– Кто вы?

– Я друг Майкла Гордона, английского офицера, который командовал сипаями, вы его знаете?

– Нет, но это неважно. Где ваша дама? Женщинам здесь не место, но если она ранена…

– Пожалуйста, спасите ее! – умоляюще произнес молодой человек.

– Я сделаю все, что смогу. Несите ее в палатку.

Потом врач велел Анри выйти, и тот вернулся к Урсуле. Она перестала плакать и сидела на земле, уставившись в одну точку. Волосы свисали вдоль щек неряшливыми прядями, плечи были опущены, руки вытянуты вдоль тела. В этой позе молодая женщина напоминала большую тряпичную куклу. Рядом стоял растерянный Аравинда. Анри заметил, что в его руках нет мешка с вещами и деньгами, но сейчас было не до этого.

Анри присел на корточки, осторожно погладил Урсулу по голове и мягко произнес:

– Не переживай, я думаю, доктор поможет – и она выживет.

Урсула вскочила и прижалась к Анри.

– Если мама умрет, я этого не вынесу!

– Все будет хорошо. Нужно немного подождать. Давай я отведу тебя в палатку и принесу воды.

– Ты будешь рядом?

– Я поговорю с доктором. С тобой побудет Аравинда.

Врач вышел из палатки нескоро. Он выглядел усталым и хмурым.

– Дама не англичанка?

– Француженка.

– Я так и подумал. Она пришла в себя и что-то говорит, но я не понял ни слова.

– Она… будет жить?

Врач повернулся и, не найдя взглядом Урсулу, спросил:

– Кто вы ей?

Анри вздохнул.

– Никто. Молодая дама – ее дочь.

Доктор кивнул и промолвил:

– Полагаю, дело безнадежное. Быть может, она доживет до утра. Зайдите в палатку. Она очень слаба, но сильно взволнована, ее необходимо успокоить, чтобы сберечь остатки сил.

Анри с содроганием отодвинул полог и вошел внутрь.

Темные глаза Луизы, обведенные кругами, были расширены и лихорадочно блестели, тогда как лицо сделалось восковым.

Было видно, что она устала и борется за каждый вздох.

– Анри!

Он наклонился к ней.

– Позвать Урсулу?

– Урсулу? Конечно. Но сначала мне надо поговорить с вами.

Анри увидел в глазах Луизы тревогу. Она боялась, что не успеет сделать то, что хотела сделать, и сказал:

– Я вас слушаю.

– Если вы найдете перо и бумагу, я напишу признание.

Я должна это сделать… в свой последний час.

– Я не стану вас принуждать, – мягко произнес Анри и прикоснулся к ее руке. Луиза вздрогнула.

– Да, знаю! – В ее глазах появился странный свет, глубокий и почти неземной, свет уходящей души. – Вы не станете… Я была знакома с вашим отцом, даже больше – я его любила. А он меня, по-видимому, нет. Надеюсь, я сумею спросить у него на том свете, как же было на самом деле! Я возненавидела вас именно за то, что вы – сын Шарля от другой женщины. Вы казались мне олицетворением того мира, куда меня не пустили. Итак, несите бумагу, Анри. Если я успею, то напишу еще и письмо мсье Верне, это поверенный нашей семьи и друг Леопольда. В свое время он отчаянно боролся за то, чтобы спасти остатки нашего состояния. Он знает мой почерк и, надеюсь, согласится вам помочь.

Анри удалось раздобыть бумагу и чернила, и Луиза попросила, чтобы ее приподняли на подушках. Она смогла написать все, что хотела, и на это ушли ее последние силы.

– Анри! – прошептала она, судорожно цепляясь за его руку. – Обещайте, что не оставите Урсулу! Пожалуйста, постарайтесь внушить моей дочери, что она ни в чем не виновата. Ей пришлось нелегко – она привыкла к другой жизни! Вам известно, что чувствует человек, когда рушатся невидимые зáмки, возведенные в его душе! Моя дочь вас любит. Не бросайте ее!

– Я не оставлю Урсулу до тех пор, пока не буду уверен, что с ней все в порядке, – сдержанно пообещал молодой человек.

Лицо Луизы уже не было таким напряженным – то, что она только что сделала, принесло облегчение ее душе.

– Вы меня прощаете, Анри? – с надеждой спросила она.

– Да, – искренне произнес он, – я вас прощаю.

– Теперь позовите Урсулу.

Молодой человек выполнил ее просьбу и, проводив девушку в палатку, остался ждать снаружи. Он не смог удержаться от того, чтобы не заглянуть в бумаги. Даже перед лицом смерти Луиза осталась хладнокровной и спокойной и предельно четко изложила все, что произошло в ту ночь. Она указала имя человека, который ей помогал. Гастон Друо! Именно он выполнил ее просьбу и нанял людей, которые убили лакея Тома, ударили Анри по голове, а потом набили его карманы драгоценностями и деньгами.

Гастон Друо. Потом Урсула вышла замуж за его сына, и, как рассказывала Луиза, этот человек бросил их на произвол судьбы, забрав все ценные вещи и деньги. Кому же он, Анри де Лаваль, сможет вручить судьбу несчастной одинокой девушки, оставшейся в чужой стране?

В это время из палатки раздался душераздирающий вопль. Анри бросился туда. Урсула рыдала, припав к изголовью матери. Луиза Гранден была мертва.

1755 год, дорога через Ориссу, Индия

Взошло солнце, наступило утро. Легкий ветерок разносил вокруг пьянящие ароматы; казалось, будто кто-то разлил в воздухе дорогие тонкие духи. Анри, Урсула и Аравинда стояли возле свежей могилы. Англичане разрешили похоронить Луизу рядом с теми, кто погиб во время штурма крепости Киледар; более того, отпустили путников с миром. На то были особые причины. Крепость пала и была разграблена. В руки английской армии попало несколько сот пленных, включая и мирных жителей, и никто не знал, что с ними делать. Анри надеялся, что раджа Бхарат, как и Викрам, успел бежать.

Урсула плакала на груди Анри, и он бережно обнимал ее за плечи. Она захотела, чтобы Анри утешил и поцеловал ее, – и он сделал это. Когда же молодая женщина сказала, что сможет заснуть только в его объятиях, он, не снимая одежды, лег рядом с ней и позволил ей положить голову ему на грудь.

Урсула обвиняла себя в смерти матери, и Анри постарался убедить девушку в том, что ее вины в случившемся нет. Ему было искренне жаль Луизу. Безвестная могила на чужой земле – участь не менее страшная, чем участь его матери.

– Ты хочешь домой? – это был первый вопрос, который задала Урсула, едва они вышли к дороге.

Хотел ли он? Случались минуты, когда Анри казалось, что его единственное желание – увидеть родную землю, Францию, Париж!

Суровая действительность заставила молодого человека обратиться к практическим вопросам. У него нет документов, и его не пустят ни на один корабль! Заплатить? Кому и чем?

Анри повернулся к Аравинде: