— Эй! Живой?

— Живой.

— Зацепило?

— Кого?

— Тебя, придурок!

— Меня — вроде нет, — отвечает Вычет. — А рюкзак — да.

Хрен с ним, с рюкзаком, авось попортило только тушенку. Откуда стреляли? Видимо, с опушки, но направление? Я не уловил, из чего делаю вывод: стрелок, похоже, вооружен «винторезом», он же ВСС. Вряд ли такую винтовку таскает по Зоне какой-нибудь сопляк. Хм, если Вычет не сильно вертелся перед выстрелом, то стреляли слева сзади. Это не так уж плохо — можно помалу пробираться вперед ползком, фундаменты и бурьян скроют нас… шансы, в общем, неплохие, если только стрелок один.

Ползем. «Шнек» не бездействует, предупреждает об аномалиях, но приходится сверяться с детектором, чтобы отследить направление на очередную подлянку Зоны. Снайпер долго не обнаруживает себя, и лишь у крайнего фундамента посылает нам второй гостинец — летит кирпичная крошка. По звуку выстрела опять непонятно, откуда стреляли, но, судя по отметине на фундаменте, снайпер по-прежнему на семь-восемь часов от нас. Цели он не видит, не то попал бы.

Кто таков? Бандит? Не похоже. Кто-нибудь из клана? Уже теплее, но тоже не факт. Может, Кипяток? Дураком был, дураком остался… Это был бы лучший вариант, потому что от одного стрелка Мы почти спокойно уползли бы до самого леса, а в лесу автомат куда полезнее винтовки. Но если снайпер — только загонщик?

Проверим. Кидаю в крапиву обломок кирпича. Готово — автоматная очередь стрижет стебли. Еще одна — с другой стороны. Оглушительное «бабах» охотничьего ружья какого-то молокососа. Теперь все понятно. Это клан. Охота. Либо Сидор не поверил насчет того, что «шнек» лежит далеко в глубине Зоны, либо вернулся Штангель и поднял людей. Второе вероятнее. Правда, есть еще надежда на то, что это не настоящая охота, а всего лишь демонстрация охоты на нас… А как проверишь, не высунувшись под пули?

Только одним способом. По нам лупят сзади, справа и слева. Если путь на север оставлен свободным, значит, охота бутафорская, отмазка клана Штангеля — мол, сообщение мы получили, спасибо за сигнал, и гоняли мы их всем кланом, да они, суки, как намыленные, не возьмешь…

Ну, сейчас поглядим, так ли это.

Фундамент слева — бетонный, со следами дощатой опалубки, справа — кирпичный, сильно выкрошенный, но и он нам защита. Наверное, когда-то между домами пролегал проулок, стиснутый гнилыми заборами, и выводил через огороды в лес. Слева над щербатым бетоном притаилась «карусель», ну и пусть себе. Справа тоже что-то нехорошее, но что — не пойму, да и не надо. Главное, впереди чисто, аномалий нет…

Короткая очередь выбивает пылевые фонтанчики из левого фундамента. Одна пуля ударяет рикошетом в правый фундамент. Понятно…

— Вычет, задний ход.

Итак, мы обложены со всех сторон. Уйти без стрельбы нам не удастся, да и со стрельбой — проблематично. До ночи нам тут лежать, что ли?

А что, брат-сталкер, разве ты не знал, что так бывает? Понадобится — и трое суток пролежишь, боясь шевельнуться, и не на твердой земле, а по уши в вонючей грязи или еще где похуже. Я-то сдюжу, а Вычет — кто знает?

Беда в том, что сейчас наш главный противник — не Зона, а люди. Им тоже не понравится мысль добывать нас измором, карауля сутками, они что-нибудь придумают.

— Эй, Чемодан!

Искаженный мегафоном голос разносится над поляной и возвращается эхом, отразившись от лесной стены. Это Штангель, конечно. Его голос.

— Слышишь меня, брат-сталкер? Кончай дурить. Гулять по Зоне мы тебе не позволим, даже не мечтай. Выйдешь с поднятыми руками — не тронем и напарника твоего тоже не тронем. Проводим до Периметра — и валите отсюда на все четыре. Что скажешь?

