Осталось только ещё раз вернуться к истории захоронения неких «скарбов» вблизи деревеньки Майшули. Почему французы закопали свои пожитки именно в данном районе, нам уже понятно. Непонятно пока только то, почему своё захоронение они устроили вблизи озера Рака. Попробуем ответить и на этот вопрос.

Итак, озеро Рака. Оно лежит от Майшули гораздо дальше, нежели другое озеро — Дривята. Почему же обозники не устроили свой тайник у этого, куда как более близкого к деревне, водоёма? Вопрос легко разрешить, если вновь вспомнить о капризах погоды той далёкой поры. Стояла очень, ну очень дождливая осень. И, конечно же, подъехать на телегах через страшно заболоченную долину к водному урезу относительно близкого озера Дривяты было совершенно невозможно. Иное дело — озеро Рака. Пусть оно отстоит от Майшули примерно на полкилометра к западу, зато в его сторону ведёт протяжённая, значительно приподнятая над окружающей местностью песчаная полоса. Мало того, что по ней можно было без проблем доехать практически до самого берега озера, так ещё этот холмик и надёжно прикрывал интенсивно работающих лопатами французов от нескромных взглядов посторонних.

Как мы теперь знаем, это не спасло их от глаз пронырливых ребятишек, но тем не менее уберечь клад всё же позволило. Техники для быстрой откачки воды и озёрного ила в те времена не существовало, и топкий берег гарантированно обеспечивал недоступность спрятанного имущества. Вот уж воистину — видит око, да зуб неймёт!

Заодно становится понятным и то, почему парочка французов образца 1912 года сразу не занялась извлечением старинного захоронения. Имея при себе достоверное и тщательно прописанное описание особых примет, изложенные их предками на плане местности, они имели все возможности для уточнения местонахождения зарытых сто лет назад кладов. Прощупывая стальными стержнями мягкие иловые отложения, они (за несколько-то месяцев) без труда определили, где и на какой глубине имеется нечто твёрдое. Им оставалось только извлечь находки. Почему же не извлекли их

Да только потому и не извлекли, что сделать это без многочисленной, оснащённой хорошими насосами команды было совершенно невозможно. К тому же общая масса спрятанного наверняка была столь велика, что унести всё двум мужчинам было просто не по силам. Вот они и отправились в родную Францию, собирать средства и специфический инструментарий для организации заключительной экспедиции. И только тот факт, что их родина была вскоре втянута в мясорубку Первой мировой войны, помешал осуществить задуманное.

Нужно признаться в том, что на тот момент я как-то не связывал происшествие у озера Рака и факт захоронения корпусной казны. И далее мог бы откровенно рассказать о том, как продвигалась моя мысль именно в этом направлении. Так сказать, поведать об иных вариантах и версиях развития лихо закрученного сюжета. Однако, поскольку и далее рассказывать обо всех хитроумных поворотах в деле Яковлева 4-го больше нет ни малейшей возможности, я с определённым удовлетворением заканчиваю данную главу. Тем более что по этому сюжету впоследствии была написана подробная книга, которая называется «Тайна императорской канцелярии» и в которой раскрываются все повороты данной кладоискательской саги.

***

Впрочем, не только эти масштабные и головоломные дела попадались нам в архивах, прямо или косвенно связанных по тематическим подборкам к периоду нашествия Наполеона. Встречались и более мелкие кладоискательские эпизоды, по-своему, однако, весьма примечательные. Один из таких эпизодов произошёл в городе Калуга. Но прежде всего мне хочется разъяснить некоторую, очевидную только специалистам, историческую странность. Дело в том, что, по всем общеизвестным данным, французские войска в Калугу не заходили. И несмотря на то, что данное поисковое дело рассматривалось в тридцатые годы прошлого века с большим вниманием, получается некий казус. Французов в данном городе вроде как не было, а клад, связанный с их пребыванием, есть! Но давайте рассмотрим всё по порядку.

О французском кладе, зарытом на окраине города Калуги, стало известно из документов, относящихся к печально известному НКВД. Немногим известно, что именно это ведомство помимо выполнения своих прямых обязанностей по розыску уголовников и отстрелу «врагов народа» отличилось ещё и в розыске многочисленных кладов. В то время этим учреждением руководил Николай Иванович Ежов. Вот именно к нему на рабочий стол и попала докладная записка, в которой и говорилось о калужском кладе. Однако составители данной записки явно переусердствовали. Они написали в ней едва ли не о всех сокровищах, вывезенных некогда наполеоновскими войсками из Москвы. Естественно, народный комиссар не мог упустить возможности отыскать якобы лежащие вблизи городского оврага обозы золота и серебра, и он дал делу ход. Закончились поисковые работы, как и следовало ожидать, безрезультатно. Ведь если бы Николай Иванович ознакомился с документами повнимательнее, он, может быть, не стал бы так торопиться и посылать команды землекопов.

Как же обстояло дело? Изучив и саму докладную записку, и все сопутствующие этому времени и месту документы, я пришёл к выводу о том, что речь идёт вовсе не о многочисленных телегах с ценностями. Речь шла о куда как меньших объёмах. Мой рассказ будет достаточно коротким, поскольку и сам калужский клад был очень небольшим. Итак. Ещё во время отступления коалиционной армии к Смоленску в плен к русским войскам попало немало отставших либо легкораненых солдат и младших офицеров. Среди них был и некий Юзеф Поляновский, поляк, занимавший в дивизии Понятовского скромную должность интенданта. В его обязанности, в частности, входило описывать и сохранять попавшие в дивизионную кассу ценные трофеи. Описывать-то он их описывал, но попутно не забывал кое-что прихватить и для себя. Там камушек драгоценный отковырнёт, там серёжки женские прихватит, там золотую ложечку из сервиза прикарманит.

Таким образом, к тому времени как Поляновский оказался в плену, в его заплечном ранце скопилось от пяти до десяти килограммов драгоценной «мелочи». С ранцем его и захватили казаки Южной группы войск, после чего погнали в сторону Калуги, являвшейся в ту пору не только местом сосредоточения продовольственных складов русской армии, но и пересыльным пунктом для пленных. За те пять дней, пока пленных ускоренным маршем доставили туда, где они могли вволю поесть и вымыться в бане, разумеется, никаких личных обысков никто не проводил. Максимум отобрали имевшееся на руках оружие, вот и весь досмотр. И последнюю ночь перед вступлением в сам город колонну, общим количеством примерно в триста человек, разместили с правой стороны дороги Москва — Калуга. Собственно, в сам город их не пустили только потому, что наплыв пленных был слишком велик, и новоприбывших просто негде было размещать. Местом их временного пристанища определили обширную, относительно ровную площадку между столбовой дорогой, к которой примыкало кладбище с церковью, и громадным оврагом.

И вот теперь наш горе-интендант оказался буквально в патовом положении. Ему было вполне очевидно, что завтра, когда их будут мыть в бане, все их носимые вещи будут разобраны и осмотрены на предмет поиска паразитов. Естественно, увесистый свёрток с ценностями найдут... и прощай, надежды на сытую спокойную жизнь. В такие роковые минуты обычно и приходят в головы людям мысль о том, что было бы совсем неплохо ценности закапать до лучших времён. Пришла такая мысль и поляку. Но куда деть ранец? Закопать? Но как отыскать его впоследствии?