свила гнездо в углу комнаты, где отложила очень большое яйцо. Они сидела на нём много дней, никогда его не покидая и всё это время Эдвард кормил её куриными и кроличьими ножками. Затем, в один день, она оставила своё гнездо и взлетела на меч-насест, гордо крича, — Хубелейр! Хубелейр! — Эдвард присмотрелся к гнезду и увидел разломанную скорлупу и, к его изумлению, здорового мальчика.

— Что же делать теперь? — спросил он сам себя. — Эта гордая орлица отложила яйцо и высидела мальчика. Несомненно, это самое необычное событие и в её, и в моей жизни; но вместо того, чтобы удивляться, как это произошло, лучше подумать о ребёнке, ведь ему необходимы питание и уход.

Орлица слетела вниз с насеста и, стоя на полу, обратилась женщиной дивной красоты, с бронзовыми волосами и длинным тёмно-синим платьем.

— Не беспокойся об этом, мой милый Эдвард, — сказала она, — ибо это наше дитя и я буду заботиться о нём, как поступила бы любая мать, — и она раскрыла своё платье, обнажила грудь и малыш поел и заснул.

Полный невероятного изумления Эдвард поспешил в дом своего отца. — Некоторое время назад — проговорил он, пытаясь справиться с волнением, — Ты убедил меня дерзнуть отправиться в далёкие земли и отыскать жену, которая родила бы мальчика, будущего лорда Волков. Пойдём в мой дом и увидишь сам, как хорошо я последовал твоему совету. Ибо, если я сейчас расскажу, ты не поверишь мне.

Не отвечая, лорд Гарольд поднялся и пошёл с ним. Там, в доме Эдварда, он увидел, что прекрасная женщина держит в руках спящего ребёнка.

— Это моя жена, отец, а дитя, которое она так гордо держит — мальчик; хотя мне мало известно подобных птенцов, но он выглядит здоровым и крепким, и несомненно вырастет могучим мужем.

Всё это озадачило лорда Гарольда. — Я не знаю, как ты сделал это, мой дорогой мальчик, — сказал он. — Как ты мог держать женщину всё это время, чтобы никто не прознал? И где орлица?

Женщина, улыбнувшись, посмотрела на деда, отца и сына, а потом она ответила за Эдварда. — Орлица улетела и никогда больше не вернётся, но я могу повторить её крик «Хубелейр! Хубелейр!» и это станет именем всех, кто произойдёт от этого мальчика; более не Волки, но Хубелейры. При первой же возможности я уберу гнездо отсюда, а Эдвард развернёт меч и повесит его над очагом, ведь мы не будем впредь его использовать, ни для насеста, ни для гнезда. Птица или женщина, я благородна и чистоплотна, и желаю жить в чистом и опрятном доме. И моего сына следует назвать Сесилом.

Несколько месяцев спустя маленький смуглый незнакомец неожиданно появился в главной комнате дома лорда Гарольда.

— Как поживаете, уважаемый господин? — спросил он.

— Значит, ты пришёл опять, — ответил Гарольд. — Разве ты не знаешь, что случилось, когда мой сын послушался твоего совета? Он вернулся с орлицей, очень необычной птицей, которая повторяла одно-единственное слово. Спустя несколько месяцев, в некотором смысле он обрёл жену и сына. Я полагаю, что он был столь же удивлён, как и вся семья. Это ты, каким-то образом, сотворил могучее волшебство, чтобы подарить мне внука?

— Быть может. Я не скажу «да» и не могу сказать «нет». Но я явился из-за дела посерьёзнее, чем объяснять, как орлица смогла отложить яйцо, вывести из яйца ребёнка, а затем внезапно стать прекрасной женщиной. Твой род должен покинуть Арморику, столько лет служившую безопасным и отрадным домом и найти новое жилище в землях за морем.

— Зачем это делать? Тут нет врагов, воюющих с нами.

— Далеко на востоке есть великий город под названием Рим, — объяснил человечек. — Правители его никогда не насытятся, но всегда отправляют набеги в далёкие земли, убивая, завоёвывая и порабощая все народы. Сейчас их войско, под командой лорда по имени Цезарь, движется через Галлию. Они сокращают путь через тёмные леса и строят дороги. Когда они доходят до реки, то строят мост из брёвен и пересекают её, не замочив ног. Их солдаты собраны в отряды, называемые легионами и, до сих пор, даже самые могущественные из галлов не смогли противостоять им. В один день они доберутся до твоей земли, перебьют мужчин, сделают женщин рабынями и будут растить из мальчиков солдат для своих легионов. Этого не должно случиться с Волками. У тебя есть несколько драккаров; построй ещё больше и возьми с собой всех своих людей, скот, гусей и зерно. Ветер и течения принесут вас в землю под названием Корнуолл, где вы найдёте убежище.

— Это печальные слова и, пожалуй, скверный совет, — проворчал лорд Гарольд.

— Ты имеешь право на своё мнение, но Волки — или Хубелейры, как жена Эдварда желает назвать их впоследствии — не должны погибнуть. Что бы ни произошло, они должны жить дальше и дальше, ибо мне представляется невозможным, чтобы нечто столь же прекрасное, как род, который я помогал создавать, ушло в небытие. Так что, пока ещё остаётся время, готовьтесь к бегству. Отважно было бы сражаться и погибнуть, но намного мудрее сбежать и выжить.

Несколько дней лорд Гарольд взвешивал этот совет и обсуждал его со стариками Волков. В конце концов он отдал приказ построить больше кораблей. Теперь все были заняты, и все женщины и даже маленькие дети делали, что могли, чтобы подготовить отплытие. Наконец они оставили Арморику и много дней плыли под парусом, влекомые ветром, пока не достигли берега новой земли, где вытащили корабли на сушу и выпустили скот, чтобы он покормился; все возвеселились, потому что новая страна казалась надёжным убежищем.

На следующий день после высадки лорд Гарольд, его сын Эдвард и несколько старейших Волков исследовали эту страну, желая найти подходящее место для постройки нового города. Через несколько часов они пришли к очень большому дому, подобных которому никогда не видали; стены пятьдесят футов высотой и без единой щели стерегли небольшие ворота, соединённые с подъёмным мостом, перекрывающим ров с водой, окружающий высокие стены. Сторожевая башня с одной стороны высоко поднималась над величественной стеной.

Маленький смуглый человечек стоял на подъёмном мосту, поджидая их.

— Добро пожаловать в свой новый дом, лорд Гарольд, — вскричал он, — и приветствую тебя, мой добрый Эдвард. Как поживает твоя орлиная жена и прекрасный мальчик? По нраву ли вам ваш новый дом?

— Я никогда не видел ничего подобного, — ответил лорд Гарольд. — Как он выстроен и какое применение можно ему найти?

— Это замок. В последующие годы его назовут Замком Хубелейров, если жена Эдварда добьётся своего, а я