– Я бы хотела узнать детали подобного рода стратегии, – продолжила задавать «неудобные» вопросы хозяйка.

– К Ребекке Кейдж, например, мы могли бы применить технологию инсеминации донорской спермой. Процедура, конечно, дорогостоящая. Но это стоит того. Использование высококачественного донорского материала, увеличивают шансы забеременеть. Но, сами понимаете, это вопрос этического плана…ну и материального, разумеется, – ответил управляющий.

– Прошу Вас, господин Крафт, впредь внимательно анализировать всех наших клиентов, особенно тех, кто перешёл в разряд постоянных. Разрабатывать и применять к ним особый подход – индивидуальные планы лечения. Взаимодействовать неформально. Дать почувствовать людям, что в нашем учреждении качественные услуги и внимательное отношение к клиентам, – сказала Эрика, – В этом, господин Крафт, я вижу, у нас с вами большой резерв улучшения. Никто не должен покидать мою клинику недовольным или обиженным. Эффективность лечения следует увеличивать.

– Я понял Вас, мэм, – ответил управляющий.

ФБР всегда на посту

Сентябрь 1968 года. Лондон.

Получив донос от агента Рокси, о том, Сьюзан Кристен – нидерландская шпионка, руководитель европейской резидентуры внешней разведки США Раймонд Бар долго вертел его в руках.

«Полный бред!.. Кларис – дама импульсивная. Естественно, что оказавшись в роли обманутой жены, заинтересована в устранении соперницы. Выдаёт желаемое за действительность!» – с раздражением думал он и, в тоже время, с тревогой осознавал, что в случае, если, он вовремя не предпримет мер, а изложенное на бумаге, окажется верным, ему грозит отставка за халатность. Это в лучшем случае.

В качестве основного аргумента обвинений в шпионаже Сьюзан Кристен, служили фотографии. На их основании агент Рокси делала вывод, что «актриса имела многочисленные уединённые контакты с представителями европейской элиты. Добывала секретную информацию от высокопоставленных государственных лиц и руководителей крупных корпораций, в пользу Нидерландов».

Учитывая широкий круг общения «подозреваемой», Раймонду Бару, нужно было привлечь немало ресурсов. Соизмеряя предстоящую работу с кадровыми возможностями европейской резидентуры, Бар понимал, что «угрохает» уйму времени, и, возможно, с нулевым эффектом. Велика вероятность, что за донесением женщины, униженной изменой, кроме переживаний, ничего не стоит.

«Чёрт побрал бы эту ревнивую дуру! – злился резидент, – Муж приударил за юной красоткой! Он что, один такой?!»

Однако при всём своём скептицизме, оставить без проверки сведения тайного агента, он не решился – это было бы прямым нарушением должностных предписаний. Взвесив все «за» и «против», он поручил составить досье на Сьюзан Кристен.

Через несколько недель материалы, раскрывающие жизнеописание актрисы, были собраны и представлены Раймонду Бару.

***

Детство Сьюзан прошло в придорожном отеле, который много лет держала её семья. Он находился на автомагистрали, в пятидесяти милях от Амстердама.

Родители девочки, занятые обслуживанием постояльцев, приучали дочь к мысли, что ее будущее будет прочно связано с домашним бизнесом: умением содержать гостиницу, управляться со счетами, клиентами, горничными, официантами.

Воспитанием внучки занималась, в основном, бабушка, вдова участника Второй мировой войны Оливия Кристен.

В мае 1940 года немецкие войска вторглись в Голландию и захватили её в течение 4-х дней. Дед Сьюзан был одним из немногих граждан, проявивший яростное сопротивление противнику. Он погиб в ходе уличных столкновений с нацистами.

После смерти супруга, Оливия Кристен на многие годы оставалась единственной хозяйкой отеля. Но в последнее время обязанности по обслуживанию гостей перепоручила сыну с невесткой, оставив за собой единственную роль – управление финансами.

Родители Сьюзан давно не испытывали друг к другу ни ревности, ни любви и строили брак на свободных отношениях. Занятые устройством собственной личной жизни, особого интереса к дочери не проявляли. Мадам Кристен, много сил положившая во имя спасения семьи сына, свыклась с гостевым браком детей, предпочитая такое неестественное положение дел их окончательному разводу.

Сьюзан было 4 года, когда она тайком пробралась в вагон поезда и уехала в неизвестном направлении. Полиция разыскивала беглянку целые сутки.

В пять лет Сьюзан научилась считать до двадцати, благодаря числу кружек пива, которые выпивал за день отец.

В семь лет едва не была изнасилована постояльцем. Спасла Оливия, случайно спустившаяся в бар.

Мадам Кристен всеми силами пыталась компенсировать девочке недостаток родительской любви, заботы и внимания.

В своё время Оливия здорово перемудрила с сыном. Пыталась выковать из него порядочного человека. Неизвестно достигла ли цели, но волю в нём подавила. Разрушила его мужское эго – то, без чего сыну оказалось не под силу выстроить нормальные отношения с женой, утвердив себя в роли отца семейства.

Учитывая свои прошлые ошибки, бабушка старалась не давить на Сьюзан и давать ей больше свободы. Не пичкала её нравоучениями. Не бранила за шалости. Не журила из-за плохих оценок в школе. Заметив, что Сьюзан нагишом любуется на себя в зеркало, молча заклеила его газетой.

Главной точкой притяжения Оливии и Сьюзан был парк Вондела в Амстердаме. Сказочно красивое место. С аттракционами, кафе, летним театром под открытым небом и бесплатными представлениями. Посетители могли вносить только пожертвования. Мадам Кристен оставляла на входе два гульдена, и, вместе с внучкой, целый день наслаждались любительскими представлениями с музыкой и танцами.

Так продолжалось вплоть до одного вопиющего случая, который заставил родных взглянуть на воспитание девочки по-другому.

Десятилетняя Сьюзан уговорила подружку устроить стриптиз. Несколько дней девочки усиленно готовились к этому мероприятию. Красили яркими цветами гусиные перья, мастерили из них головные уборы и пояса. Бабушка тоже принимала участие в изготовлении атрибутов красоты, но, в самом дурном сне, не могла представить себе, каким образом они будут использованы.

Подкараулив момент, когда родителей не было дома, девчонки разделись, напялили на себя перья и затеяли танцы на столе обеденного зала отеля.

Эффект получился умопомрачительный! Повар налетел на колонну, засмотревшись на юные дарования, голышом выделывающие недетские па. Сбежались официанты. На счастье, никто из гостей не увидел позора. Вовремя подоспела бабушка. Танцовщиц сняли с «подиума». Сьюзан заперли на ключ.

Джеймс Кристен отреагировал на этот поступок неожиданным образом. Человек мягкий и уступчивый, устоявшихся либеральных взглядов, по натуре спокойный и сговорчивый, он вдруг проявил невиданную жёсткость, пуританство, диктат и полное неприятие поведения дочери. Собрал все накопления и отправил её в город Утрехт в закрытую католическую школу, при женском монастыре.

***

Сьюзан провела там восемь долгих лет.

Воспитанницы пансиона жили по строжайшему расписанию. Отдых и развлечения были под запретом. Смотреть на собственное тело считалось смертельным грехом. Дух соперничества «выжигался калёным железом». В стремлении обезличить учениц, персонал шёл на всё: порки, трудовая повинность, карцер – были делом обычным.

Зимой в классах температура поднималась не выше +19 градусов. Чтобы окончательно не замёрзнуть, в перерывах между занятиями, послушниц выстраивали в шеренгу, заставляли организованно делать гимнастику