— Иван!

И тут стало ясно, отчего так тепло спалось. Серый Волк под боком. И в глаза преданно так смотрит.

— С добрым утром, Серый Волк, — улыбнулся Иван.

Конечно, случалось ему мечтать просыпаться не одному. Только тут не девица красная нужна — сердца у них... без огонька, ну что интересного-то? Ни мнения, ни жизни собственной, только коса да краса.

Правда, и не про волка он мечтал. Так... знать бы про кого. Чтоб тепло и хорошо. Может, если дом построить, этого хватит?

— А по что нет у тебя красной девицы? — спросил Серый Волк.

Иван-дурак тут челюсть и потерял.

— Так а зачем она мне, красна девица, — сказал рассеянно, а сам башмаки искать принялся да на ноги надевать.

— Ну, как. У добра молодца должна быть красна девица, — почесал Волк под бородой.

— Да ведь и я не добр молодец. Так... дурак.

— Ну, Ваня, зря наговариваешь ты на себя. Очень ты даже умный. Про службу и дружбу мудрость? Мудрость.

— Это так... иногда просветления случаются. Из странствий привез.

Встал Иван, нахлобучил шляпу свою походную, рубаху в штаны заправил, котомку за спину закинул. В небо посмотрел. Ни облачка. Эх, погожий будет денек. Искупаться бы. В ледяной да речке.

— А что, Волк, далеко тут до речки Смородины?

— Так близехонько... Лапой подать.

— Пойдем, искупаемся.

Серый Волк даже сел.

— Я... мне и так хорошо. Речка-то холодная, Вань! Это только сказывают, что огненная. А так — самая обычная. Ну, разве что Змея Горыныча на ней можно встретить. Надо оно тебе?..

— Чистота — залог здоровья. И не смотри так, это тоже из странствий. Уже не помню, кто так говорил. Так, если что, и Горынычу скажем. Давай! Чтоб зуб на зуб не попадал!

Хлопнул Иван в ладоши, да вприпрыжку понесся вперед. Песни насвистывая. Был он уверен, что сегодня случится что-то хорошее. Он каждый день был так уверен. И потому хорошее и случалось.

Кикимора хихикнула и потерла ладошки.

— Давай, голубок, даже лучше получится!

Потянулась зеленой рукой к стакану с чаем. Да нашарила желтую вазу. Яга притащила. «Цветы ставить», — сказала. «Для интерьеру».

Выпила, не отрываясь от блюдечка. Поморщилась — чтой-то энто такое?.. Ах, вода цветочная. Когда задул ветер сзади, пригнулись деревья.

— Ну как там? Получилось? Встретились? — присоседился к супруге Леший.

— Чаю подай, — потребовала Кикимора. — И себе возьми. Он тоже купаться идет. Ой, будет весело! Как хорошо ты придумал, муженек!

— Я вообще умный, — гордо сказал Леший.

Это, конечно, каждый знал, но все равно приятно.

Яга весело покачивала корзинкой и мчалась по тропинке вприпрыжку. Пирожки от Кики. Как мило с ее стороны. Вот вроде и сидит в овраге и за злой дух ее все почитают, а на деле — душенька, как Леший ее и называет. Варенья, которые она варит, соленья, припарки, пирожки и компоты. Да там целую марку можно открыть — «Kiki’s». Только по что им — людей Леший и Кикимора не уважают за редким исключением. Вроде вчерашнего.

Как того парня зовут? Иван? Кто бы сомневался, ха. И как же именно ЭТОГО Ивана среди иных узнать. А узнать надо. И быть на его стороне. Они поклялись, а она, кроме того, что барышня с милым каре, еще и баба Яга, божество лесное.

Пирожки — с дикими вишнями из компота. Ах. Сейчас домой прибежать и с чаем...

Кики еще и шапочку дала. Красную, вязаную. Говорит, чтоб голову не простудить, как искупаешься. А непременно иди на Смородину, искупаться в ней на рассвете — хорошая примета. А парик твой, мол, постирать надо — на него ночью енот нагадил. Бывает... Не углядела, уж прости старую.

Хотелось смеяться. Так легко на душе сделалось и светло, как давно не бывало. Будто смыло с нее все горькое и тяжелое. И теперь там прозрачно, и солнышко на дне отражается. Вон оно какое нежное, утреннее. Конечно, горечь снова нарастет, и вновь все будет как раньше, и наденет она парик Яги, и в мир свой «перевернутый», как Кики называет, вернется, но... Сегодня есть сегодня, и это прекрасно. Сегодня не надо быть какой бы то ни было, достаточно того, что ты просто есть.

Тропинка вдруг вывернула куда-то в небо. Яга остановилась. Неожиданно. Обычно эта тропка как раз на ее болото выводит. И идти еще добрый час. Сделала шаг вперед, второй и увидела — под пригорком тут река ведь Смородина!

Яга остановилась. Это что ж — знак такой?Вправду искупаться, пусть она и не верит в приметы? Окунуться, проплыть, пока день не начался, пока царевичи под избушку по жар-птиц не начали жаловать? Посмотрела на одежду. Балахоном вытереться можно, в платье до избушки добежать. Авось не встретит никого.

И... голышом наконец попробовать поплавать. А то все мечтала, а возможности не было.