Британские радиолокационные станции, особенно на острове Уайт, предстояло вывести из строя, чтобы немецкие бомбардировщики могли летать над английскими портами с меньшими препятствиями. Возглавила атаку испытательная 210-я группа[52] (под командованием Рубенсдёрффера).[53] Около 11.00 12 августа 1940 г. KG51 с почти 100 Ju-88, ZG2 и ZG26[54] (120 Ме-110) и JG53[55] с 25 Me-109 собрались над французским побережьем около Шербура. Командир KG51 оберст доктор Фиссер, назначенный командовать этим массированным формированием, с нетерпением ждал, когда все группы сомкнутся в боевой порядок. Главной целью была верфь в Портсмуте. Неся бомбы SC250 и несколько бомб большой мощности SC1000, лидирующие эскадрильи на высоте 5200 м направились к своей цели.

Во время полета к цели активность истребителей была незначительной. Они поднялись лишь в 11.45 по сигналу с британской радарной станции в Полинге.[56] Заграждение из 50 аэростатов было быстро поднято на высоту 1800 м, извещая о налете. Немецкие истребители попытались связать англичан боем. Соединение Ju-88 разделилось, 70 самолетов повернули к Портсмуту. Гавань, основные сооружения, хранилища топлива и небольшие суда неоднократно бомбились с горизонтального полета и с пикирования. Почти в тот же самый момент 20 «юнкерсов» начали атаку радиолокационной станции в Вентноре, на юго-восточной оконечности острова Уайт.

Зенитный огонь все усиливался. На высоте 4000 м на него можно было не обращать внимания, он вызывал не больше, чем беспокойство; но на 2100 м и ниже он был плотным и прицельным. Все больше и больше бомбардировщиков падали, пораженные зенитной артиллерией или истребителями. Обратно не вернулись 13 экипажей из KG51; в 12.30 «харрикейн» из 213-й эскадрильи сбил машину командира эскадры. Оберст доктор Фиссер погиб; его штурман, обер-лейтенант Людериц, и лейтенант Шад были тяжело ранены и попали в плен.

Когда все соединение повернуло обратно, «спитфайры», «харрикейны» и «дефайенты», словно ястребы, бросились на возвращавшиеся самолеты. Помимо 13 сбитых машин, почти все самолеты были поражены зенитками или пулеметным огнем, в некоторых случаях серьезно. Майор Мариенфельд, командир III./KG51, и обер-лейтенант Ланге из 9-й эскадрильи сбили по одному «спитфайру». Лейтенанта Унрау и его экипаж на 9K+HL над Ла-Маншем преследовали три «харрикейна». Его бортрадист, обер-фельдфебель Винтер, подбил один из них. Один двигатель «юнкерса» вышел из строя, и они едва смогли достичь французского побережья. Там сгорел второй двигатель, но, благодаря хорошим летным навыкам, они смогли сесть «на живот» прямо на краю полого спускавшегося берега. Невредимыми они вылезли наружу и насчитали 180 попаданий в свою машину.

Благодаря раннему предупреждению, которое обеспечивали радиолокаторы, британское истребительное командование могло использовать свои силы экономно, но с хорошим эффектом. Немецкая сторона предприняла попытку противопоставить этому преимуществу рейды в глубь театра военных действий, атакуя широко рассеянные цели. Таким образом она надеялась заставить вступить в бой все четыре британские истребительные группы.[57]16 августа эскадра атаковала аэродромы: I группа – Редхилл, II группа – Бруклендз и III группа – Гатуик;[58] густой туман не позволил III группе прицельно сбросить бомбы.

Группы тяжелых истребителей из ZG26, поднявшиеся для прикрытия из Сент-Обена, на обратном пути атаковали запасные цели в районе Истборн – Хоршем – Уэртинг. На сей раз этот дневной рейд прошел без потерь. До 25 августа было совершено достаточно дневных налетов на различные аэродромы и Портсмут, который мы знали уже достаточно хорошо.

Некоторые из сброшенных бомб SC250 имели новые взрыватели LLZ с замедлением, которые можно было установить на несколько часов или дней после сброса. Новые зажигательные бомбы Flam 250 также доказали свою эффективность.

Несколько экипажей имели неприятную встречу с «ручьем», как снисходительно называли Ла-Манш. Некоторые могли считать себя счастливчиками, поскольку их подобрала морская поисково-спасательная служба.

С этого времени ожесточенные бои на больших высотах стали для бомбардировочных эскадр, упрямо не сходивших с выбранного курса, обычным делом. Вражеские истребители редко можно было поймать на земле; получив сообщения о приближающихся самолетах, они взлетали, чтобы попытаться по возможности перехватить немецкие машины, еще до того, как те сбросят бомбы. Во второй половине августа Битва за Англию вступила в критическую для англичан фазу. С 8 августа Королевские ВВС потеряли 1115 истребителей и 92 бомбардировщика, в то время как немецкие потери составили только 254 истребителя и 215 бомбардировщиков. Казалось, что немцы вот-вот достигнут своей цели – превосходства в воздухе над островом. Но в конце августа 1940 г. тактика бомбардировок изменилась.

Начались ночные налеты одиночных самолетов. Обычно взлетавшие после полуночи с двухминутным интервалом подготовленные к ночным полетам экипажи атаковали Ливерпуль, Бирмингем, Манчестер, а с 8 сентября и Лондон. Ночные истребители ВВС Великобритании, позднее продемонстрировавшие свою мощь, в то время не были особенно эффективными.

Во время одного из последних налетов на Ливерпуль и Беркенхед, через пять минут после первого захода, экипажи внезапно заметили на земле вспышки огня. Один за другим в районе 5 км длиной и 500 или 600 м шириной появились неисчислимые огни; они, как предполагалось, должны были изобразить горящий город. Крупномасштабный фиктивный пожар, организованный англичанами 30 августа 1940 г. южнее Ливерпуля, например, имитировал горящие доки. Многие немецкие экипажи поверили этим искусным обманным мерам и сбросили бомбы на горящие холмы Уэльса.