Я запнулась. Влад, с его тяжелым, пронизывающим взглядом, с каким -то налетом таинственности как раз и напомнил мне любимого книжного и киношного героя.

Высокий, черноволосый, сильный, как и граф де Пейрак. Правда без шрама и не хромой.

-Черепашка? - осторожно окликнул меня Никита.

- Прости, я задумалась. Обещала себе засунуть подальше эти воспоминания. У меня тогда на нервной почве дерматит начался на лице, что меня и спасло. Это я перескочила уже. В общем. Ты понял. Классическая заучка с нереальными идеалами. И вот ко мне однажды подходит наша классная и по совместительству школьная «звезда», расфуфыренная пустышка, которая замечала меня только тогда, когда нужно было что-то списать. Мне не жалко было. Вернее, ее жалко было. Красивая, как куколка, но тупая до ужаса.

« - Слушай, Зайцева, ты меня все время выручаешь, хочется как-то отблагодарить. Приходи ко мне на день рождения. Парня тебе найдем» - и с такой милой улыбочкой, что тебе лучшая подруга.

Знаешь, если бы бюст Пушкина в холле школы вдруг заговорил, я бы точно меньше удивилась, но виду не показала, поэтому просто изложила свою позицию.

«Марина, находить мне никого не нужно. Поверь, меня устраивает моя жизнь, и разнообразить ее сомнительными связями я не собираюсь».

Может, она и поняла, что под «сомнительными связями», я имела в виду не только парней, но и ее саму. Но виду не подала, и только потом я поняла, почему она была такой зайкой. Я четко дала понять, что я девственница и тем самым открыла сезон охоты на себя.

Все началось практически невинно. Маринка подошла ко мне на переменке и снова включила зайку.

- Рина, ты мне, честное слово, нравишься. Твоя позиция, то, что ты умная. Не заискиваешь ни перед кем. Сегодня опять дала мне списать! Я тебя хочу хоть мороженым угостить. После школы идем вместе в кафешку. Отказ не принимается. Я угощаю. В конце концов, твой интеллектуальный труд должен же быть вознагражден!

И хотя бабушка в меня вколотила мысль, что помощь должна быть бескорыстной, я решила, что сейчас Маринка права. На такую роскошь, как кафе, мне денег не выделялось, поэтому я решила воспользоваться случаем, чтоб совсем уж не быть отсталой.

Мы заказали фисташковое , и пока нам несли заказ, я украдкой осматривала интерьер. Это вам не кафетерий в кинотеатре, где приходилось стоя хомячить не самые вкусные пироженки. Стильное сочетание синего с золотым создавало ощущение изысканной роскоши. Невольно хотелось выпрямить спину и почувствовать себя юной леди.

И только я размечталась, к нам за столик подсел какой-то пижонистый красавчик, с замашками киношного героя- любовника.

- О, Мариша! Какая встреча! А кто эта очаровательная девушка? - красавчик одарил меня, наверно, самой убойной улыбкой из своего арсенала и протянул руку.

- Олег!

- Ариадна! - я протянула ему свою, а он ее поцеловал.

Не буду пересказывать весь дежурный набор любезностей, от которых я должна была растаять. Он заказал невероятно вкусные десерты, кофе, коктейль. Я сначала отказывалась, но Маринка убедила меня, что Олег ее должник, а она должница моя, то я вполне могу принять все угощение как от нее.

Потом он предложил продолжить знакомство, но тут я уже уперлась рогами, потому что от его самоуверенности и нарциссизма просто слепило глаза.

Несколько минут он еще надеялся, что я просто разыгрываю из себя «я не такая, я жду трамвая» пока, наконец, не понял, что я не набиваю себе цену, а реально не хочу, и с фальшивой улыбочкой попрощался.

- Ринка, ты что глупая? Ты знаешь, кто это? Это сын Гордеева. Это его кафе, а вечеринки на базе отдыха у него самые улетные. Знаешь, сколько девчонок на него вешаются? А он на тебя обратил внимание! Да ты радоваться должна!!

- Ага, прямо умираю от радости.

Маринка еще пыталась представить в ярком цвете все прелести «взрослой жизни», но я твердо заявила, чтоб она больше не трудилась.

Еще пару раз Гордеев пытался подкатить ко мне, но я уже знала, кто он такой и кто девушки для него, поэтому стала ходить домой дворами, где его претенциозный кабриолет проехать не мог.

Зато там меня стали подкарауливать его шакалы и грозили избить до полусмерти, если я по-хорошему не поеду к хозяину.

Однажды меня затащили в тонированный внедорожник и отвезли на пустырь.

Этот ублюдок просто упивался своей безнаказанностью и моей беспомощностью.

- Слушай, детка! У тебя нет ни одного шанса. Мне еще никто не отказывал. Все, кто кочевряжился по началу, потом понимали положение дел и становились послушными кошечками, от души развлекали меня и моих друзей. Заметь! Добровольно! И вскоре мы тихо -мирно расходились. А чем дольше ты упираешься, тем больше меня злишь, и я могу быть не таким добрым. Это мое последнее предложение. Откажешься - пеняй на себя. Итак?

- Если задето твое раздутое Эго, можешь сказать своим друзьям, что у нас все было без свидетелей, только отстань, пожалуйста.

- Ты окончательно решила?

- Окончательней не бывает!

- А теперь слушай внимательно. Я не только расскажу, что у нас все было. Мои друзья расскажут, что у нас было, как, в каких позах, сколько за раз и в таких подробностях, что немецкая порнуха точно покажется доброй сказкой про Белоснежку. Представляешь, что будет, когда дойдет до твоей драгоценной заслуженной бабули? А теперь два. Хочешь ты или нет, но у нас все будет. Как только тебе исполнится восемнадцать, ты будешь моей. Я чту Уголовный кодекс. Так что твой день рождения мы отметим на моей базе. Готовься! Классный подарок получишь.

Его чуть не распирало от гордости. Как же хозяин города! А меня трясло от страха и злости.

И на мой день рождения он, и правда, устроил сюрприз. С утра бабушке позвонила директриса и велела срочно бежать в школу, потому что ей в класс подарили интерактивную доску. Бабуля, разумеется , подобрав юбки, понеслась в школу. А к нам в дом ввалился Гордеев с дружками. И, несомненно, устроил бы мне праздник, если б не побрезговал. Но он эстет. Г лянув на коричнево -красные корки у меня на лице, он с отвращением скривился.

- Что это у тебя на лице?

Понимая, что нужно посильней оттолкнуть его, я развела руками и выдала:

- Лишай. Заразный.

С трудом удержав злорадную улыбку, я прикрыла нижнюю часть лица платочком.

Незваных гостей как ветром сдуло. А я пошла заваривать дубовую кору для компресса.

- У тебя и, правда, лишай был? - Никит, до сих пор слушавший, как страшную сказку, встрепенулся.

- Нет, я ж тебе говорила. От переживаний у меня начался псориазоформный дерматит.

Бабуле, которая вернулась, кудахча от счастья, через три часа, я рассказала о преследованиях Гордеева. И ей ничего не оставалось, как согласиться со мной и отпустить меня в Москву. Тем более, крыша над головой у меня была. Женька на день прикатила к родителям и забежала ко мне по-соседски. Узнав, что со мной приключилось, она пригласила к себе, чтоб меньше платить за квартиру.