Злоба меня душит. Злоба!

Привстав на колено, даю короткую очередь на голос и сразу откатываюсь на несколько шагов. Но лес молчит.

— Дурак ты, Чемодан! — без всякого раздражения комментирует в мегафон Штангель. — Тебе и дружку твоему жизнь дарят! Бросайте оружие и выходите — не тронем. Слово.

Я верю ему. Чужого сталкера Штангель мог бы обмануть, но я не чужой. Он действительно хочет избавиться от проблемы, не убивая нас. Он будет огорчен, если это ему не удастся. Что ж, придется огорчить его…

Посылаю в лес еще одну очередь и вновь откатываюсь — на сей раз не зря. Ответные пули секут крапиву, репейник и прочую ботанику, с визгом рикошетируют от руин. Бьют стволов десять-двенадцать, наверное. Ого! Огонь пока ведется малоприцельный — Штангель всего лишь хочет показать, что шансов вырваться у нас нет. Пожалуй, он прав. Нас будут держать под обстрелом, не давая поднять голову, а тем временем с любого направления двинется и подберется к нам незамеченной группа уничтожения — два-три опытных сталкера. На месте Штангеля я бы послал на такое дело тех, кого я не знаю, а Кипятка не посылал бы — горяч больно. Час, максимум два возни — и мы обезврежены во имя спокойствия тех, кто считает, что может понять мотивацию Зоны. Хоть бы эти встревоженные идиоты задумались: где и когда бывало, чтобы Зона интересовалась конкретным человеком? Тьфу! Что ей люди? Если она живая и мыслящая, то уж точно мыслит не о нас, ползучих букашках, добывающих в ней хлеб насущный и то и дело попадающих под мухобойку!

С прекращением пальбы вновь оживает мегафон:

— Чемодан! Даю тебе пять минут. Это твой последний шанс, потом разговора не будет…

И ведь не будет. Штангель — мужик серьезный.

Умом понимаю: он предлагает дело. Но как быть, если меня просто корежит от одной мысли о сдаче? Черт знает, до чего это обидно: на меня охотится мой же клан!

— Чемодан, скоро выброс будет! Сдохнешь, дурень!

Что-то заедает в моей голове, лежу и тупо пытаюсь осмыслить, что там мне кричат. Какой выброс? Почему выброс? А, вот они о чем… Чуток переползаю, чтобы видеть север — и точно: над северной лесной опушкой дрожит бледно-лиловое зарево. Это начало. Пройдет, может быть, полчаса, а может, и несколько часов — и над ЧАЭС полыхнет ослепительно-белым. Никто не знает, что это за энергия, кем и для чего она сбрасывается через нерегулярные промежутки времени, зато всем известно, что происходит с теми, кого выброс застал в чистом поле. Выжжет мозги — и станешь бродить по Зоне без цели и смысла, пока сослепу не влезешь в аномалию, или не достанешься на обед мутировавшему зверью, или не подстрелят солдаты. В сущности, зомби — уже мертвец, только он об этом не знает. Он вообще уже ничего не знает. Мертвец с отсрочкой. Но окончательно и бесповоротно.

Спасибо тебе, Штангель, за подсказку. Надо укрыться. Лучше всего в бетонированном подземелье, несколько хуже — в обыкновенном подполе, еще хуже — на дне глубокой ямы под плащ-палаткой. В лагерях сталкеров всегда есть подходящие укрытия, построенные для каких-то целей еще до Первого взрыва. Собственно говоря, вокруг таких убежищ и возникают лагеря. В лесу можно найти яму или забиться под корягу, перетерпеть — а потом быстро уходить, потому что за выбросом всегда следует гон обезумевших мутантов, для которых человек в эту минуту — даже не еда, а просто препятствие на пути бегства. Хуже всего в поле, несколько лучше в лесу, а возможностей укрыться от выброса в развалинах обычно еще больше… впрочем, зависит от ситуации. Конкретно здесь и сейчас — хреново…