мои эротические фантазии, воплощать в жизнь тебе! – закончила я свою обвинительно-протестующую речь.

А потом в страхе подняла на мужа глаза, последняя реплика явно была лишней.

Но Эванс не был раздосадован или недоволен. Он смотрел на меня взглядом кота, облизывающегося на миску сметаны.

- Значит, глядя на оборотня, у моей Сонечки появляются эротические фантазии? – а голос при этом такой, каким только грешников с пути истинного сбивать. Бархатисто-мурлычущий. – Расскажешь?

Ага, нашел дуру!

Подалась немного вперед и таким же томным голосом, проводя при этом по голой в прорезях рубашки мужской груди, ответила:

- Давай, я лучше об эротических фантазиях с твоим участием расскажу!

И пеньюар, что накинула, бросившись за мазью, слегка с плеч приспустила.

- Давай! – тут же жарко согласился супруг.

Правильно, мне говорили, мужчины они, как дети малые!

Так что, на обед к Его Величеству – Императору мы одевались в большой спешке.

Дневной прием, пусть даже в императорском дворце, не подразумевает пышных нарядов. Поэтому мой выбор пал на отрезное по талии, длиной чуть выше колен, прямое платье цвета ультрамарина. Его изюминкой была квадратная горловина, края которой обрамляли лацканы, придавая платью слегка строгий вид платья-пиджака.

Уставшая за утро шея, не располагала к массивным украшениям. И я остановилась на небольшом наборе из мелких сапфиров: серьги-капельки, ожерелье в виде тонкой веточки с незабудками, голубые лепестки которых имитировали сапфиры, и тонкая ниточка браслета, свободно качающаяся на руке. Бежевые лодочки на шпильке и убранные от висков пряди завершали образ.

Строго, но элегантно!

- А может отобедают без нас? – окидывая меня одобрительным взглядом, спросил Эванс.

- Эванс, ты не хуже меня знаешь, что это не шутки!

- Какие уж шутки! – убирая локон мне за ухо прошептал супруг. –

- Тоже нет никакого желания идти? – вполне серьезно спросила я.

- Просто до одури! – тихо ответил Эванс, обняв меня и прижимая к себе. – Не хочу вести тебя в этот серпентарий.

На нем красовался темно-синий костюм, на несколько оттенков темнее моего платья. И я проводила по сюртуку рукой разглаживая приятную на ощупь ткань.

- Ладно, прочь сомнения! Не съест же нас, в конце концов!

- Может быть и не съедят, но вот ядом оплюют, это точно! – прижавшись щекой, ответила я. – Правда, они еще не знают, что у меня тоже есть ядовитые железы. – улыбнулась я.

- А еще у тебя есть я!

Улыбку Эванса я не видела, но слышала ее в голосе мужа.

- Ты поможешь мне их заплевать?

- Ага!

- О! Тогда вдвоем мы сила!

- Еще секунду! Ты так вкусно пахнешь!

Хосефа с мужем, Анхелем и еще несколькими дроу нас уже ждали в холле у портальной рамки.

Во взгляде девушки мелькали искорки веселья, когда она оглядела нас с Эвансом. Сейчас она была в строгом красном платье, которое идеально обрисовывало ее стройную фигурку и удивительно ей шло. Анхель, одетый в строгий черный костюм, наоборот стоял и хмурился, глядя исподлобья на наши переплетенные руки.

- Вижу, вы время зря не теряли! – улыбнулась девушка.

На что Эванс, улыбнувшись, слегка поклонился, а я ответила, сильнее сжимая руку мужа:

- На то мы и молодожены!

- Все готовы? – спросил Эванс.

- Да! – за всех ответила Хосефа.

И Эванс активировал портал во дворец.

Во дворце нас сразу же провели в огромную столовую залу, где уже находилось человек пятьдесят «самых приближенных приближённых». Здесь от нас отделили сопровождающих дроу, Кристобаля и Эванса. А нас троих – меня, Хосефу и Анхеля повели к стоящему на небольшом возвышении столу императорской семьи.

Мужчин же пригласили за второй по значимости стол.

Придворные тут же умолкли в ожидании шоу, словно пираньи в предвкушении обеда.

Как бы далека я не была от дворцового этикета, но даже я прекрасно поняла, что распределение меня и Эванса по разным столам – это прямое нарушение всех возможных правил.

Мирится с подобным к себе отношением я была категорически не согласна. Так что шоу не заставило себя ждать!

Присев в положенном по протоколу реверансе, заслужила одобрительный взгляд Драммонда и кислый кивок его фаворитки. Слуга выдвинул для меня стул по правую руку от Императора.

- Приятного аппетита, Ваши Величества! – пожелала я императорской чете не подавится, а затем взяв у слуги предложенный стул, бодро зашагала в сторону мужа.

В звенящей тишине, было слышно, как у одного из окон жужжало какое-то насекомое, и глухо отдавался стук моих каблуков.

- Подвиньтесь, пожалуйста! – попросила я какую-то дородную дамочку, что расположилась по левую руку от моего мужа.

На что тетка улыбнулась мне довольно душевно, и легко проехала по паркету, не вставая со стула. Специально издавая противный скрип.

Видать, не мне одной скучно!

- Конечно, конечно! – закивала она. – Милейший, - тут же обратилась она к стоявшему в немом шоке слуге, - принеси приборы леди Рамсей. – Бриана Элис Линдси, баронесса Блэр, но для тебя, дорогая, просто Бриана. Тем более мы с твоей тетушкой Лорной - близкие подруги.

- Просто Софи! – представилась я.

- Не надо! – раздался в столовой голос Императора и по рядам прошла волна силы.

Я ее даже не почувствовала, лишь заметила, что как некоторые придворные потянулись за салфетками, чтобы вытереть пошедшую носом кровь. Парочке дам стало дурно и их быстро вытащили из столовой расторопные слуги, что сами пригибались от силы магической волны.

- Принесите стулья для четы Рамсей. – распорядился меж тем Император, совершенно не интересуясь тем, как исходящие от него волны, все больше мучают его окружение. Даже леди Сабрина, вон уже схватилась за виски. – Племянник, Сафина, прошу разделить со мной эту скромную трапезу. – «учтиво» предложил Драммонд.

Если честно, идти не хотелось совсем. Будь моя воля я бы с удовольствием пообщалась с баронессой Блэр. Вот только вряд ли, злопамятный Драммонд простит мне или Эвансу, если мы останемся на своих местах.

Императоры два раза не просят. Они вообще не просят.

Эванс помог мне встать и с каменным лицом истинного аристократа проводил до императорского стола.

- Рад был повидаться, леди Блэр! – уходя, он поцеловал ручку баронессе.

- Береги жену, мальчик. Она у тебя сокровище! – шепнула ему женщина, но в тишине столовой, где полсотни человек боялись сделать лишнее движение или, не приведи Праматерь, что-то сказать, слова баронессы были отчетливо слышны. Только женщину