А какой там вид! Закачаешься. Вся Москва на ладони. Лепота! Соседи говно, но вы поймите, это ничего, дом ─ крепость. Толщина стен три метра. Звукоизоляция по последнему слову! Ничего не слышно. И что вам эти соседи? Пусть они пилят гаммы и кантаты. Зато самый центр, практически новый дом, четыре комнаты и вы племянник Розы. Вы еврей?

─ Нет, ─ улыбаюсь я.

─ По папе, племянник по Розочкиному папе. Ему уже всё равно, а вам польза.

─ Там троллейбусы, вечный шум, ─ говорит Галя.

─ Я вас умоляю! Честное слово!

Мы ещё торгуемся какое-то время и останавливаемся на двадцати тысячах. Правда, пока это ничего не значит. И даже согласие председателя кооператива ещё ничего не гарантирует, но Галя обещает похлопотать. Ну и назавтра мы намечаем осмотр.

Вскоре все начинают собираться на ужин.

─ Может, не поедем? ─ шепчет мне Наташка. ─ Ты хочешь есть? Я блинов натрескалась, а тебя у нас можем покормить.

─ Не поедем, ─ соглашаюсь я. ─ Лучше побудем вдвоём, да?

Она радостно кивает.

─ Так, ─ командует Галина. ─ Все едем в ЦДЛ! У нас каминный зал и на всех выписаны приглашения на литературные чтения.

─ Обожаю литературу! ─ радуется Март Цеткин.

─ Галя, извини, ─ говорю я, ─ но мы не поедем.

Она сначала злится, но потом отвлекается на кого-то другого, и мы благополучно смываемся.

─ Ну, ─ смеётся Наташка, ─ закажем мой портрет в натуральную величину?

─ Можно, ─ соглашаюсь я. ─ И в натуральном виде.

─ Ты что, ─ шепчет она, ─ хочешь, чтобы я разделась перед этим сатиром?

─ Художник не человек, ─ смеюсь я. ─ Он функция.

─ Серьёзно? Ты этого хочешь? Нет, если ты хочешь, я конечно… хотя… хотя, наверное, всё-таки нет. Нет, Егор. Чтобы ты потом всем этот портрет показывал?

─ Да, буду хвастать перед друзьями. Смотрите мол, какая у меня жена красотка.

Она смеётся и хлопает по колену.

─ Нет, лучше пусть он твой портрет напишет в виде Геракла.

Мы подъезжаем к гостинице. Заходим в фойе и идём к лифтам.

─ Егор Андреевич, ─ подбегает к нам парнишка из охраны. ─ Там Цвет с Фериком, просили вас наверх подняться.

─ Ты что дежурил здесь что ли? ─ удивляюсь я.

─ Да, меня послали дожидаться, когда вы придёте, чтобы сразу сообщить.

─ Понятно. Ну, иди, скажи, сейчас буду.

Я завожу Наташку в номер. Семён тоже остаётся у себя, а мы с Саней поднимаемся в казино. Заходим в зал и сразу налетаем на Ферика. Он стоит перед дверью и ждёт, когда я приду. Выглядит он не очень. Взволнованный и даже… испуганный. И похожий на старика.

─ Что такое? ─ спрашиваю его я.

─ Айгюль… ─ тихо отвечает он.

─ Что?

─ Айгюль пропала…

6. Ферик в бешенстве

— Когда пропала? — спрашиваю я. — И что вообще значит «пропала»? Я её часа три назад видел.

— Где? — подаётся ко мне Ферик.

— У себя в номере.

Он хлопает глазами.

— То есть?

— Не знаю, как иначе сказать. Меня не было, я уходил по делам, а когда вернулся она была у меня в номере. Её Наталья пустила.

— Какая Наталья?

— Невеста его, — хмурится Цвет. — Давайте, вон туда отойдём.

Мы отходим в дальний закуток за стойкой.

— То есть, Айгюль нету около трёх часов, я правильно понимаю? — уточняю я.

— Трёх так трёх, — нервозно отвечает Ферик. — Какая разница! Чем раньше начать искать, тем выше шанс найти её живой.

— Так может, она вообще никуда не пропадала? — хмурится Цвет. — Может, она по магазинам шляется. Или в кино пошла, к примеру. Я думал, её уже трое суток нет, а тут три часа всего. Мало ли где она быть может? В ресторане с подружкой…

— С какой подружкой! — взрывается Фархад Шарафович. — Нет. Я её знаю. Просто так бы она не стала скрываться.

— Она очень расстроена была, — говорю я.

— Что значит скрываться-то? — гнёт своё Цвет. — Позвони ей, может, уже дома.

