в своём оценивании, пока ее глаза скользят вверх и вниз по костюму, который на мне надет.

Я бросаю взгляд в переднюю часть самолета. Он по-прежнему почти пуст, на борт больше не поднимаются пассажиры. Через проход теперь сидят еще две женщины с розовыми поясами.

— Ты летишь в Вегас по делам или развлечься? — Мари спрашивает меня.

У меня начинает складываться ощущение, что независимо от того, насколько короткими будут мои ответы, между нами состоится разговор. Если я не хочу быть полным мудаком, я застрял, разговаривая с ней.

— Э-э, развлечься, я полагаю.

Ее сияющее выражение лица говорит о том, что это именно тот ответ, на который она надеялась.

— О Боже! Я тоже! Моя лучшая подруга выходит замуж в следующем месяце. В эти выходные мы устраиваем ее девичник.

— Это объясняет пояс.

Мари опускает взгляд.

— О! Я совсем забыла, что надела его.

Я не знаю, как это возможно. Он неоновый. Его легче заметить, чем светоотражающие жилеты, в которых щеголяют рабочие на асфальте.

Она наклоняется ближе ко мне, и я понял, почему она забыла о поясе. Мари пахнет вином. Сладкий фруктовый аромат окружает меня, насыщая застоявшийся воздух. Она пьяна, и я вынужден сидеть рядом с ней следующие пять с половиной часов.

— Какие развлечения ты планируешь в Вегасе? — Ее локоть опускается на подлокотник между ними, когда она откровенно смотрит на мою промежность.

— Я лечу на мальчишник, — признаюсь я, уверенный, что Мари сразу ухватится за этот лакомый кусочек.

Она не разочаровывает.

— Боже мой! Правда? Как идеально. Остальные друзья жениха в этом самолете? — Ее взгляд резко отводится от меня, очевидно, надеясь заметить их.

— Нет. Я лечу один.

Безраздельное внимание Мари возвращается ко мне.

— Остальные друзья жениха похожи на тебя?

Меня подмывает рассмеяться. Она навеселе и чересчур разговорчива, но ее откровенный интерес забавляет.

— Я никогда не встречался с большинством из них. Жених — мой старый друг по колледжу.

— Это звучит так весело!

Я выдавливаю вежливую улыбку в ответ. Знаете, весело — это не то, как я бы охарактеризовал данную ситуацию.

— Ты раньше бывал в Вегасе? — Спрашивает Мари.

— Нет. А ты?

— Да. Много раз. Это действительно веселый город.

— Так многие говорят.

Мой телефон вибрирует от входящего звонка от Алисии.

— Извини меня. Мне нужно ответить.

Мари кивает, наклоняясь через проход, чтобы прошептать что-то своим подругам.

— Алло? — Я отвечаю.

Алисия громко выдыхает.

— Мистер Кенсингтон, я так рада, что дозвонилась до вас. Я только что поняла, что отчет «Айзек Индастриз», который я распечатала, не в самой актуальной версии. Вчера поздно вечером они прислали новые цифры, и я не…

— Все в порядке, Алисия. Спасибо, что дала знать.

— Я проверила, и в вашем отеле есть бизнес-центр. Я могу позвонить им и попросить распечатать. Или за ночь сделать копию…

— Алисия, правда, все в порядке. Все хорошо. У меня есть другая работа, которой я могу заняться.

— Хорошо. — Ее ответ неуверенный.

Алисия — перфекционистка. Она была моим помощником с тех пор, как я закончил бизнес-школу и начал работать в «Кенсингтон Консолидейтед». За это время я мог бы пересчитать количество ошибок, которые она допустила, по пальцам одной руки.

— Я сказал тебе не засиживаться.

— Есть еще…

— Иди домой, Алисия. Я серьезно.

— Я уйду в половине пятого, — говорит она мне.

Я улыбаюсь.

— Хорошо. Хороших выходных.

— Вам тоже, мистер Кенсингтон. — Неважно, сколько раз я говорю Алисии покончить с формальностями, она по-прежнему называет меня мистером Кенсингтоном.

Последние пассажиры, наконец, садятся в самолет. Громкоговоритель над головой с треском оживает, начиная предполетные объявления. Мари возвращается на свое место, ослепительно улыбаясь мне.

Я начинаю задаваться вопросом, насколько сильно я буду сожалеть о том, что отправился в эту поездку.

ГЛАВА 4

ХАННА

Я закрыла ноутбук и откинулась на спинку кресла. Рози организовала для нас маникюр, когда я гостила у нее в Чикаго. Мои пальцы с розовыми ногтями пробегают по гладкой поверхности ноутбука, блестящее серебро резко контрастирует с темным деревом гостиничного стола и розовым лаком для ногтей.

На выдохе я недоверчиво хмыкаю.

Честно говоря, я никогда не думала, что сделаю это.

Месяцами — годами — я говорила себе, что сделаю это.

Осознание несколько ослабляет волнение и тревогу. Я чувствую пустоту, зная, что отправила мечту в мир, и она, вероятно, будет отвергнута.

У меня была возможность; я могла это сделать

Теперь Я могу это сделать. Или, что более вероятно, я не могу этого сделать.

Я виню Вегас за это импульсивное решение. После возвращения со встречи с Робертом Дэймоном я чувствовала беспокойство. Разговаривая с Рейчел по телефону, я была более оптимистична, чем есть на самом деле.

Нахождение на побегушках у моего отца не беспокоило бы меня так сильно, если бы это была та работа, которую я действительно хотела. Но нет ничего хуже, чем работать над чем-то, к чему ты равнодушна. И, возможно, я почувствую себя по-другому, узнав, возможен ли этот альтернативный путь. По крайней мере, я попытаюсь, и это больше, чем я могла представить раньше.

Мой план на вечер состоял в том, чтобы побродить по своему гостиничному номеру, заказать доставку еды и напитков в номер и, возможно, залезть в мини-бар с завышенными ценами. Но под моей кожей зарождается новый трепет. Энергия новых возможностей, которой так не хватало моей жизни в последнее время.

Архитектурная школа была моей абстрактной мечтой со времен учебы. В течение нескольких месяцев формы были заполнены и готовы, но я ни разу не нажала кнопку Отправить. До сегодняшнего вечера. И женщина, которая в конце концов сделала бы этот шаг, не провела бы ночь в Вегасе, бездельничая в своем гостиничном номере.