— Маша? Ах, да твоя супруга… полковник Мещерская. Все никак не привыкну что ты у нас женат. Но каковы уроды! Машину мне сломали. А что за Вениамин?

— Ты его Василием кличешь, а он — Вениамин. — говорю я: — один из твоих двоих широких таких ребят.

— А… — теряет интерес к теме она: — неважно. Сегодня же поручу им купить новый автомобиль. Наверное, два сразу. В любом случае — на дуэль поедешь в мундире, его порвать не жалко. С тобой отправлю нормальную одежду, переоденешься и сразу же поедешь в поместье к папеньке и маменьке. И постарайся не убить Алферова окончательной смертью, потом неприятностей не оберешься. Алферов — он же племянник Андрея Николаевича, Пресветлого Князя Лопухина. Как говорят — любимый племянник. А Андрей Николаевич сейчас при дворе очень и очень влиятелен. И двое его сыновей тоже.

— Если мне будет дозволено вставить словечко, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что я написал в вашу честь стихи… — не сдается упорный фон Келлер, но моя кузина продолжает игнорировать его прямо в лицо.

— Возьми с собой Акай, — говорит она: — можешь и Мещерскую тоже, но Акай — обязательно возьми. Если хочешь — можешь всех с собой взять, кроме этой из СИБ. Сестренки-близняшки из Ся тоже сойдут.

— Я твоих родителей не шокирую? — осторожно спрашиваю я: — так вот сразу…

— Не, наоборот. Чем больше магической силы у твоих женщин — тем лучше. Полковник Мещерская — это очень хорошо, владение и управление телом, усиление, излечение, восстановление, магия явно выше шестого ранга. Сдается мне она у тебя специально проверку на ранг вот уже лет пять не проходила. Сейчас просто на нее взглянуть и сразу ясно что она тебе не уступит в ранге, а то и превзойдет. Такая супруга одобрение не только у папеньки вызовет, но и у остальных.

— Ну, Акая вроде как не жена мне. — отвечаю я: — разве это не…

— Ой, да какая разница. Она к тебе по ночам шастает, в тучку и дождик играть, значит наложница. Не могу же я сказать, что ты у меня под крышей непотребства творишь… а она сильная. Очень сильная. — качает головой кузина: — невероятно сильная… как ты с ней познакомился?

— А… откуда ты знаешь про Акай? — интересуюсь я: — ну, что она сильная? Я-то знаю, понятно, но мне с ней подраться пришлось в Сибири, а снаружи она такого впечатления не производит.

— Ты с ней дрался⁈ И… как до сих пор живой… нет, стоп, не о том говорю. Володя! — Гулька вдруг оказывается совсем рядом: — какой ты оказывается сильный! Я и раньше тебя любила, а уж теперь… никто мне не верил, что ты еще себя проявишь! А ты… все эти ранги — значения не имеют, они только для закрытия Прорывов, они ничего о личной силе не говорят! Если ты можешь противостоять такой как она… Нет! Стой! Стоп! — она вдруг отпрыгивает от меня и в комнате мгновенно — становится очень холодно, вокруг ее руку конденсируются снежинки, а над плечами повисают острые ледышки, направленные во все стороны.

— Не может быть! — выкрикивает она: — Володя! Ты! Так это все-таки правда⁈ Это — правда⁈

— Гуль, погоди… полегче… — поднимаю руку я, успокаивая свою сестру: — да погоди ты со своими ледышками! Ты о чем вообще?

— Что? Ах… — она только сейчас замечает снежинки и ледышки вокруг нее, развеивает их и в комнате становится теплее. Фон Келлер смотрит на нас с открытым ртом, надеюсь не простудился…

— Не, не, не. Это уж слишком. Этого я принять не могу. Даже если она не человек, а стихийный дух или голем, или ифрит какой, вампир, оборотень, поднятый лич — с этим я могу смирится… — говорит она, отступая назад так, чтобы между нами был еще один стул: — Но это⁈ Я… не могу так. У меня… я присягу давала. Защищать Империю от Зла Преисподней. Хотя… по-своему это эффективно, да. И можно даже сказать, что ты ее допрашиваешь каждую ночь почти… эти крики… ты же ее пытаешь, да? Не говори! — поднимает она палец, прежде чем я открываю рот: — давай так — ты мне не скажешь, а я… я не буду знать! Знать не хочу!

— Ээ… хорошо? — говорю я: — но ты уверена? Ничего такого тут нет, просто…

— Тшш! Молчать! — она прижимает пальцы к вискам: — про меня всякое говорят, Володя, но ты… хорошо, я человек с открытым разумом, я не отрицаю ни современную химию, ни достижения науки, ни вольнодумство… я могу принять все. Особенно, если это ты… — она некоторое время молчит, потом поднимает голову. В ее глазах — решимость.

— Твоя Мещерская тут? — спрашивает она: — здесь? В комнате со своей сестрой? Хорошо… извини Володя, но мне надо попробовать…

— Что именно… — не успеваю закончить предложение, как моя кузина взмахивает рукой и ледяное лезвие разваливает комнату надвое! Стол, стулья, тарелки, подносы — все, что стояло между нами — разрезано ледяной дугой, в воздух взлетают искрящиеся кристаллики льда. Разрез проходит через всю комнату и… через меня. По диагонали, от плеча к бедру. С меня падают вниз лоскуты рубахи.

— Так и знала! — падает в кресло Ай Гуль: — так и знала! Так это правда! Все это время! А ты!

— Да объяснишь ты мне наконец, что тут происходит и какого черта ты заклинаниями бросаешься⁈ — повышаю голос я. За короткое время я уже привык к Ай Гуль как к самому адекватному человеку в окружении относиться, а сейчас вот даже и не знаю.

— Госпожа⁈ — в дверь врываются двое подручных, те самые — Вениамин и Петрович, но увидев короткий жест княжны — останавливаются на месте.

— Пошли вон. — говорит она: — вон отсюда.

— Но… госпожа…

— И этого заберите… — кивает она на восхищенного фон Келлера. Гусар багровеет и встает, оправляя мундир. Вообще-то, если по-хорошему, то оскорбила его сейчас Гулька, серьезно оскорбила, нельзя так с дворянами. Но фон Келлер только зубы стискивает и откланивается, сухо поблагодарив за гостеприимство. Я ловлю его за рукав, но он качает головой.

— Судя по всему вам надо поговорить тет-а-тет, Володя, — говорит он, нахлобучивая кивер на голову: — честь имею, госпожа княжна! Володя, завтра в час у нас дуэли, буду ждать вас как секунданта. — он выходит в дверь, Двое-из-Ларца — колеблются, стоя на месте.

— Чего встали⁈ Вон! — командует Ай Гуль и двое исчезают за дверью, вслед за вольноопределяющимся. Она опускается в кресло и мотает головой.

— Зря ты так с ним, — говорю я: — Леоне — прекрасный товарищ и хороший человек…

— Видела я таких как он. Еще один озабоченный кавалер на мою голову… да еще и из баронского рода. И вообще, плевать на него, Володя! Когда ты мне собирался сказать, а⁈ Ты вообще знаешь,