Протокол, установивший определенные гарантии для мирного судоходства. Редер и Дениц отлично знали (оба признали это на процессе), что военные корабли, включая подводные лодки, не могут топить или приводить в негодность для дальнейшего плавания торговые суда без предварительного обеспечения пассажирам и команде безопасного убежища. Дениц знал также, что в этом протоколе указано: спасательные шлюпки, имеющиеся на каждом судне, не могут рассматриваться как безопасное убежище для пассажиров и команды, поскольку находятся в большой зависимости от состояния моря, условий погоды, от близости земли или наличия другого судна, которое может взять людей на борт.

Тем не менее Лондонский протокол постигла та же судьба, что и другие общепризнанные нормы международного права. Редер и Дениц поставили перед подводным флотом в качестве важнейшей задачи разгромить торговые коммуникации союзников на морях, обрушить террор на торговое судоходство. А поскольку этого нельзя достигнуть, сообразуя военные действия с правилами Лондонского протокола, его надо отбросить в сторону.

Дениц разрабатывает, а Редер одобряет новую тактику подводной войны — так называемые «волчьи стаи». Суть ее сводилась к следующему: лодка, первой обнаружившая суда противника, ведет за ними наблюдение и одновременно наводит на них возможно большее число других подводных лодок, а затем они атакуют жертву совместно. Принцип действительно волчий. Но это не помешало Деницу в своей книге «Десять лет и двадцать дней» воздавать хвалу нацистскому подводному флоту.

А на Нюрнбергском процессе рыцарей морского разбоя славословил Редер. Это он заявил там:

— Я должен сказать, что немецких матросов уважали не только в империи, но и за границей… Они завоевали это уважение своей дисциплинированностью и тем, что во время войны боролись образцово, не нарушая военных обычаев…

Но вспомним начало войны. Торговые суда многих стран мира вышли из своих родных портов еще в мирное время. Беззащитные в открытом море, они торопились скорее к безопасным берегам. Огромный пароход «Атения» имел на борту около двух тысяч пассажиров — мужчин, женщин, детей. Он был атакован подводной лодкой, торпедирован и потоплен.

Кто совершил этот пиратский акт? Кто надругался над законами и обычаями морской войны, категорически запрещающими нападение на мирные, невоюющие корабли, а тем более пассажирские?

Первой откликнулась германская печать.

В газете «Фелькишер беобахтер» появились фотография гибнущего парохода и статья с кричащим заголовком: «Черчилль потопил "Атению"». В статье утверждалось: «На помещенном снимке вы видите гордую "Атению", океанский гигант, потонувший в результате преступления Черчилля. Уинстон Черчилль потопил судно с помощью бомбы замедленного действия…»

Зачем же потребовалось Черчиллю топить «Атению»? Затем, оказывается, что там в числе других находились и американские пассажиры. Черчилль будто бы «всей душой надеялся» — если эти сто американцев погибнут в волнах, гнев обманутого им «американского народа будет направлен против Германии…»

«Тени погибших призывают его на суд всего мира и вопрошают английский народ: как долго еще один из важнейших в Великобритании постов будет занимать убийца?» — с гневным пафосом вопрошала газета.

Такую версию в отношении «Атении» германское морское командование поддерживало в течение всей войны, и в арсенале английской пропаганды эта трагедия занимала весьма значительное место. Но прошли годы. Наступила развязка, и многое стало ясным…

Как только обвинитель произносит слово «Атения», скамья подсудимых настораживается. Дениц о чем-то переговаривается с Редером. Он не может скрыть своего волнения. Ведь любые подозрения причастности германского флота к потоплению «Атении» способны положить несмываемое пятно на «безупречную репутацию» нацистских подводников. Гросс-адмиралы готовы со своей стороны сделать все, чтобы «установить истину».

Однако истина в данном случае устанавливается с помощью обвинителей. Это они представили Международному трибуналу бесспорные документальные доказательства того, что «Атения» была потоплена германской подводной лодкой «У-3О», которой командовал старший лейтенант Лемп. И для того чтобы ни у кого не осталось на сей счет никаких сомнений, тут же сообщается, что уцелел один весьма важный свидетель — офицер этой подводной лодки Адольф Швидт. Он заявил в своих показаниях:

«…3 сентября 1939 года пароход "Атения" водоизмещением около десяти тысяч тонн был торпедирован подводной лодкой "У-30"….Мы поднялись на поверхность примерно через полчаса после взрыва. Командир вызвал меня на мостик, чтобы показать торпедированный пароход».

В одном из последующих боев Швидт был тяжело ранен, и его собирались списать на берег. В связи с этим командир подводной лодки потребовал расписку следующего содержания: «Я, нижеподписавшийся, клянусь, что буду держать в секрете все события 3 сентября 1939 года на борту подводной лодки "У-3О" как от врагов, так и от друзей и что я забуду о всех событиях этого дня».

«Левой рукой, — продолжал свидетель, — я очень неразборчиво подписал этот документ…».

Деницу доложили о потоплении «Атении». И что же правдолюбец? А ничего особенного — он дает указание совершить несложную подделку в судовом журнале. Из журнала была вырезана одна страница, на которой имелась запись о потоплении «Атении», и взамен вставлена другая с записью, свидетельствующей о том, что в 14 часов 00 минут 3 сентября (момент потопления «Атении») подводная лодка «У-3О» находилась в 200 милях к западу от места гибели парохода и его пассажиров.

В связи с этим между Деницем и английским обвинителем произошел следующий диалог.

Дениц. Нет, он (судовой журнал) не был мошеннически подделан. Был издан совершенно четкий приказ о том, что случай с «Атенией» необходимо сохранить в тайне по политическим соображениям и поэтому должны быть изменены записи в судовых журналах.

Обвинитель. Понятно. Вам не нравится слово «подделан». Хорошо, я буду употреблять слово «изменен» для определения того, что одна страница журнала была вырезана и заменена фальшивой. Вы об этом знали?

Дениц. Да…

А как же сенсационное сообщение в «Фелькишер беобахтер»? Адмирал Шульте-Монтинг, давая в Нюрнберге свидетельские показания, сказал:

— Я не знаю до сих пор, кто был его автором. Оно исходило от министерства пропаганды и вызвало глубочайшее возмущение как у Редера, так и у нас, командования военно-морского флота.

Другой свидетель, статс-секретарь министерства иностранных дел Вайцзеккер, когда его спросили, прочел ли он это сообщение, коротко бросил:

— Я рассматривал его как изощренную фантазию.

И это тот самый Вайцзеккер, который именно в те дни заявил американскому поверенному в делах, что «Атению» потопила английская подводная лодка.

А что же Редер? Он тоже делает попытку убедить суд, что сообщение в «Фелькишер беобахтер» было для него совершенно неожиданным. Но обвинитель тут же хватает лжеца за руку. Предъявляются новые документы, и Редер признает, что сам доложил все дело Гитлеру и в результате обсуждения последовало решение дать в печать ложную информацию.

— Министерство пропаганды, — продолжает подсудимый, — которому это приказание было передано моим отделом