в год. Видимо, потерпеть меня пару недель – это подвиг для нее.

– Ты с ума сошла? – окончательно перестаю что-то понимать. – Да вы же с Леркой в каждый твой приезд обходите все магазины и кафе Москвы. Она хоть раз своим видом показала, что ей не нравится твое общество?

Аделина задумывается, делает глоток своего семилетнего чая.

– Знаешь, Тимур, я, наверное, в этот раз в гостинице остановлюсь., – отвечает она. – Может, Лере и нравилось, – подчеркивает прошедшее время, – проводить со мной время. Но найдет ли она его сейчас? Ходит целыми днями где-то. Только ты за дверь – она за тобой, возвращается только к твоему приходу. Изменилась Лерка.

Я так понимаю, это тоже со слов Инны Павловны. И намек мне тоже вполне понятен. Так понятен, что руки в кулаки сжимаются под столом.

Глава 13

Я бесцельно меряю шагами дорожки во дворе, потому что в доме, кажется, нечем дышать. Продолжать бессмысленный разговор с Аделиной я не захотела. Какая муха ее, черт возьми, укусила?

Пусть теперь с ней Тимур пообщается, может, ему она расскажет, что на нее нашло, если на меня просто набросилась.

В кармане шорт звонит телефон, я достаю его и, посмотрев на имя, усмехаюсь. Ну наконец-то… Не вынесла душа поэта.

– Да, Юль, – говорю подруге, поддев носком камешек.

– Лерка, а что это было у меня дома? – спрашивает она. – Я вот долго думала, звонить тебе или нет, не привыкла обсуждать с кем-то своих клиентов. Но откуда ты знаешь Лазарева?

– Кого? – сразу не понимаю я, а потом доходит: – А, Артема… Небольшое недоразумение на дороге, потом деловой ужин, теперь вот столкнулись у тебя, в квартире. Удивительно, да?

– Не то слово, – замечает Юлька. – На меня он вышел где-то месяц назад. Заказ серьезный, но в подробности вдаваться не буду, это конфиденциально. Поэтому общалась я с ним лично. А тут на тебе, такая неожиданность. Оказывается, и ты с ним знакома.

Я дохожу до конца дорожки и разворачиваюсь, чтобы двинуться обратно к дому, но дергаюсь от испуга. Передо мной стоит Тимур, сунув руки в карманы и раскачиваясь с носка на пятку.

– Нельзя же так подкрадываться! – вырывается у меня, пока я, прижав руку к груди, пытаюсь выровнять дыхание. – Юлька, я перезвоню, – говорю уже подруге и сбрасываю.

– А тебе есть чего бояться, Лера? – интересуется муж.

– Это от неожиданности, – объясняю, как будто Тимур сам не понял.

Естественная реакция человека. А вот муж смотрит так подозрительно, словно застал меня за разговором с любовником, а не с подругой.

– Давай на террасе посидим, – предлагает он и, оставив меня в недоумении, идёт к дому.

Могли бы пойти вместе, но Тимура на террасу будто черти понесли. Я не спеша направляюсь за ним и сажусь в кресло.

– А где Аделина? – спрашиваю я.

Муж переводит взгляд на меня.

– Она решила, что в этот раз ей будет лучше в гостинице, – отвечает с каким-то упрёком и смотрит так, словно не хочет пропустить мою реакцию.

– Но почему? – хмурюсь я, решив, что и с Тимуром Аделина не поделилась своими проблемами.

– Сказала, что ты не очень-то рада ее приезду, – вроде бы равнодушно пожимает муж плечами, но я вижу, что он напряжён. – Смотри, Лер, что получается. Сначала ты обвиняешь в чем-то Инну Павловну. Может, хочешь от нее избавиться, но повода нет? Целыми днями где-то пропадаешь. Потом из-за тебя уезжает Аделина, понимая, что ей здесь не рады. В чем дело?

Я только хлопаю глазами, не понимая, что Тимур хочет от меня услышать. Или он хочет меня обвинить? Я и подумать не могла, что все обернется так… Против меня. Как будто закулисный кукловод дёргает за ниточки, а мы все пляшем марионетками, как он того хочет.

– Ты у меня спрашиваешь? – наконец-то обретаю дар речи. – Тимур, я сама не поняла, что сегодня с Аделиной. А Инну Павловну я действительно предлагаю уволить, – произношу твердо и хочу обосновать причины, но сзади раздается грохот.

Мы синхронно оборачиваемся, и я вижу домработницу, которая уронила поднос, наверняка услышав мои слова.

