Смех смолк.

Позже Вера узнала, что шизофреники иногда смеются. Это ничего не значит.

Взгляд Веры снова сосредоточивается на желтых листьях за окном. Она видит, что ветер в лесу крепчает. Тонкие ветки и мертвые золотые листья березы покорны резким порывам воздуха. И вот уже не только ветки, но и стволы деревьев сгибаются от воздушных порывов. Как и всякий настоящий садист, ветер только заводится от беззащитной покорности своих жертв.

Березки и девочки.

Снова вспомнив дочь, Вера сдвигает густые черные брови. Между бровями появляется морщинка. Она думает об Аленке, будто пытается оправдаться перед ней за то, что собирается сделать завтра.

Или лучше прямо сейчас?..

С девочкой Вере повезло. Аленка не походила на тех малышек, что беспрерывно обезьянничают, подражая маме, стараясь привлечь всеобщее внимание. Она не кокетничала, не крутилась перед зеркалом, не лазала в косметичку Веры, не шкандыляла в маминых туфлях на каблуках, забавляя взрослых. Она просто ходила, говорила, ела, танцевала, сидела на горшке так изящно, что не заметить такую девочку было невозможно.

За Аленкой числились и грешки: драки с приятелями в детском саду и школе, мошенничества с игрушками, изредка – ябедничанье, временами – хулиганство. Аленушка в «хорошей» компании могла и обкидать яйцами с балкона соседскую машину, и расписать глупостями свежепобеленные стены в подъезде. Но как-то мало приходилось Вере краснеть за дочь. Воспитатели и учителя почему-то были к Аленке гораздо снисходительнее, чем ко многим другим детям.

И снисходительность шла только на пользу этому ребенку. В свои десять лет Аленка была маленькой принцессой, которая не из-за воспитания, а по совести старалась соответствовать своему высокому титулу.

И сейчас для Веры пришло время выполнить свой материнский долг, защитить дочь. Сможет ли она сделать это? Улыбка на лице Веры сменяется выражением отчаяния. Она закусывает губу – больно, почти до крови.

За ее спиной в деревянной тумбе спрятан бар. В баре стоит бутылка сухого мартини. Если она оторвет взгляд от листьев за окном, то мысль о выпивке станет всепоглощающей. Но пока не следует спешить. Она должна приготовить ужин, накормить семью, а потом, поздно вечером, когда Лексус уснет, Вера сможет выпить.

Она снова приступает к разбору вещей, и постепенно они перемещаются из сумки в шкаф.

На кресле приготовленный к пробежке белый спортивный костюм Алексея, возле двери стоят его кипенно-белые кроссовки. Нижнее белье уже подано за дверь ванной, шампунь, бритвенные принадлежности, дезодорант ожидали хозяина за час до его появления.

Уже десять лет Вера – идеальная жена: хозяйственная, внимательная, верная, полностью поглощенная делами супруга. За это Алексей Пушнин остается ее мужем. Кажется, будто Вера в этой ситуации зависимый персонаж, кажется, будто она должна быть по определению несчастна. Но это не так. Вера не чувствует себя несчастной. Роль идеальной жены дается ей удивительно легко. Такие люди, как Вера, терпеть не могут безделья, им кажется, что, повалявшись на диване часик-полтора, они упускают какие-то невероятные возможности.

Какие возможности? Почему бы не отдохнуть?..

Плеск воды в ванной стихает. Сейчас Лексус вернется в комнату, а Вера все смотрит на треугольные листочки, бледнеющие вместе с наступлением вечера, с уходом солнечного света. Вере тревожно. Тому есть несколько причин, например продажа их бизнеса.

Неспокойно Вере не столько за себя, сколько за Вовку. Как он переживет потерю дела, которому отдано столько лет и сил? Держится Вовка, конечно, прекрасно: обещает сегодня вечером сюрприз, какую-то потрясающую идею, но Вера уверена – ему нелегко.

Она хорошо знает Вовуса, он никогда не мог обмануть ее ни грубыми словами, ни мрачным видом. А уж в улыбке деверя Вера читает все его чувства. Он напряжен, устал, его измучили плохие мысли.

Появление в Гродине федерального сетевика, столичной штучки, сломало все планы Пушниных. А ведь они только что открыли в каждом магазине по аптеке, организовали детские площадки с аниматорами, добились права расширить парковочные площади. Все только начиналось!

Первое предложение о продаже Пушнины получили приблизительно полгода назад. Представителя господина Колодяжного Вовус в тот раз послал – в выражениях самых недвусмысленных. Теперь же решение о продаже бизнеса было принято.

Вера не знает, правильно ли это. Ей никогда не было интересно, что правильно, а что – нет. В ее собственной экзистенции все шиворот-навыворот, и она даже не задумывается над этим. О чем тут думать, если все равно нет другого выхода?

В отсутствии альтернативы Вера убедилась самолично. Ее хороший знакомый, бывший однокурсник, сейчас сидел в областной Думе. И хорошо сидел. Когда-то он рассказывал, что некоторое время назад Дума рассматривала местный законопроект о защите своих предпринимателей от федеральных конкурентов. Законопроект отклонили просто потому, что не нашлось достаточно активных его сторонников.

Узнав о существовании господина Колодяжного, Вера припомнила слова своего приятеля, Коли Клюшкина. Она встретилась с ним и предложила – прямо в лоб, не миндальничая, – приличную сумму за принятие того самого законопроекта. Депутат выслушал ее, пообещал подумать. Перезвонил он через день и сказал, что ничем не сможет помочь. Внимательно изучив ситуацию и расстановку сил, Клюшкин пришел к выводу, что сейчас спорить с федералами бесполезно. Что-то проплачено, что-то другим путем реализовано, но законопроект о защите местного бизнеса не пройдет ни при каких раскладах.

После этого Вера взялась собирать информацию о владельце супермаркетов «Оборот».

Обзвонила знакомых, полазила в Интернете… А когда Вовка спросил: что она думает о втором предложении Колодяжного перекупить их бизнес, она ответила: третья попытка мирной не будет.

В качестве иллюстрации Вера рассказала деверю историю, которую откопала на одном форуме, где собирались малые бизнесмены. В одном из районов Подмосковья Колодяжному помешал один бизнесмен, кстати, член известного в области клана предпринимателей, владельцев заводов и пароходов. Так вот, у этого господина в одно прекрасное утро пропал сын. Мальчика до сих пор не нашли, а Колодяжному уже никто не мешает.

Услышав рассказ снохи, Вовус ругнулся в сторону и умолк. Вера знала, что подумал он об Аленке. Племянницей он не рискнул бы ни за что. Сама же Вера думала и о дочери, и о самом Вовусе. Кто помешает Колодяжному расправиться с каким-то безызвестным провинциальным бизнесменом?

Она хотела, чтобы Вовка уступил проклятому варягу, и тут ей на помощь пришли Ася и собственный муж, которому от Колодяжного уже досталось: его прекрасный «лексус» сгорел во дворе их дома. Теперь Лексус был уверен, что надо продавать супермаркеты, причем именно сейчас, когда им предлагают неплохие деньги. Через некоторое время КУБы и сами разорятся. Федеральная сетка сильнее местной, это аксиома.

Вера нетерпеливо ходит по комнате – от бара к подоконнику. По дороге включает бра на стене между окнами. Так уютнее, теплее.