– Пока не вижу, – доложил он. – Остановились возле отеля. Сейчас выйдут…

«Чего они тянут? – подумал он. – Чего ждут?» И тут он понял. Они изучают обстановку! Белов сильнее вжался в холодные покрытие крыши. «Они, – понял он. – Точно они».

Он не мог поднять головы, опасаясь, что его заметят. От лыжного сарая до отеля всего семьдесят метров. Если пассажиры вооружены биноклями, то они без труда заметят его, стоит ему поднять голову над парапетом. Майор выговорил себе за то, что не догадался сменить позицию. Уж больно удобное было место, все видно, как на ладони, жалко бросать. Вот и расплачивайся теперь «за удобства».

– Клоп, – приказал Старый, – выдвигайся вперед и постарайся заметить того, кто выйдет с задней двери. Мне пока нельзя высовываться.

– Понял, – мгновенно отозвался Клоп.

У Белова потеплело на душе, когда он услышал голос старлея. Этот не подведет.

Сам он до поры затаился, как заяц на лежке. Теперь вся надежда на Зубкова. По плану он должен был страховать группу с тыла, а также присматривать за кавказцами, поскольку окна их номера тоже выходили на заднюю часть отеля. Задача важная, так как через окно мог попытаться уйти кто-нибудь с той или другой стороны, а этого допустить никак нельзя.

Но теперь ситуация выходила из-под контроля, и Клопу пришлось оставить свой пост.

Он выкатился из-под заднего навеса гаража, где отсиживался всю ночь, обогнул бегом гараж и оказался за вольером с сенбернарами. Массивные рыже-белые псы завозились, почуяв чужака, и угрожающе зарычали. Вообще, они отличались редкостным миролюбием и бросились бы на человека, только защищая свою жизнь.

Но сторожевые инстинкты никуда не деть, и носы их реагировали на посторонний запах так же, как носы всего собачьего племени. Лая же Клоп никак не мог допустить. Поэтому он достал из кармана остатки завтрака и сквозь железную сетку протиснул их в вольер. Он рисковал – псы могли быть выдрессированы против чужака и вместо благодарности поднять шум на всю округу. Однако, обнюхав остатки сухпайка, сенбернары завиляли пушистыми хвостами и принялись старательно подбирать с пола все крошки, доверчиво поглядывая на Зубкова карими, с кровавой слезой, глазами.

Тот не стал задерживаться и пулей метнулся к боковой стенке отеля. Там, выглянув из-за угла и убедившись, что внедорожник все еще стоит перед входом, перевел дыхание и достал портативный бинокль, снабженный видеокамерой и спутниковой связью.

– Я на месте, – доложил он, наводя бинокль на заднюю дверцу машины.

Хоть до нее было каких-то сорок метров, он хотел наверняка идентифицировать личность пассажира, отправив его изображение в Центр.

– Хорошо, – отозвался Белов. – Что видишь?

– Пока ничего, кроме машины.

– Следи.

Следить пришлось еще с добрую минуту. Что было опасно. Клоп сидел на открытом месте, и любой, кто вышел бы из отеля и направился, например, к гаражу или к вольеру с сенбернарами, смог бы его увидеть. Пришлось бы ради предотвращения тревоги принимать некоторые радикальные меры, а это было совсем некстати, учитывая близость «клиента». Но обошлось.

Распахнулась передняя дверца, из нее вышел рослый усатый мужчина в синей «аляске», повел вокруг себя настороженным взглядом.

– Вышел охранник, – доложил Клоп.

Теперь он был «глазами» операции и, помимо съемки, осуществлял словесный комментарий событий – для своих временно незрячих коллег.

– Как он? – спросил Старый.

– Лох, – определил старший лейтенант Зубков. – Здоровый, но неопасный.

– Понятно. Следи дальше.

– Открывается задняя дверца, – доложил Клоп.

Он старательно вел съемку происходящего. Пусть те, кто вместе с ним сейчас наблюдает за джипом, увидят пассажира. Главное, успеть снять на камеру его лицо. А то все труды пойдут насмарку. Придется Монголу, чтобы опознать пассажира, выходить из номера, что приведет к очередным осложнениям.

Но пока Клоп, сливаясь с землей, вел наблюдение за внедорожником.

Сначала из задней двери вылезла, как в голливудском боевике, нога в тупоносом ботинке. За ней выдвинулось сухопарое бедро, а затем выбрался и сам пассажир.

– Вижу пассажира, – доложил Клоп. – Это клиент.

Он и без бинокля узнал бы Фреда Янсена. У того было вытянутое, под стать фигуре, костистое лицо, узкие глаза и неожиданно пухлый, юношеский рот.

Не глядя по сторонам, Янсен, чуть сутулясь, словно боясь удариться головой о косяк, шагнул в двери отеля. Водитель в кепке и кожаной куртке, вышедший из машины последним, и усатый охранник в «аляске», прикрывая его, вошли следом, чуть не столкнувшись при этом плечами на входе.

Клоп усмехнулся, пряча бинокль. На таких, с позволения сказать, охранников и время терять жалко.

– Вошли в отель, – доложил он. – В машине пусто.

– Понятно, – отозвался Старый. – Возвращайся на место.

– Есть.

Клоп развернулся и через полминуты был за гаражом. Благодарные сенбернары лишь приветливо помахали хвостами, когда он бесшумной рысью пробегал мимо.

– Центр подтверждает идентификацию личности клиента? – запросил тем временем Старый.

– Подтверждает, – откликнулся офицер связи, сменивший своего предшественника.

Белов по голосу узнал – майор Величко. Толковый офицер. Лишнего не скажет, но и ничего не упустит. И прикроет, если надо, не побоится рискнуть звездочкой.

– В номере слышали? – спросил Старый.

– Слышали, – сказала за всех Кармен.

– Клоп?

– Слышал.

– Работаем.

Янсен задерживаться не стал. Окруженный телохранителями, он сразу подошел к стойке и сказал Фрицу на ломаном немецком, что у него назначена встреча с французом, мсье Дезире.

– Да, герр Янсен, я предупрежден, – кивнул Фриц, оглядывая внушительное окружение нового гостя.

Впрочем, чужие дела его не касались. Французы были хорошими постояльцами. Правда, они совсем не пили спиртного, нанося косвенный урон бизнесу. Но зато оплатили номер целиком за неделю вперед, а это кое-что да значило в наше нестабильное время.

Фриц еще раз посмотрел на приезжего. Улыбается, а глаза хмурые, настороженные. И эти верзилы вокруг. Как бы не было неприятностей в дальнейшем. Но и сообщать не будешь без каких-либо веских аргументов. Кому охота лишний раз связываться с полицией? Пострадает репутация заведения, да и в город на допросы таскаться нет желания.

– Могу я узнать, в каком номере он остановился? – поторопил Янсен. – Мсье Дезире?

– Само собой! – воскликнул Фриц. – Номер пятнадцать, герр Янсен. Это налево от лестницы.

– Благодарю, – кивнул Фред.