дня я чувствовала себя практически идеально. Но та самая медсестра-дриада, которую приставили ко мне в качестве поистине тюремного надзирателя, заявила непреклонно:

— Знаю я вас, адептов. Выпусти вас, вы на пары сбежите. А вам сегодня еще отдых нужен. И вообще, станете спорить, ректора вызову.

Последний аргумент был поистине убойным. Я решила не интересоваться, по какой причине дракон внезапно появится по вызову обычной дриады, просто кивнула, показав, что приняла к сведению угрозу.

Все то время, что у меня оставалось, я думала. Старательно так шевелила извилинами. Но ничего не могла придумать. Мозаика нив какую не желала складываться. Ее кусочки постоянно разлетались в разные стороны и никак не притягивались друг к другу. У меня было катастрофически мало информации. И ее отсутствие меня раздражало. Вот, скажет, что за угроза: «…станете спорить, ректора вызову»? Я могла поспорить, что предыдущий ректор к больным адептам не захаживал. Да и этот — тоже. Но ко мне он почему-то придет. В виде исключения, да. И спрашивается, отчего такая честь? Я что, чья-то внебрачная дочь, как бы смешно это ни звучало? Дракон явно знал обо мне гораздо больше меня самой.

Он слишком сильно выделял меня из остальной группы адептов. Нет, конечно, если вспомнить предсказание, становится ясным, к чему мы с ним в конце концов придем, но…

Кстати, еще один вопрос. А как именно мы с ним к этому придем, если драконы не делаю детей женщинам других рас? Я-то уж точно человек. За все время проживания в академии никаких сил во мне не пробуждалось. Оборачиваться я так и не научилась. Значит, драконом быть не могу. Ну и откуда тогда дети? Мальчик, например, был похож на меня. А драконы никого и никогда не усыновляют… Опаять же — блюдут чистоту крови…

В общем, к тому моменту как дриада наконец-то выпустила меня на волю, моя голова пухла от обилия вопросов, ответов на которые у меня не имелось.

Васиэль зашла за мной после пар — сопроводить выздоравливающую подругу в ее комнату в общаге. Но первым делом мы отправились ужинать.

— Теперь утром и не поспишь нормально, — вздохнула Васиэль, усаживаясь за один из столиков в столовой. — Надо думать не только о парах, но и о завтраке.

— Пропустить никак? — поинтересовалась я, параллельно делая заказ.

Есть хотелось, и довольно давно. В больничке при академии почти не кормили, руководствуясь правилом: «Если чувствуешь голод, значит, не умираешь. И можешь отправляться домой».

Васиэль уныло покачала головой.

— На входах в учебные корпусы какая-то хитрая магия. Голодного не не пропускает. Ее по-разному пытались обойти. Пока что ни у кого не получилось. Не поел? До свидания. На парах тебя не ждут.

Я с трудом удержалась, чтобы не присвистнуть. Весело. Принудительная кормежка адептов. Интересно, в честь чего такая роскошь? Уж дракон меньше всего должен был заботиться о других, «низших», расах. А тут гляди ты: на пары не пускают, если не поешь.

— Преподы тебя ждут с переписанными конспектами. Правда, до конца недели их можно переписать, — «обрадовала» меня Васиэль, глотая очередную ложку овощного салата.

Я только фыркнула. Вот кто бы сомневался, а. Я была твердо уверена, что ни один препод не простит мне прогул его пары.

Плотно набив желудок сладковатой кашей, куском жареного мяса и парой булочек с вареньем, я запила всю эту «роскошь» киселем и теперь сидела за столом и переваривала. Прям как удав.

— Хочешь, я тебя еще раз «обрадую»? — нехорошо хмыкнула Васиэль.

Она разделалась со своим салатом и явно не наелась, раз уж стремилась наговорить гадостей окружающим.

— Добивай, — проворчала я.

— Со следующей недели начнутся постоянные, а не разовые, отработки у всех групп. Если у тебя проблема с тем или иным предметом, жди — ты появишься в списках на отработку.

Я мрачно выругалась, по-русски, матом.

— Я правильно понимаю, что отработки назначат после ужина?

Васиэль кивнула.

— Списки будут висеть в холле академии. Ну и каждый из адептов получит магического вестника с указанием предметов, которые надо будет посетить.

Отлично. Просто превосходно. Мне надо будет сразу заказывать койку в больничке — постоянное переутомление скоро станет моей лучшей подругой.

Глава 17

Конспектов оказалось не так уж много. Но все они были объемными. Так что вечер я потратила, переписывая те из них, пары по которым будут завтра. В частности — по магическим существам. Дриада Валериана обещала очередной коллоквиум. Следовало изучить все, что она успела надиктовать по василискам.

«Василиск — это чудище, обладающее глазами жабы, головой петуха, крыльями летучей мыши, и телом змеи, — читала я, сидя в ночнушке на кровати. — Рождается он из яйца, снесённого чёрным петухом. Василиск опасен в любых отношениях. Не только его яд и слюна, но и простой взгляд несут быструю смерть всякому, на кого он обращён».

Я зевнула, прикрыв ладонью рот. После сытного ужина хотелось спать, а не учить всякую муть. Но препод вряд ли проникнется моим желанием. А потому, привет, конспект.

В следующую секунду мы с Васиэль подпрыгнули хорошо не до потолка.

Воздух расколола сирена.

Мы переглянулись и сочно выругались, каждый на своем языке.

Первый раз за мою жизнь здесь начальство решило организовать проверку. Почему-то поздно вечером. В то, что на академию и правда напали, я не поверила ни на секунду. С драконом во главе? Да где таких психов найти?

Дракон не василиск. Ему и смотреть на оппонента не надо. Достаточно пальцами щелкнуть. И привет, пыль, только что бывшая живым существом.

Все это я додумывала на бегу. Мы, адепты, всем этажом неслись по лестнице. Другие этажи присоединялись к нам. И дальше мы летели уже потоком побольше.

В инструкции на случай чрезвычайной ситуации, которую нам раздавали каждый раз перед учебным годом, было всего два пункта. Первый — выскочить на площадку перед зданием, в котором ты находишься. Второй — беспрекословно подчиняться старшему по званию. Все. Я понятия не имела, кто и в каких целях создавал эту инструкцию. Но сейчас следовала первому пункту — вместе с остальными адептами летела вниз, в холл, а там — на площадку перед общагой.

Как ни странно, давки перед входными дверями не оказалось. Возможно, потому что они были распахнуты настежь. Консьержа на месте не было. Что странно. Куда он мог деться, если практически никогда не исчезал со своего поста?

Но, думая об этом, я занимала место в строю высыпавших на улицу адептов.