще полчаса назад в помине не было, задувал не на шутку. Двумя руками придерживая капюшон, Нэрис семенила следом за Тихоней и дивилась норманнам, которые продолжали сновать вокруг как ни в чем не бывало. Купцы и не думали закрывать лавки, посетители оных от них не отставали – казалось, чем темнее становилось на улице, тем бодрее шел торг, громче звучали голоса зазывал, звонче сыпалась на прилавки медь… «Да и чему тут удивляться? – думала Нэрис. – Северянам холод да ветер не внове. А уж в полумраке покупателя обжулить – вообще святое дело!» Она вспомнила пару историй времен молодости собственного папеньки и смущенно потупилась. Что поделать, лэрд Вильям тоже был небезгрешен.

– Товар-то нам не завалящий подсунули? – словно угадав мысли леди, спросил идущий по правую руку Жила. – До того цену сбили, все равно что задаром. Ежели без обмана – так это ж хозяину сплошной убыток!

– Чай хороший, – улыбнулась Нэрис, – я проверила. Да и сыпали при нас! А про убытки ты даже не думай – небось ярл Сигурд купца после отблагодарит. Ивар говорил, вся слобода под ним.

– Тоже верно…

– Нашел, о чем беспокоиться, – сварливо откликнулся слева Орм. – У меня уж все ребра всмятку! Тихоня, далеко еще?

– Порядком, – отозвался могучий норманн, щурясь. Ворот впереди он пока что не видел – лавки восточных купцов находились в самом конце торговой слободы, а в такой толчее особо не разгонишься. Он сердито ругнулся и притормозил – путь преградили широкие сани со слетевшей оглоблей.

– Что такое, Ульф? – услышал Тихоня голос хозяйки. – Что встали?

– Да тут… эвон какая оказия. Обходить придется.

Нэрис выглянула из-за широкой спины своего телохранителя, увидела сани, суетящегося рядом возницу, бьющих копытами лошадей… «Сейчас все обходить примутся, – поняла она. – И нас вообще затопчут». Леди повертела головой по сторонам и, приметив чуть позади вывеску какого-то базарного трактирчика, решительно сказала:

– Лучше подождем, пока починятся да уедут! Я замерзла до ужаса, а к воротам мы и без всяких саней еще час пробиваться будем. Пойдемте, погреемся, сбитня горячего выпьем, что ли?..

– Его сиятельство велел никуда не заворачивать, – напомнил Ульф. Впрочем, не без колебания в голосе – замерз он не меньше леди, а уж устал и того больше.

Херд позади только подлил масла в огонь:

– Да нас же пятеро! И с бойцами Пустоглазого нас только что весь базар видел! Кто позарится?

– Ну…

– Ульф, миленький, я уже ног не чувствую. Пойдем, хоть немножко в тепле побудем. Херд ведь правильно говорит. Пожалуйста! А Ивару я про трактир и слова не скажу!

Тихоня еще раз посмотрел на сани, на обтекающую их с двух сторон плотную толпу народа – и сдался. Несколько минут спустя все шестеро уже сидели рядком на лавке и счастливо жмурились, грея руки о бока больших глиняных кружек. Трактир оказался маленьким, темноватым, но на удивление приличным. Чисто выметенный пол, добела отскобленные столы, солидная публика из приезжих купцов… Пожалуй, решил Ульф, с удовольствием обозревая заведение, тут и вправду опасаться некого. Да еще и средь бела дня! «Посидим маленечко, – подумал он, – отдохнем. Чего там за четверть часа случится? А уж оглоблю-то приладить – много времени не надо».

– Хорошо! – с чувством проговорил Орм, прикладываясь к своей кружке. – И сбитень отменный!

– Надо будет еще разок сюда заглянуть, как случай выйдет, – согласился Херд. Жила расслабленно кивнул. Немой Сван ограничился утвердительным мычанием.

Нэрис, крошечными глоточками потягивая сладкий обжигающий напиток, глазела по сторонам. Трактир, очевидно, был в слободе на хорошем счету – ни местечка свободного. «Повезло, успели мы последний стол занять, – с чувством глубокого удовлетворения подумала она. – Не то уж точно бы себе всё отморозили. Север, конечно, красив – и снег, и фьорды, но как же тут холодно!.. А трактирчик славный. Все бы такие были. Ведь у нас пока из Перта[33] до Фрейха доберешься, все на свете проклянешь. Дыра на дыре, не то что сбитня – чистой воды иной раз в кружку не нальют. Интересно, а дорого ли выйдет пару-тройку таких вот мест по главной дороге открыть? Люди-то разные ездят, с разным достатком – за достойный ночлег они и заплатят достойно. Даже крестьянин зажиточный, так и тот скорее с лишней монетой расстанется, чем в клоповнике заночует, где могут если не отравить, так ограбить… Ну, конечно, на охрану тогда расход, так ведь все одно окупится?»

Далеко идущие планы дочери почетного члена Шотландской торговой гильдии были нарушены громким хлопком входной двери. Нэрис подняла голову – в трактир вошел еще один посетитель. Точнее, посетительница. Закутанная в видавший виды плащ, сгорбившаяся под тяжестью множества узелков и свертков женщина, кажется, едва стояла на ногах от усталости. Тяжело опираясь на узловатую палку, она сделала несколько неуверенных шагов вперед и остановилась. Зал был полон. И даже будь она одета не в обноски, присесть ей было бы просто некуда. Одна из подавальщиц, заметив посетительницу, заторопилась к двери. Очевидно, только затем, чтобы ее выпроводить… Леди Мак-Лайон, никогда не отличавшаяся особой стойкостью, вспомнила о гуляющем снаружи ледяном ветре, о том, как сама недавно мерзла до костей, и порывисто повернулась к Тихоне:

– Ульф, скажи, чтобы эту несчастную на мороз не выгоняли! Пусть за наш стол посадят, место ведь есть. Да и мы уже скоро пойдем!..

Норманн снисходительно улыбнулся.

– Не переживайте, госпожа, – сказал он, кинув взгляд на женщину у дверей. – Уж если кого и выставят, так не ее. Это же вёльва![34] Им принято уважение оказывать… Ну? Что я говорил?

– О, – растерянно булькнула Нэрис, глядя, как вошедшую едва ли не под руку проводят к огню и усаживают на лавку. – Вёльва? Ведунья то есть? Так у вас их привечают? Надо же! В Шотландии и на травниц-то иной раз косо смотрят. Иных даже гонят – ведьма, мол!

– Так то Шотландия, – с некоторой долей превосходства отозвался Жила. – Мы-то, чай, еще из ума не выжили. Хотя, конечно, боязно иной раз. С вёльвами шутки плохи.

– Да от них и без шуток оторопь берет, – понизив голос, высказался Орм. – Всё ж не от мира сего. Жрицы к тому же.