некоторой задумчивости произнес Холмс. – Идите же, доктор.

А сам взял «Таймс» и рассмеялся. Там было вот что:

«Отличное растительное средство для лечения внутри и снаружи!

С «Болеутолителем» вы никогда не совершите никакой ошибки, потому что инструкция по использованию помещена прямо на флаконе и прекрасно безопасна даже в самых неопытных руках!

"Болеутолитель" – лучший из лучших эликсиров для лечения воспаленного горла, колик, диареи, лихорадки, дизентерии, и проч., и проч.

"Болеутолитель" – лучшая микстура от морской болезни, боли в спине и боках, ревматизма и невралгии!

"Болеутолитель" – несомненно лучшая из существующих мазей, возвращающая вам подвижность и всегда помогающая во всех случаях от ран, порезов, вывихов, ожогов, и т. д., и т. д.

"Болеутолитель" – надежный друг механиков, фермеров, плантаторов и моряков, и, фактически, представителей всех классов, кто только нуждается в том, чтобы иметь при себе лекарство, безопасное в использовании при лечении внутри или снаружи с гарантированным действием.

Нет семьи, которая могла бы обойтись без этого ценнейшего лекарства в доме. Его цена подходит всем – богатым и бедным, и, кроме того, ежегодно помогает вам сэкономить на счете от доктора.

Продается во всех аптеках по 25 и 50 центов за флакон.

Перри Дэвис и Сын,

Соединенные Штаты, Провайденс, собственный дом».

Когда доктор вернулся с флаконом лекарства, он сказал:

– И все-таки я не понимаю. Почему вы так убеждены, что это шарлатанство?

– Потому, мой дорогой Ватсон, что всю неделю я занимался тем, что читал газеты. И везде видел болеутолитель. Так вот, что я вам скажу. Когда что-нибудь именуется величайшим мировым достижением медицины, а продавец клянется, что не такого уголка земного шара, где бы это достижение не использовали и не оценивали чрезвычайно высоко; когда вам говорят, что на всей планете нет климата, где бы это чудо фармакопеи не подходило для любого случая; когда его настойчиво рекомендуют для ран, порезов, ожогов и других повреждений, также, как и от дизентерии, диареи и, наоборот, от запоров – и вместе с тем называют лучшей защитой от судорог, колик и «всех летних недомоганий»; да еще вдобавок пишут, что это средство можно использовать и наружно, и внутрь, и уверяют, что «это единственная вещь, в которой вы нуждаетесь», – милый доктор, неужели вы всерьез верите, что это может быть правдой? Ведь вы же врач!

– Но… – доктор Ватсон растерялся. – Послушайте, Холмс, но ведь известны случаи, когда…

– …когда? – с интересом спросил Шерлок Холмс.

Доктор Ватсон отомкнул замок металлического никелированного ящичка и достал шприц. Сыщик завернул рукав ночной рубашки. По комнате поплыл теплый аромат камфары.

– Возьмем хотя бы эту камфару, – продолжал Ватсон. – Как вам известно, камфара – эфирное масло, которое получают из коры и листьев так называемого камфорного лавра. Оно известно с древнейших времен. О нем упоминали еще древние китайцы, индусы и арабы. В современной медицине камфара чаще всего применяется в случаях слабости, упадка сил, выздоровления после тяжелой болезни, словом, для стимуляции работы сердца. Но при этом она же обладает антимикробным, успокаивающим, обезболивающим, согревающим действием. Ее используют и в кулинарии – это замечательная пряность. Более того, ею полируют мебель! Разве реклама, перечисляющая все это не вызвала бы у вас подозрений?

– Да ведь в том-то и дело, что рекламы камфары нет, Ватсон! Понимаете? – Шерлок Холмс засмеялся. – Вы, я думаю, можете встретить это название в разделе «Лекарства» торговых каталогов – но и только. Никаких кричащих объявлений.

– Спорная дедукция.

– Простой здравый смысл. И сейчас я вам это докажу. Раз уж вы заговорили о дедукции, то вот вам два вывода, которые я сделал, пока читал эту буйную рекламу в «Таймс».

Шерлок Холмс устроился на подушках поудобнее.

– Посмотрим, что у нас есть. Если верить рекламе, болеутолитель Перри Дэвиса обладает самым широким спектром действия – от холеры до морской болезни. Он снимает боль, лечит простуду (вернее, ее симптомы), стимулирует работу кишечника, независимо от характера ее нарушений, и так далее, и тому подобное. Это невероятно.

– Но и успехи современной медицины невероятны! Неужели вы их отрицаете?

– Успехов медицины я отрицать не могу, они очевидны, – сказал Холмс, – и все-таки…

– Послушайте, – перебил его доктор, – но ведь почти все достижения науки поначалу выглядят подозрительно. Люди просто не привыкли к ним. Что сказали бы вы сами, если бы семьдесят пять лет назад к вам пришел какой-то неряшливый сельский шарлатан, чуть ли не ветеринар, и стал уверять, что можно спастись от оспы, если втыкать под кожу щепочки, испачканные в – страшно сказать! – содержимом оспенных пустул коровы! «Это отвратительно!» – вот каковы были бы ваши слова! А ведь таков и был великий Дженнер!

Эдвард Дженнер, английский врач (1749–1823) разработал вакцину против оспы

– Разве это не выглядело подозрительно? – спросил доктор. – А посмотрите, как уменьшилась заболеваемость оспой! Вот доказательство того, что не всегда то, что выглядит странно, не приносит никакой пользы!

– Знаете, Ватсон, спор ни к чему не приведет, – перебил его Холмс. – Возьмите-ка это замечательное средство от всего и пойдемте, посмотрим на его состав.

Шерлок Холмс встал с кровати, покачнулся, но все-таки устоял на ногах. Он стал таким худым, что халат болтался на нем, как тряпье на огородном пугале. Но ничто не могло остановить великого сыщика. Держась за стену и брюзжа на доктора, который пытался поддержать своего друга под руку, Холмс направился к письменному столу.

ЗДЕСЬ ЦАРИЛ ХАОС.

Там и сям валялись фантики от конфет, исписанные клочки бумаги, на которых, судя по всему, не один раз пили кофе и ели бутерброды, стояли пустые и полные пузырьки и пробирки. Среди них лежала огромная кость. Ватсон содрогнулся. Он без труда узнал большую берцовую человеческого бедра, и только надев очки, понял, что она гипсовая. Тут же почему-то находился здоровенный чугунный крюк – явно снятый с неизвестных ворот. Были коробки, банки и жестянки. Часть их была открыта и становилось видно, что там хранятся какие-то лоскутки ткани, чьи-то зубы и пуговицы. В одной жестянке лежала пуля. Словом, тут было, на что посмотреть. Потом были приборы: микроскоп – замечательный цейсовский микроскоп, гордо, хотя и не без некоторого труда, возвышавшийся над всем этим беспорядком, комплект увеличительных стекол, пробирки, подставка с колбами и спиртовкой, коробка с бесчисленными реактивами и бутыль со спиртом.

Щерлок Холмс за работой

Шерлок Холмс вылил немного болеутолителя на стеклянную пластину и нагрел ее на спиртовке. Через несколько мгновений над пробиркой вспыхнуло синее пламя и вся жидкость обратилась в едва заметный след на стекле.