Первое что захотелось сделать — это понятно дело закричать, но почему то была полная уверенность, что в рёбра упирается ни что иное, как острие меча или кинжала.

— Ты ведьма? — спросил её мужчина.

Она слегка кивнула.

— Отлично, пойдёшь с нами.

“С нами?” — ужаснулась девушка.

И тут Милена осознала, что вокруг неё стоит целая толпа. Как вообще такое возможно? Вот только что она видела спину Йорнарии, а перед ней была Анья? Боже, а если эти мужики их убили?

Ужас стал нестерпимым. Её подхватили за талию и потащили куда-то в совершенно другую, как ей показалось, сторону от дороги, от колонны, от воинов, от Роара…

“Господи, Роар, Роар… ну, пожалуйста…” — из глаз потекли слёзы. Милена ничего уже не видела, ничего не понимала и ничего не слышала.

И когда ощущение, что всё кончено, стало практически осязаемым, всё стало двигаться. Тот, который её нёс, резко развернулся с ней в руках и девушка сквозь слёзы увидела озлобленные лица таких уже ставших ей родными людей. Мила кажется никогда не была так счастлива видеть эти перепаханные шрамами, со сломанными носами и хмурыми бровями, суровые, жестокие лица изарийских воинов из отряда ферана. Они стояли сейчас полукругом, с мечами наголо, готовые напасть и отбить её. Боже, они готовы были умереть ради неё. И это осознание было таким невероятным и одновременно невыносимым, разбивающим её вдребезги.

— Я вскрою девку, если не дадите уйти, — прорычал держащий её воин, подставив к горлу лезвие.

От холода металла передёрнуло. Насколько он крепко её держит? Мила кончиками пальцев ног ощущала землю под ногами, но этого было недостаточно — почему-то отчаянно хотелось встать ногами, вот основательно, даже с этим ножом? Кинжалом? Мечом у горла?

— Бросай, — крикнул кто-то, но Милена так и не поняла с какой стороны.

Девушка с трудом нашла среди изарийцев Роара, а с ним рядом ферана. И вот что угодно было можно ожидать от него, но только не того, что он бросит меч. Стало страшно.

— Бросай, — крикнул кто-то ещё раз и лезвие сильнее впилось в её кожу.

Милена видела глаза Роара. Сейчас в них не было ничего мягкого, доброго, нежного, человеческого… в них и цвета этого невероятного медового не было — они были тёмными, жуткими.

Феран едва заметно кивнул и воины сложили мечи, но сам феран меч не положил.

— Уходим, — сказал тот, что держал Милену и стал пятится назад.

— А меня захватить не хотите? — голос полный яда и озорства прозвучал где-то сзади.

Как Хэла оказалась за спинами нападавших? Откуда она вообще взялась? Долго там стояла? Боже, Хэла… Хэла… пожалуйста!

Перед тем, как Милену резко развернули лицом к чёрной ведьме, она увидела лицо ферана. Боги… её наверное понять сможет только тот, кто видел лицо хищника перед тем, как умереть…

— Шлюха ферана нам не нужна, — рыкнул воин Хэле, прислонившейся плечом к дереву.

Почему? Откуда? И тут Милена осознала, что на чёрной ведьме плащ ферана, который он надел на неё в Трите, перед тем, как они все отправились в путь.

— Ну, что ж, — ухмыльнулась она, — зря, воздали бы за неё хвалу богам. Шлюха ферана не нужна, а что насчёт его чёрной ведьмы?

И она, оттолкнувшись от ствола, выставила из под плаща руки. Стало видно, что на ней серое платье и Милена могла бы поклясться, что кто-то из стоящих рядом воинов шепнул “ведьма”… но в этот момент Хэла просто щёлкнула пальцами одной руки и группа нападавших справа от них просто осела вниз, словно марионетки, у которых перерезали держащие их нити. Потом она щёлкнула пальцами другой руки и уже упали те, что были слева.

Белая ведьма почувствовала страх того воина, что держал её. Непонимание и животный ужас. Он проник в неё, его руки сначала сжали до боли, а потом вдруг ослабли и он отпустил её. Девушка встала на землю и почти перед её лицом возник из ниоткуда огонёк. Такой яркий, от него исходило слабое тепло, и он поплыл в выставленную вперёд руку Хэлы.

— Одно можно точно сказать о каждом из нас, — проговорила чёрная ведьма, — мы все когда-нибудь умрём, но это то, что неуловимо и неизвестно. Но вот тебе повезло — ты знаешь не только время, но и место своего свидания со смертью.

Огонёк доплыл до её протянутой ладони. А воин просто застыл глядя на него. Милена стояла достаточно близко, чтобы видеть, что он понимает происходящее, что он видит огонёк, что он дышит, но ничего не может поделать, а лицо его было бледным, лишённым красок, в нём был даже не страх, не ужас, это было что-то совершенно неописуемой простыми словами.

— Прощай, — шепнула Хэла и сжала ладонь в кулак.

Огонь на мгновение мелькнул между её сомкнутых пальцев, словно сопротивляясь, а потом потух и с ним воин тоже осел наземь, как и все его товарищи.

— Самое незатейливое похищение на свете — похитители умерли со скуки, пока ждали жертву, — фыркнула ведьма и, развернувшись, просто ушла.

Сначала в мир вернулся звук, которого, как оказалось, не было до этого, а Милена и не заметила. Кто-то выругался, кто-то что-то сказал по поводу произошедшего, а потом голос ферана чётко, глухо, грубо и жёстко раздал указания — мёртвых обыскать, похоронить, прочесать лес, выставить стражу, остановиться в ночь на стоянке нападавших.

Следом в мир вернулось движение. Она почувствовала себя, как героиня фильма — уже в который раз вокруг неё что-то происходило, а Милена просто стояла и не могла пошевелиться. Вокруг всё словно в ускоренной съёмке — кто-то подбежал к лежащим на мёрзлой земле мертвецам, проверил действительно ли они мертвы, к ней подскочил Роар, ощупал её, осмотрел шею, что-то сказал, потом заглянул в лицо… Мила уловила, что взгляд его стал почти привычным, но она смотрела в его глаза всего мгновение.

Сама не поняла, как оказалась сидящей возле непонятно откуда взявшегося костра, укрытая плащом Роара, а рядом сидел феран. Милена не знала также сколько времени прошло, но она очнулась, словно вот это ускоренное движение вокруг неё пришло во временную норму хронометража.

Девушка заметила, как один из воинов тащит за ноги мертвеца и тут на неё опустилось осознание того, что только что произошло, с силой, как безудержный поток ледяной воды, отрезвляющий и пробирающий до костей.

Милену затрясло и она зарыдала, уткнувшись в свои колени. Ей на спину легла чья-то тяжёлая рука. Девушка вздрогнула, оторвалась от колен, и столкнулась с