— Во-первых, — сердито отвечает Ферик, — мы должны были ехать на ужин. Мы договорились, понимаешь? Нам дела обсудить надо было. Она не пришла и в кабак не приехала, я узнавал. Во-вторых, я приехал к ней домой, а у неё дверь открыта. Дверь открыта, а дома её нет.

А вот это уже тревожный фактик.

— А внутри как? — спрашивает Цвет.

— Ну… не знаю. Бардак, но так чтобы перерыто всё или какой-то разгром, такого нет.

— И что ты предлагаешь?

— Это Лимончик, сто процентов, я чую, — рычит растревоженный дядя. — Сука! Мстит за Зуру и Пермяка.

— Зачем ему сейчас-то мстить, если он хочет на сходе с нами разделаться? — пожимает плечами Цвет.

— Закрой рот! — набрасывается на него Ферик. — Закрой рот! Мстит, чтобы сделать мне больно, а сход, чтобы нас с тобой сбросить и обобрать! Ты не знаешь эту тварь!

— А Джемо где? — спрашиваю я. — Он же для вас разобрался с этими утырками и заслужил, как я понимаю, прощение. Надо его привлечь.

— Он улетел сегодня в Сочи.

— Невовремя. Как чувствовал, что понадобится… Звоните, Фархад Шарафович, что ещё делать-то?

— Кому звонить? — удивляется Цвет. — В бюро находок?

— Дедушке Назару, кому ещё, — качаю я головой. — Или вы желаете сразу начать ковровую бомбардировку? Без переговоров? Но сначала ей домой надо позвонить.

Если честно, мне не по себе. С одной стороны, мало ли где она может быть, тем более в таком настроении. Может, действительно, бродит по магазинам и скупает всё подряд. Я тоже хорош, нисколько не поддержал, не подбодрил, с тортом своим… А, с другой стороны, Лимончик та ещё мразь, насколько мне известно, и он взбешён убийством своих наперсников.

Понятно, что главная месть будет на собрании воровского актива, но и промежуточные активности никто не отменял. Тем более, что Ферик тоже готовится к сходке и просто так свои генеральские звёзды не отдаст.

— Я сейчас позвоню в Свердловск, там его выб*ядок живёт, — качает головой Ферик.

Мы встречаемся с ним взглядами, и я вижу, какая чёрная муть всплывает из глубин его души. Недобрая, беспощадная, звериная.

— Ему хребет перебьют, если с головы Айгюль хоть один волос упадёт, — хрипит он.

— Не горячись, Ферик, — пытается урезонить его цвет. — Пацан-то не при делах. Лучше Горюна да Айваза сковырни. Он без них, как без рук останется. Я могу тоже в Красно…

— Твою мать, учитель, бл*дь! — взрывается Ферик. — Спасибо за тупой совет! Собирай своих людей! Всех, кого можешь!

— Не кипишуй, сказал тебе, — щерится Цвет. — Чё ты с людьми делать будешь? В атаку поведёшь?

— Ты поведёшь! — кивает он. — Я сейчас Рашидову позвоню, чтобы там этому ган**ну кислород перекрыли. А ты звони Чурбанову, чтобы готовил группу захвата.

Это он уже мне приказывает. Да-да, так и вижу, как Чурбанов исполняет мои команды. Бежит, торопится.

— Фархад Шарафович, — мягко говорю я. — Поговорите с Лимончиком. Узнайте, что скажет, а потом и совместное решение примем. И вот что, имейте в виду, Чурбанов его брать не будет, в этом я на сто процентов уверен. Менты нам здесь не помогут. Да и вам потом доказывать, что не вы его мусорам сдали…

В нём всё кипит, клокочет и взрывается. Он наотмашь бьёт по пустому стакану, стоящему на столе и тот отлетает, как реактивный снаряд и разрывается на мелкие осколки, врезавшись в стену. Но, сделав неимоверное усилие, Ферик всё-таки справляется с собой, берёт себя в руки и, глотнув коньяку, достаёт из кармана маленький блокнот и идёт к телефону. Он снимает трубку, набирает номер и ждёт.

— Лимончика позови, — хрипло приказывает он, когда мне уже кажется, что никто не ответит. — Скажи, Ферик Ферганский звонит.

После этого наступает довольно долгая пауза. Вдруг лицо его вздрагивает, принимает свирепый вид и он, задыхаясь от гнева, произносит:

— Айгюль у тебя?

Лимончик что-то говорит, а Фархад Шарафович молча слушает.

— Где Айгюль⁈ — хрипло спрашивает он и снова замолкает. — Назар, ты меня знаешь, со мной так не получится! Я тебе за Айгюль глотку перегрызу. Если хоть один волос с её головы… ты понял меня?

Он опять молчит.

— Не хочу угрожать, но предупреждаю. Серьёзно предупреждаю.

На этот раз Лимончик говорит долго, и Ферик слушает, играя желваками.