– Валерия Константиновна, Тимур Русланович, – кажется, она готова броситься нам в ноги, – не губите. Сестра болеет, деньги нужны. Я больше не болею, отлично себя чувствую. Буду все делать, что скажете.

– Успокойтесь, Инна Павловна, – говорит муж. – Никто вас не увольняет.

И как так получилось, что я стала для всех врагом номер один? Мы молча ждём, пока домработница уберет осколки посуды, и когда она наконец снова оставляет нас, Тимур вновь пристально смотрит на меня.

– Где ещё я провинилась? – понимаю его взгляд.

– А что это за неожиданные встречи у Юли? И как там оказался Лазарев? – чуть прищуривается и постукивает по подлокотникам пальцами.

– Юлька выполняла для него работу, – сразу отвечаю, ведь скрывать мне нечего. – А я сегодня к ней заезжала, и мы случайно встретились.

– Случайно встретились, – эхом повторяет Тимур. – У вас слишком много случайных встреч, тебе не кажется?

Так и чешутся руки открыть фотографии на телефоне и спросить у мужа, как он может объяснить это. Но я себя одергиваю, понимая, что сейчас подобное поведение будет выглядеть так, словно я пытаюсь оправдать себя и напасть на Тимура. А оправдываться мне не за что.

– Я даже не знала, что Юля для него программу пишет, – устало откидываюсь на спинку.

Причем усталость не физическая, а эмоциональная. Меня будто накрыло настолько, что я не могу справиться, не успеваю понимать и переваривать эти эмоции.

– Лер, если тебе есть что мне рассказать… – начинает Тимур, а я его перебиваю:

– Есть. Я сказала родителям, что в выходные мы приедем к ним. Надеюсь, ты сможешь вырваться?

Муж не особо доволен, как и предполагала, что я приняла решение за нас двоих. Но, видимо, чувствует вину за сорвавшийся семейный ужин, пусть обстоятельства были действительно серьезными.

– Давай съездим, – соглашается Тимур. – Тогда мне до выходных нужно уладить несколько дел.

– Поэтому ты завтра и послезавтра будешь поздно, – заканчиваю я за него. – Как парень с объекта?

Муж удивлённо выгибает бровь, как будто я никогда не интересовалась его делами. Да, сейчас о его работе мы говорим меньше, но я помню, что могла часами слушать, когда дела пошли в гору. Пусть и мало понимала, важно было, что Тимур со мной делился, а потом говорил: «Ты моя муза и поддержка».

– Жив, – вот и весь ответ, без подробностей, без эмоциональной окраски.

И когда мы потеряли эту ниточку? Я перебираю в памяти последний год, но все равно не могу найти тот самый момент, когда какой-то винтик сломался и начался тем самым сбой всей системы.

– Это хорошо, – киваю я, поднимаясь. – Я в душ и спать. Кстати, – оборачиваюсь уже около дверей, – может быть, стоит позвонить Аделине, сказать, чтобы приезжала к нам?

– Не надо, – говорит Тимур, уже погрузившись в свой телефон. – Ты же ее знаешь. Упертая она, не то слово. Пусть остынет, потом с ней поговорим.

Аделина будет в Москве несколько недель, думаю, встретимся ещё. Хотя, признаться, любопытство мучает меня не на шутку.

Иду в ванную и, уже лёжа в теплой воде, вспоминаю, что предшествовало такому поведению тети Тимура. Я вошла в дом, Аделина и домработница о чем-то говорили, а при моем появлении замолчали.

– Так! – произношу вслух и, открыв глаза, резко сажусь в ванне, чуть расплескав воду за бортик.

Опять Инна Павловна? Но что она могла сказать Аделине? Отличный повод встретиться с ней и узнать. Но Тимур прав, не сегодня. Аделина дама вспыльчивая, но и быстро отходчивая. Думаю, позвоню ей, когда мы с Тимуром вернёмся от моих родителей.

Мужа в спальне нет, и этот факт меня уже не удивляет. Привыкла, наверное. Беру с тумбочки книгу, а когда отрываюсь от чтения, вижу, что уже почти полночь. Как там было у Пушкина? «Уж полночь близится, а Германа все нет». В моем случае – Тимура. И даже не стану спускаться и спрашивать, не собирается ли он ложиться. Тоже привыкла к ответу: «Я ещё немного поработаю».

Уже почти засыпая, вспоминаю о том, что результаты из лаборатории так и не получила. А ведь утром будет двое суток, как я сдала сок на анализ.

«Надо будет завтра им позвонить», –