И когда Дебра уже подумала — с надеждой и со страхом, — что Энтони действительно хочет ее взять, по его телу пробежала судорога, и он, оторвавшись от ее губ, отстранился.

Дебра чувствовала, как протестует его измученная плоть, но он поборол себя и поднялся с кровати.

— Ну конечно! — со злостью бормотал он, застегивая дрожащими пальцами пуговицы. — Конечно же тебе бы очень хотелось, чтобы я потерял голову! Ведь так? Признайся, Линда, сумей ты меня соблазнить, ты была бы в восторге!

— Нет, вы точно псих! — задыхаясь от возмущения, выпалила Дебра.

Она приподнялась на локтях, ничуть не заботясь о том, как выглядит. По какому праву этот тип не считается с ее чувствами?! Ведь она же с его считается! Что бы он ни говорил, как бы ни унижал ее, одно она знала наверняка: когда он только что целовал и ласкал ее, им двигала искренняя страсть, а не расчетливая враждебность. И сейчас ему так же больно, как и ей!

— Ошибаешься, Линда, я не псих! — отвернувшись, буркнул он. — И завтра утром ты в этом убедишься. Я абсолютно нормален. Именно в этом все и дело. Я — мужчина, а ты — женщина. Да еще чертовски соблазнительная!.. Линда, а ведь ты куда умнее, чем я думал. Верно говорят, самое страшное это недооценивать противника.

Энтони выскочил, грохнув дверью, и этот звук и пробежавший по телу холодок сквозняка словно отрезвили Дебру. Она оглядела свою грудь, набухшую от желания, и у нее снова возникло ощущение, будто она во сне, а не наяву.

Неужели все это происходит с ней?! Неужели это она лежит в чужой кровати в чем мать родила, и… и убивается по поводу чего? По поводу того, что совершенно чужой мужчина, которого она впервые увидела всего несколько часов назад, отказался переспать с ней?!

А ведь Энтони прав! Это не он, а она сумасшедшая. Он-то не сделал ничего такого, чего может стыдиться. Ведь он на самом деле принимает ее за Линду, а она ведет себя так, что у него не возникает в этом никаких сомнений.

Дебра с отвращением натянула на себя простыню — чтобы спрятать свою наготу. Господи, неужели она такая развратная?! Как же ей теперь из всего этого выбираться? Как объяснить Энтони свое поведение?!

Она долго лежала без сна, вороша в воспаленном мозгу перепутанные осколки воспоминаний. Что с ней происходит?! Она уткнулась головой в подушки, свернулась калачиком и вспомнила, как в детстве ее утешала мать. Утро вечера мудренее… Утром она все ему объяснит. И с этой утешительной мыслью Дебра после всего пережитого забылась каменным сном.

Ее разбудили проникшие сквозь щели в шторах лучи солнца. Она сладко потянулась и еще сонными глазами покосилась на часы на прикроватном столике. Начало одиннадцатого…

— Вот это да! Сколько же я продрыхла? — произнесла она вслух и тут же отчетливо вспомнила события вчерашнего вечера.

Перед глазами всплыла ужасная сцена, как она чуть ли не навязывалась Энтони Брауну. Какой стыд! Дебра зажмурилась и потрясла головой, словно желая избавиться от неприятных мыслей.

Впрочем, чего ей стыдиться? Ведь все это спровоцировал Энтони Браун. Он сам ее хотел — в этом она не сомневалась, — а как вела себя она, не имеет значения.

Дебра расслабилась, откинулась на подушки и снова прикрыла глаза: что ни говори, а при свете дня ее вчерашнее поведение выглядит совсем по-другому. Нетрудно догадаться, что о ней подумает Энтони, когда узнает, что она не Линда.

Господи, что же с ней случилось? Ведь она всегда была уравновешенной, выдержанной, всегда умела владеть собой… Из-за своей болезни Дебра никогда не стремилась вступать с мужчинами в интимные отношения, а ее общение с Тимоти объяснялось скорее интеллектуальной, чем физической близостью. Прежде она не ощущала в. себе сексуальности и избегала связей с мужчинами.

И вдруг все изменилось! Прошлой ночью Энтони Браун пробудил в ней сознание собственной женственности и вызвал чувства, о существовании которых Дебра и не подозревала. И она, как ребенок, раскрылась и потянулась к нему, позволив приблизиться к себе, чего ранее не позволяла ни одному мужчине.

Щеки полыхнули румянцем. Ну и как теперь смотреть ему в глаза? Как вести себя после всего случившегося? Куда подевались ее хваленые сдержанность, скромность, чувство собственного достоинства?!

Дверь распахнулась, и Дебра закрыла глаза, сделав вид, будто спит. Напрасные старания!.. Комнату наполнил дразнящий аромат кофе, и, приоткрыв один глаз, она увидела у кровати Энтони.

— Хватит притворяться! — произнес он, глядя на нее не мигая, и поставил поднос на прикроватный столик. — Предлагаю перемирие. Ведь ночью мы с тобой были так близки, что уж ближе, по-моему, некуда. Что скажешь, Линда?

Дебра распахнула глаза, моргнула и с облегчением заметила, что Энтони одет.

— Я… я только что проснулась. А вы давно встали?

— Недавно. — Он подошел к окну и раздвинул шторы. — Погодка что надо! Знаешь, Линда, мне не терпится продолжить наше с тобой увлекательное знакомство. А тебе?

Дебра кашлянула, прочищая горло, и промямлила:

— Вы имеете в виду ваши отношения с Линдой Браун?

— Боже праведный! — Энтони воздел глаза к потолку. — А я было решил, что ты, Линда, наигралась в свои игры. Может, уже хватит? Не пора ли начать вести себя, как подобает взрослым людям, и ответить за свои поступки?

Дебра села и, натянув простыню до самого подбородка, оперлась на подушки и покосилась на поднос. Кофе, тосты, масло, мармелад и стакан свежевыжатого апельсинового сока — все так аппетитно… Отпив глоток сока, рискнула спросить:

— Это приготовила миссис Уинсли?

— Нет, это приготовил я, — сдвинув брови, сдержанно ответил он. — Представь себе, я кое-что умею. Могу приготовить кофе, поджарить яичницу… И вымыть посуду, если больше этим заняться некому. — Он хмыкнул. — Надеюсь, теперь этим займешься ты, дорогая моя свояченица!

Дебра вздохнула.

— Ладно. — Она помолчала и, собравшись с духом, продолжила: — Я согласна. Пора прекратить играть в игры. Мистер Браун! — Дебра заметила, как он снова напрягся, и внутренне съежилась. — Я не Линда и, если вы дадите мне одеться, я вам это докажу.

— И каким же образом, если не секрет?

Дебра облизнула пересохшие губы. Спущусь в библиотеку и покажу вам таблетки! — кричал внутренний голос, но язык пристал к нёбу и она промолчала.

— Ну вот! — Энтони развел руками. — Тебе нечего мне ответить. Ты просто тянешь время, а я не спешу класть в ловушку приманку. Должен признаться, Линда, что, если бы не смерть Генри, я бы получал удовольствие от наших с тобой игр.

— Если бы не смерть Генри, вас бы здесь не было! — выпалила Дебра.

— Верно. — Энтони с минуту смотрел на нее с усмешкой, но, когда она открыла было рот, его глаза помрачнели. — Нет, это уму непостижимо! Такое невинное личико! — Он невесело хмыкнул. — Верно говорят, внешность обманчива… Кстати сказать, ты прекрасно выглядишь. Впервые в жизни вижу женщину, которая так хорошо выглядит утром.