ничего не поменяется. Один тиран встанет на место другого, а ты для неё — лишь инструмент. Так что держи ухо востро, Дзин, и не дай себя обмануть.

— Н-но я… — Дзин хотел воспротивиться, но зерно сомнения поселилось в его разуме и не давало чётко сформулировать мысль.

— Что? Она уже промыла тебе мозги? — этой фразой Генри сделал только хуже, заставив Дзина ещё сильнее усомниться в Мариам.

— Нет… Нет, капитан. Я в порядке. — ложь, рождённая страхом, просочилась сквозь зубы и язык Дзина, заставив обмануть капитана. — Я сейчас же отправлюсь в Айтилла.

— Храни тебя морской Бог, Дзин. — благословил Генри напоследок.

Дзин Пан улетал из Турнадау с полной головой мыслей и сомнений: если Мариам правда такая, какой её описывает капитан, то неспроста на Пике Древних она не спасла Дурона и так хладнокровно ушла после разговора с его женой. Дзин хотел верить в то, что Мариам хороший человек, но вдруг он ошибается? Вдруг под самый конец приключения она предаст его и Летучий Фрегат? Но что пугало Дзина не меньше, так это то, что он умолчал капитану об убийстве канонира Рекхема.

Страх и сомнения стали кутающей аурой Дзина, что летел в Айтилла, не понимая до конца для чего: дабы выполнить миссию или помочь Мариам?

Глава 11 "Отголосок прошлого: Лист, упавший с плеч императора. Часть 3"

Пэйт Кно вместе со своим другом трудился не покладая рук, однако, работая на Сабаа абен-ам Латифа. Все тяготы рабской жизни казались куда менее жёсткими, а стражников было намного меньше, чем во всех остальных местах. Ибо всему виной было скрытое неповиновение этой шандийки и противостояние укоренившемуся отношению к пленникам на этой земле. Сабаа была одной из немногих, кто осмеливался идти против законов Лакшата и воли монарха, хоть и делала это рабовладелица в тайне: покупала как можно больше дешевых рабов, чьей судьбой могла стать казнь; подделывала документы об их численности, чтобы время от времени запрашивать новые поставки — всё то, что легко могло такого добродушного человека с лёгкостью убить в обществе, что было преданно Императрице. Об этой слабости Сабаа Роберто, сослуживец и по совместительству единственный друг Пэйта, рассказал солдату из Фаросы, отчего тот крайне заинтересовался такой ситуацией, но в то же время чувствовал, насколько опасным это может быть как для рабов, так и для рабовладелицы, ибо если о подобном прознает паша или, того хуже, Малика Лакшата, мечты о свободном будущем рассыпятся в прах.

Долгое время Сабаа удавалось сохранять свои действия в секрете, однако в одну злополучную ночь, когда Пэйт собирался посоветоваться с хозяйкой по поводу новых инструментов, кот-зверолюд, зайдя в её покои, случайно стал свидетелем злосчастной картины: холодное тело Сабаа сидело у стены с перерезанным горлом, а из окна выпрыгивал человек в тёмных одеждах. Сомнений быть не могло — кто-то послал ассасинов по душу Сабаа, но кто это сделал? Пэйту ничего не было известно, но труп остекленевшими глазами смотрел куда-то в пустоту и будто шептал: "Тебя могут увидеть со мной." — Тогда Пэйт понял, что на всякий случай необходимо избавиться от тела, и под покровом ночи закопал его в самых тёмных краях участка.

На следующий день совсем никто ни то что не говорил о смерти Сабаа— никто и не подозревал об этом: рабы спокойно выполняли свою работу, а в столице не было и слуха об этом ужасном событии. Тогда Пэйт решил всё рассказать своему единственному другу, Роберто, после чего тот подсказал: "Подожди ещё немного. Если до вечера не будет никаких вестей, значит кто-то намеренно скрывает это убийство, а будь виновником этого Малика или какая-то паша, стали бы они это скрывать?" — Роберто был прав, а его догадка к вечеру только подтвердилась, и тогда в голову Пэйта пробралась одна хитрая мысль…

Пэйт, будучи самым образованным здешним рабом, решил войти в кабинет Сабаа и рискнуть жизнями всех остальных безвольных этого участка. Сумев достать ключи и одежду хозяйки, Пэйт заперся в его кабинете и пробовал подделать подпись, чтобы отправить паше письмо с отчётом за месяц, где указал, что несколько рабов умерли: он составил список из десятка имён, среди которых в блестящих глазах зверолюда отражалось его собственное — "Пэйт Кно".

Наш герой, ожидая ответа, вышел из кабинета и запер дверь, надёжно спрятав ключи, после чего отправился к Роберто, чтобы рассказать о своих планах и о том, что теперь и этот кроль-зверолюд числится среди мёртвых, и если его статус подтвердится пашой…

— Мы встанем во главе вместо Сабаа и дадим этим дажвогам10лакшатовским просраться! — с блестящими кошачьими глазами прошептал Пэйт.

— Ты с ума сошёл?! Мы ведь можем просто уйти — нас всё равно нет! Твои амбиции опасные, как нож на языке. — возразил Роберто, нервно почёсывая длинное ухо.

— Зато с ножа еда вкуснее, а я хочу заставить этих уебанов из Лакшата ложками говно жрать. — нахмурил в гневе брови, вспомнив, как шандийцы отрезали его от родины и семьи. — И если ты мне поможешь… — поднял указательный палец и ткнул им в грудь Роберто. — …через пять-шесть колец мы соберем достаточно людей и оружия, а потом… — сжал Пэйт кулак, а затем прошипел. — Малика кровью подавится! Жаль только, что этот пидор Ракеш пропал — небось когда почуял на войне с Айтилла как дерьмом запахло, спрятался под юбку жены, даже шандийцам показаться боится! Трус!

— Тихо, Пэйт, тихо! Нас же могут услышать! — почуял Роберто опасность, когда Пэйт в порыве гнева чуть не выкрикнул слова о Ракеше.

— Так ты со мной или попытаешься "трупом" уйти из Ламмеры? А я тебе напомню, что труп ты только на бумаге, и прикинуться тебе с такими длинными ушами шандийцем будет тем ещё испытанием.

— Но раз так… — явно в страхе и сомнениях отвечал Роберто. — Хорошо, что от меня нужно?

— На первое время мне нужно, чтобы ты распространил весть о том, что Сабаа заболела проказой, и к ней ни в коем случае нельзя подходить слишком близко. Я найду раба-лекаря, которого буду использовать для того, чтобы ни у кого в болезни Сабаа не было сомнений. — остановился Пэйт, вспоминая, что ещё нужно. — Но чтоб этот лекарь ненавидел Малику больше всего на свете! — нашёл всё-таки что добавить.

— Пэйт, ты говоришь так, словно тот трюк с письмом уже сработал. Что с нами будет, если подделать смерть не удастся? — заинтересовался Роберто, ожидая услышать про запасной план на самый плохой случай.