лето за летом и ветры пятнадцати зим провыли над Землёй Туманов. Однажды ночью, после того, как мальчики уснули, светловолосая женщина позвала домашнего слугу к очагу.

— Валлинг, для меня ты больше, чем слуга и чем я могла бы заплатить тебе, но история твоего служения ещё не досказана. Близится время, когда мы должны получить Книгу и, хоть я понимаю, что, добывая её ты можешь расстаться с жизнью и оставить мне эту задачу; всё же получить Книгу нам необходимо. Вот как — скоро придёт время Праздника Весны; возможно Рэтлинги напьются допьяна в память о том дне и ты сможешь безопасно взять Книгу. Но, ох, обязательно возвращайся, ибо я не знаю, как бороться без твоей помощи. — И женщина возложила любящую руку на голову старика.

Тогда Сардайн, король Рэтлингов, приказал принести ему Книгу и он, и все его сторонники веселились над тем, что изображено на страницах. Они пили, пока не заснули и последним из всех уснул король, облевав последнюю страницу, где изображалась кончина Раймонда Золотого.

Когда он пробудился, Книга исчезла; и страх объял его из-за пропажи Книги. Впоследствии никто не смел заговаривать с ним об этом и он всегда ходил с оглядкой. Но, всё же, в показной храбрости, он выпил своё усыпляющее питьё из черепа, что очистил в тот роковой день и попытался успокоить себя, что такое просто случилось и не было никакой причины для опасений.

С тех пор Валлинг, домашний слуга, каждый день занимался с золотым отроком, обучая его всему, что знал о владении мечом, щитом и булавой; как нападать и защищаться. Месяц за месяцем мальчик рос и, наконец, смог играть со слугой на равных и делать так же, как он. Маленький перекошенный мальчик хлопал в ладоши, когда видел зрелище этих двоих сражающихся мужчин. Великую любовь питал он к своему замечательному брату.

Ночью светловолосая женщина садилась у огня, тогда как слуга и двойняшки ложились на шкуру у её ног. Затем она вела рассказы про их отца и объясняла, что они последние из Дома Хубелейров. Она поведала о великолепии и доброте Дома и как их отец любил её, прежде чем погиб. Когда всходила луна, она пела песни, которые пел Раймонд, хоть и с рыданиями в горле. Напоследок она рассказывала им о прошлых днях, открывала Книгу, и заставляла юного Раймонда возлагать руку на последнюю страницу и клясться, что он сотрёт с лица земли это пятно и отомстит за свой народ; но она никогда не позволяла маленькому перекошенному смуглому мальчику приносить такую клятву.

— Нет, Рок, — отвечала она на его мольбы. — Это задача не для тебя. Ты должен остаться здесь, охранять меня, присматривать за скотом и быть моим другом.

Затем Рок обнимал и целовал её, в то время как Раймонд выходил прогуляться в лунном свете с Валлингом и гончими, чтобы сердце перестало так яростно колотиться и жажда крови покинула его; чтобы лучше понять то, что следует сделать и стремиться сделать это, зная, что ему не будет покоя, пока это не совершено.

Так двойняшки достигли возмужания, но Рок оставался маленьким, словно ребёнок. Той зимой Валлинг, домашний слуга, скончался и Раймонд положил его в сухой пещере, поставив у его ног кувшин с вином. Через нескольких недель женщина сказала своему огромному сыну, — Время, о котором мы с твоим отцом мечтали несколько лет назад, настало.

— Я не могу оставить тебя в таком возрасте и нездоровье, — возразил он.

Рок услышал, о чём они говорили. Этой ночью, после того, как мать уснула, он подкрался к её ложу, нежно поцеловал руку и вышел в ночь. Всю ту ночь он медленно брёл, направляемый светом луны; когда настало утро он задержался на вересковой пустоши, перекусить хлебом и сыром. Там к нему присоединился маленький смуглый человечек. — Паренёк, как тебя зовут и что привело тебя в эти горы совсем одного? — спросил он.

— Я не паренёк, — ответил Рок, — ибо теперь я взрослый, а потому мужчина. Меня зовут Рок, сын Раймонда Золотого из Дома Хубелейров и я собираюсь отомстить за убийство своего отца и его народа, которые были грязно преданы смерти Рэтлингами, до моего рождения.

— Как же ты сделаешь это? Их так много, а ты всего один.

— Это верно, но я единственный, кто может это сделать. Нас всего лишь трое: моя мать, мой брат Раймонд и я. Брат должен остаться с матерью, ибо она слаба и нуждается в уходе, поэтому я оставил их. Хотя я всего один, так или иначе я найду способ совершить то, что следует сделать.

— Раз ты так решил, — ответил маленький человечек, — я помогу тебе. Можно сражаться и иначе, чем мечом или боевым топором. — Затем, очень медленно, он объяснил, как Рок, пусть и маленький, мог достичь того, что желал. Произнеся свою речь, он исчез.

Раймонд удивился отсутствию брата, но кормил слёгшую мать, поддерживал огонь и заботился о коровах. Теперь она все свои дни проводила у огня, никогда не заговаривая о желании, которое владело её душой. Через несколько недель она опочила и сын положил её подле Валлинга. В её ногах он возложил несколько золотых локонов, которые она ласкала и хранила много томительных лет. Затем он выпустил коров, облачился в доспехи, прицепил на пояс меч и отправился совершать то, что должно.

Ожидая, когда поднимется луна, он остановился в месте, где погибли Хубелейры, собрал кости, сложил их перед алтарём и засыпал камнями. Весь тот день он шёл голодным, лишь молясь богам, которых знал. Потом, ночью, спокойный и уверенный в окончании этого приключения, он подошёл к большому дому и спрятался на соломенной крыше, раздвинув связки таким образом, чтобы можно было смотреть сверху на зал и пиршественный стол, и остался там.

Вновь Рэтлинги собрались в большом зале на Праздник Весны и, общим числом, от короля Сардайна до последнего сосунка, их было немногим более двух сотен душ; и не больше — из-за отсутствия других врагов эти двадцать два года они время от времени сражались между собой. На этой неделе у них было перемирие и все собрались на три дня пиршества и пьянства. Эти годы Рэтлинги заботливо берегли три маленьких бочонка вина, зревшего в подвалах дома.

После обильных возлияний первой ночи многие мужчины, и все женщины и молодёжь были пьяны, так что Раймонд закусил большой палец и ждал. В начале второй ночи Сардайн велел принести три старых маленьких бочонка из винного погреба и