16 апреля 1917 года Стэнли Миллингтон вернулся в Тайнкасл. Между прибытием телеграммы и его возвращением домой прошло несколько недель, и всё это время Лаура провела в Собридже, в Уорвикшире, где Стэнли находился в специальном госпитале для больных, возвращённых с фронта с функциональным расстройством нервной системы. Джо ничего не знал о них до тех пор, пока не услышал в конторе, что в «Хиллтопе» получена телеграмма о их возвращении. С самого того вечера, когда Лаура в слезах убежала от него, она не написала ему ни строчки. Однако отсутствие приглашения не помешало Джо поехать на вокзал. Нет, конечно нет. В Джо превосходно сочетались железные нервы с кожей гиппопотама, и это помогало ему выходить из самого щекотливого положения. Кроме того он знал, что они рассчитывают увидеть его на вокзале, — почему бы и нет? Он охотно готов был забыть сцену, которую в последний раз устроила ему Лаура, и весело собирался разыгрывать пылкое восхищение героизмом Стэнли и радость по случаю его выздоровления. Он отправился на вокзал встречать Стэнли, преисполненный восторгом, и сочувствием, и мужественной симпатией славного малого к другому такому же славному малому.

Но когда поезд подошёл, то при первом же взгляде на Стэнли сияние померкло на лице Джо.

— Алло, Стэнли, — сказал он с умеренным энтузиазмом.

Стэнли позволил пожать себе руку.

— Меня засыпало после взрыва снаряда, — сказал он.

Джо метнул взгляд на застывшее лицо Лауры. На платформе была толчея, суетились пассажиры, пробирались носильщики с багажом, и Стэнли, стоявший в неподвижной позе, оказывался у всех на дороге. Избегая взгляда Джо, Лаура взяла мужа под руку и повела его к выходу. По дороге Стэнли снова сообщил Джо:

— Меня засыпало после взрыва.

Они сели в автомобиль. Всю дорогу от Центрального вокзала до «Хиллтопа» Джо старался не смотреть на Стэнли, но невольно украдкой поглядывал на него и твердил про себя: «Боже, боже, можно ли было подумать?»

Он надеялся, что Стэнли больше не повторит своей фразы. Но Стэнли сказал в третий раз:

— Меня засыпало после взрыва снаряда.

Стараясь на него не глядеть, но невольно поглядывая украдкой, Джо сказал:

— Да, да, Стэнли, я понимаю, вас засыпало после взрыва.

Стэнли ничего не ответил. Он сидел на краешке заднего сиденья, словно деревянный. Глаза его были устремлены куда-то в пространство. Лицо лишено всякого выражения, тело, прежде полное, казалось истаявшим. Он обеими руками держался за край автомобиля. И это был Стэнли, «наш мистер Стэнли»!

— Мы уже почти приехали, — сказал ободряюще Джо. Он думал, что Стэнли вернётся здоровёхонек, без единой царапины, в самом благополучном виде. А он вот какой, вот он сидит — и это Стэнли! Чтобы поверить, Джо должен был всё время твердить себе, что это — Стэнли. Вот этот… здесь! Он незаметно посмотрел на Лауру. Она сидела с непроницаемым видом, поддерживая рукой Стэнли.

Автомобиль подкатил к дому, и Джо выпрыгнул первый. Он проявлял невероятную заботливость и услужливость.

— Вот здесь сходите! Осторожней! Не забудьте, здесь ступенька!

Мистер Стэнли был осторожен. Все держась за край, он вышел из автомобиля и остановился на тротуаре. Он был удивительно осторожен. Он держал голову совершенно неподвижно, словно опасаясь за её целость. Он производил впечатление человека, который не в состоянии от боли повернуть шею, но, всмотревшись, можно было заметить, что все его тело тоже как бы одеревенело. Движения были не вполне координированы и происходили как бы под влиянием толчка. Они напоминали движения идеально сделанного человека-автомата.

Джо сказал:

— Может быть, вы обопрётесь на меня?

Стэнли не ответил, — такая у него теперь была манера, — но через минуту сказал:

— С ногами всё в порядке, а вот голова… Я лежал в лазарете. Меня засыпало.

Пока Лаура стояла у ворот, отдавая шофёру распоряжения насчёт багажа, Джо повёл Стэнли в дом. Горничная Бесси стояла на пороге, ожидая их. При взгляде на Стэнли у Бесси глаза чуть не выскочили из орбит. Джо весело воскликнул:

— Ну вот, мистер Стэнли и вернулся, Бесси!

Не обращая на девушку никакого внимания, Стэнли прошёл прямо в приёмную и сел на кончике стула. Казалось, это не его дом, и он этому дому чужой. Он потеребил пуговицы жилета, затем посмотрел на Бесси. На этот раз он, видно, её заметил, так как объяснил ей, что с ним случилось.

Без всякого предупреждения, Бесси вдруг разразилась рыданиями.

Джо снял шляпу с головы Стэнли.

— Вот, так лучше! — сказал он ласково. — Он будет лучше себя чувствовать, когда позавтракает, Бесси!

И он улыбнулся Бесси. Славная девушка эта Бесси! Он всегда был с ней ласков.

Бесси вышла, чтобы похлопотать о завтраке. Джо слышал, как она плакала на кухне и сквозь рыдания рассказывала все кухарке.

Стэнли оглядел приёмную. При этом он не поворачивал головы, а поворачивался на стуле всем телом, очень медленно и осторожно. В это время вошла Лаура.

— Как приятно увидеть вас снова, Стэн, — сказал Джо, весело потирая руки. — Не правда ли, миссис Миллингтон?

— Да, — Лаура подошла к Стэнли. Выражение её лица делало атмосферу почти нестерпимо сгущённой.

— Не хочешь ли пройти наверх? — предложила она.

Но Стэнли отказался. Он не проявлял особенного внимания к Лауре. Его даже как будто злило внимание Лауры к нему. Он все оглядывал комнату. Странные у него были глаза, и отражали они странную скрытую работу сознания. Они казались темнее, чем раньше, эти глаза, как будто затянулись тёмной плёнкой, а под плёнкой шла глухая работа. Когда она, как подземный поток, поднималась близко к поверхности, лицо Стэнли выражало что-то похожее на волнение. Трудно было разобрать, что это за чувство, ибо оно появлялось так неожиданно и так молниеносно исчезало. Но это было сильнейшее волнение. Это был страх. Не опасение чего-либо, а беспредметный страх, Стэнли не боялся чего-либо определённого. Он просто испытывал страх.

Он перестал оглядывать все вокруг и произнёс:

— Мы хорошо ехали.

— Да, да, отлично!

— Вот только шум…

— Шум, Стэнли?

— Да от колёс. В туннелях.

«Что за чёрт!» — подумал Джо.

— Я…

Мягко прозвенел гонг.

— Да. Понимаю, — сказал Джо торопливо.

— Пойдёмте, Стэнли, ваш завтрак готов. После завтрака он почувствует себя лучше, — не так ли, миссис Миллингтон? Ничто так не помогает человеку встряхнуться, как хороший завтрак.

— Мне надо прилечь после завтрака, — сказал Стэнли . — Это одно из предписаний докторов. Раньше чем меня выписать, они взяли с меня слово, что я буду это делать.