Князь молча разливал кипяток по двум чашкам, кабинет наполнился терпким ароматом хорошего кофе. Одну протянул Звонареву:

– На. Ладно, посмотрим, что можно сделать. Конечно, не я сам, но вдруг кто-нибудь, случайно, узнает о твоей проблеме и поможет… Значит, говоришь, ты вроде как и не мент больше? В Тагил намылился?

– Похоже на то, – капитан отхлебнул. – Начальник для этого все сделает.

– Бывал я там, на тринадцатой. Ничего зона – сук много, но это неудивительно: наполовину красная, наполовину наша… И дым завода едкий – местные привыкли, не чувствуют, а приезжим пованивает.

– Надеюсь, не придется нюхать. Найду архив, представлю вышестоящему… зачтется.

– Кстати…

– Я помню твою просьбу. Если выгорит, информацию отдам… Считай, в уплату долга, за помощь.

– А что с квартирой? Нашли что-нибудь полезное?

– Ничего… – Звонарев неожиданно вспомнил о двух пузырьках с лекарствами, стоявших на тумбочке в прихожей: с последними событиями вылетело из головы. – Только непонятные таблетки с мудреными названиями.

– Какими? – Князь заинтересовался.

– Не помню. От руки написано.

– Бутылек оранжевый? Небольшой?

– Ну, вроде…

– Я недавно у врача был, с… ну, неважно, с чем, – Луганский смутился. – Короче, он рецепт выписал, в аптеке такие пузырьки дали, с этикетками самодельными. Там имя указывается, внизу, а на штампе больница, где работает. Может, имеет смысл навестить «лепилу»?

– Может… – Идея действительно хороша. – Все ниточка, а то я даже не знаю, с какой стороны подступиться.

Луганский кивнул. Некоторое время сидели молча.

– Ты удостоверение сдал? – нарушил тишину Князь.

– Да.

– И как будешь с людьми разговаривать, вопросы задавать?

– Я обаятельный, – пошутил Звонарев, хотя на самом деле думал об этом: без бумажки ты, как известно… – Выкручусь.

Луганский поднял телефонную трубку, попиликал кнопками:

– Юра? Зайди с фотоаппаратом.

Через минуту в кабинете появился невысокий паренек лет двадцати. В руках у него болталась дорогая «зеркалка» «Никон».

– Звали, Анатолий Вячеславович?

– Саня, встань к стене: пусть щелкнет.

– Зачем? – капитан настороженно следил за манипуляциями. – Ты чего задумал?

– Делай, что говорят. Хотел помощи – получите-распишитесь. Вставай!

Звонарев встал к стене, паренек умело настроил аппарат и сделал снимок. Князь в это время что-то писал на листке бумаги. Протянул бумажку фотографу:

– Сделай быстро. В лучшем виде.

Тот кивнул и вышел.

– Что, – капитан снова сидел в кресле, – «заказ» на меня оформил?

– Чтоб не путался под ногами, – хохотнул Луганский, устраивая грузноватое тело за столом. – Короче, сиди еще полчаса – вон, книжку почитай, потом скажу… у меня дела…

Хоть он и убавил до максимума звук, капитан услышал рев моторов и визг покрышек…

Книгу брать не стал – полистал журнал, другой… наконец задремал – шум дождя за окном убаюкивал, Князь молчал…

– Эй, спишь? – легкий толчок вырвал Звонарева из полудремы.

– Нет. Что?

– Все, езжай по своим делам, – Луганский зевнул, – тоже в сон клонит!

– И ты мне ничего не дашь? – капитан был уверен, что Князь достанет оружие.

– Я же сказал: я предприниматель, а не дон Корлеоне. Давай, дел по горло. – Толя демонстративно уткнулся в какую-то бумагу.

Звонарев, не прощаясь, вышел из кабинета, снова просочился сквозь массу людей на входе и сел за руль. С чего решил, что жулик будет помогать менту? Во всех жизненных ситуациях у Князя свой интерес – в данном случае «палиться» не входило в его планы… как, впрочем, и всегда…

За размышлениями капитан не сразу заметил обычный пластиковый пакет на пассажирском сиденье; долго с недоумением смотрел, силясь вспомнить, был он или нет… Наконец осторожно приподнял краешек – бомба?… Ничего не взорвалось – внутри тряпка и что-то красненькое…

Уже смелее Звонарев высыпал «подарок» на сиденье – сразу узнал родное удостоверение. Открыл – он в форме… «майор Рубин, прокуратура» – стало ясно, для чего понадобился фотограф.

Осторожно развернув тряпку, взял в ладонь рукоять матово поблескивающего «ТТ». Проверил обойму – полная, – щелкнул затвором и сунул пистолет за ремень. С души будто Эверест сполз – теперь в случае нападения он не будет овцой и сможет по возможности дорого продать свою шкуру.

Капитан завел двигатель и поехал домой, за лекарствами – Князь прав: когда клиент безумен, начать стоит с лечащего врача.

Как и предполагал Звонарев, на штемпеле значилась психиатрическая больница номер один. Серый четырехэтажный короб здания, окруженный сеткой-рабицей, всегда пугал капитана – веяло от него безысходностью и какой-то мутной, бесконечной тоской. Возможно, дело в тишине окружающего леса с мощными, протыкающими небо соснами или в безлюдье, лишь изредка нарушаемом одинокими машинами… а может быть, в осознании, что никто не застрахован от этого места – в старости, совсем скоро, можно попасть и не иметь шанса выбраться.

На проходной старик-охранник тщательно списал паспортные данные, вызвал дежурную сестру; та, в свою очередь, провела капитана дальше, в белые двойные двери, за которыми пряталась регистратура.

За стойкой пожилая женщина в белом халате читала газету.

– Добрый день, не подскажете, как найти этого врача? – Звонарев протянул один из пузырьков. – Разобрать фамилию не могу…

– Веретенников, – безошибочно определила регистраторша, едва взглянув на этикетку. – Он на смене, «буйное» отделение.

– Как туда попасть?

– Вы по какому вопросу? – насторожилась, даже газету положила. – Приемное время с трех до пяти.

Настенные часы за ее спиной показывали час дня.

– Прокуратура, – протянул удостоверение. – Кап…

«Там же майор! Какая фамилия???»

К счастью, не понадобилась – магическое слово «прокуратура» и красные корочки возымели действие – женщина быстро сняла трубку и набрала трехзначный номер:

– Клавдия Васильевна? Тут к Веретенникову из прокуратуры, нужно проводить… Ага, поняла. Сейчас подойдет врач, отведет вас.

– Спасибо.

Пока ждал, капитан осторожно заучил новую фамилию. Порадовался фотографии – симпатичный в жизни, он никогда не получался на снимках – даже в детстве, когда все, страшные в том числе, выглядят мило.

– Это вы из прокуратуры? – появилась миловидная женщина, около сорока, в халате и шапочке.