магические ловушки не были обезврежены о чём убинты совсем не догадывались. Но когда вражеские войска отправили кавалерию, то она вскоре столкнётся со своими же магическими ловушками.

Это означает, что за день Чернослав нанесёт колоссальный урон убинтам прежде чем он отступит и дождётся подкреплений с юга, с которым Чернослав легко уничтожит вражескую оборону и прорвётся к Смолину. Убинты вряд ли ожидают, что южное направление полностью падёт под натиском сил Лестении.

.

..

…

***

…

..

.

Эльхрад бежал с копьём в руке за своими братьями по оружию. Отряд из сотни копейщиков быстро двигался по грязной дороге меж густых деревьев уже несколько часов наполнив лес шумом топота солдат.

Как ни странно, но ни Эльхрад ни его товарищи не выдохлись от длительного бега хотя они и были в тяжёлом обмундировании. Тем не менее сотник возглавлявший отряд впереди продолжал кричать солдатам:

— Не задерживайтесь! Вперёд, вперёд, вперёд!

В этот момент помимо гула топота бежавших копейщиков стал слышен вдалеке гул битвы далеко впереди отчего у многих кровь застыла в жилах и не удивительно ведь вскоре они окажутся на поле боя и начнут убивать людей.

У Эльхрада затряслись руки, когда он понял, что ему не хватает решимости впервые отнять чью-то жизнь, точнее человеческую жизнь. Бывший крестьянин, ищущий свою семью сильнее прежнего сжал копьё в своей руке, чуть не сломав своё единственное оружие.

«Убить человека? Смогу ли я это сделать это? Не проклянут ли меня Боги?» вот такие мысли были не только у Эльхрада, но и у других бойцов сотни копейщиков.

Звук битвы нарастал и вскоре отряд добежал сквозь лес до союзного лагеря.

«Что за?!»

Насколько дальше видел глаз шла битва. Тысячи солдат заполнили лес и лагерь сражались, пуская друг другу кровь, наполняя воздух запахом внутренностей, гари и звука лязга стали клинков и агонии людей.

Враг прорвался к лагерю оттесняя солдат Убинтау вглубь. Линия обороны рушилась прямо на глазах. В огромном лесу разносился запах крови и дыма. Кровь ручьями проливалась на почву. Некоторые павшие бойцы импульсивно дрожали, потеряв конечности и визжа от боли. Вдали виднелся пожар так горели палатки, а землю укутали тысячи трупов людей и лошадей словно грязное одеяло.

Сердце Эльхрада безумно забилось. Он расширил в ужасе глаза, не смея ничего больше сделать, а просто стоять и смотреть на это безумие, а про себя он задал вопрос:

«Это и есть… война?»

Люди рвали друг друга на части, метали копья, размахивали мечами разрезая кожу, плоть и мясо, разбрызгивая кровь и отрывая от тел человеческие органы, что летели во все стороны. Люди кричали одни в восторге, другие в радости, третьи в страхе и ужасе, а последние от боли и агонии.

Музыка войны была слышна повсюду, и прибывшие копейщики становились скрипками этой безумной симфонии. Скоро они займут свои места споют хор войны, как и полагается всем воинам.

Эльхрад был полон страха от нити до костей, от сердца до души. Он боялся, что умрёт здесь и боялся, что сам кого-то убьёт. Он оказался в кошмаре наяву где всё живое убивает друг друга, где разум покидает думы, а яростная кровь кипит внутри сердец наполняя людей энергией безумия, подливая масло в огонь войны.

— Первое построение, копья вперёд! — услышал Эльхрад приказ и инстинктивно после тренировок встал в привычную ему уже стойку.

Копейщики быстро выстроились в линию и выставили стеной копья вперёд, а затем сотник, стоявший позади копейщиков, отдал приказ:

— В атаку!

Рёв сотни голодных глоток влился в симфонию войны насколько грязно, настолько и гармонично. Впереди были люди у которых были родные и близкие… и дети. Эльхрад с болью в душе решился на убийство человека.

«Простите… меня…»

— СДОХНИ! — крикнул Эльхрад и его копьё вонзилось в грудь лестенийского дружинника разорвав его грудину на мясо сломав рёбра и разорвав сердце пуская фонтан крови.

Эльхрад не видел лица дружинника из-за шлема, но догадался какое у того выражение лица… шок и… освобождение… освобождение от оков битвы… от симфонии войны. Пока Эльхрад является частью этой симфонии он будет убивать пока в итоге не умрёт… точнее пока у скрипки не сломаются струны. Так, когда же они сломаются?

Сотня копейщиков столкнулись с элитными дружинниками впереди останавливали наступление опасного противника. Враги пытались разрубить копейщиков своими саблями, но едва доставали до них. Копья банально не давали дружинникам добраться до убинтов. Дружинники были вынуждены отступать, теряя своих товарищей попутно поливая копейщиков проклятиями и оскорблениями на своём языке.

— Демоны проклятые! Уходите с земель наших в АД!!! — кричали лестенийцы на лестенийском.

— Ёбаные захватчики! Бегите лучше с наших земель! Уроды! — кричали убинты в ответ.

Эльхрад вскоре отключился и нет он не умер, он просто стал воспринимать всё вокруг, как что-то естественное, будто он всегда так видел мир вокруг себя. Он обрёл на поле боя новый дом. Он не слышал, приказов, криков, симфонию войны, он слышал лишь быстрое биение своего сердца и тихие удары своего копья разрывающие тела противников.

Так Эльхрад стал настоящим солдатом.

.

..

…

***

…

..

.

Чернослав был недоволен исходом текущей битвы. Он потерял больше тридцати тысяч солдат в попытке прорвать оборону противника, но так и не достиг поставленной цели. Конечно убинты тоже понесли потери попавшись на собственные ловушки, которые лестенийцы обошли благодаря магическим зверям и их магии, но всё равно битва была проиграна.

Первую линию обороны закидали мясом создав тем самым узкий проход для наступающих сил, а вторую прорвали самыми элитными дружинниками и создав локальные окружения для обороняющихся. Третьей линией обороны был лагерь, который собирались пробить с помощью конных войск, вот только произошло кое-что неожиданное.

Прорвавшиеся солдаты столкнулись с копейщиками, которые прибыли к убинтам в качестве подкрепления хотя магические звери до этого сообщали что они не видели людей с длинными палками. Они сначала остановили элитную дружину, а потом и конницу. Их прибытие полностью разрушило планы Чернослава.

Из-за этого ход битвы резко переменился в пользу убинтов и вскоре под угрозой окружения уже оказались сами лестенийцы. Как итог десятки тысяч солдат убитыми и позорное отступление после успешного прорыва. Конечно успех можно было бы развить иными средствами, но у Чернослава банально не было достаточно солдат для этого.

Облачённый в чёрные одеяния воевода чуть не сломал ударом кулака деревянный стол сидя внутри штабной палатки. Ярость Чернослава была неумолима сгущая воздух своим рычанием. Впервые за всю свою жизнь он потерпел поражение. Более того сейчас после сражения у