Элка, к ее чести стоит отметить, этой кнопочкой ни разу не попользовалась. И вообще искренне аппарат сей терпеть не могла. Как и не могла от него избавиться…

Телефон звонил. Сначала его взял в руки Саша, посмотрел на высветившийся на экране номер (Элка могла поспорить — он этот номер мозгом сфотографировал), ничего подозрительного там не увидел — и передал аппарат Ёлке.

— Ал-лё! — Мельком взглянув на настенные часы, Элка удивилась. Кто это может названивать утром в выходной? — Алё, говорю! Алё! Ой, Валера, здрассьте…

Блин, а чего он так рано звонит? Сейчас же только пол-одиннадцатого! Ёлка ни проснуться толком не успела, ни морально подготовиться к разговору с красивым мужчиной. Блин, ну чего он так рано-то? Все четверо — Женя с Сашей, Ксюха и даже Стив — вытянули шеи (как курицы, чесслово!) и с любопытством уставились на Ёлку. Такую гамму чувств на лице человека за две минуты редко можно увидеть — покраснела… побледнела… два раза заикнулась… опять покраснела… Заулыбалась!

— Да, Валер… Давай в двенадцать… Не, к двенадцати я точно опоздаю, давай в час встретимся! Ага, давай там… Ага, договорились! Ага, пока! Ага, и я целую! Ой…

Последнее «Ой» она сказала уже гудящему телефону. Ну детский сад какой какой-то: «Пока, целую»… Вон, теперь эти любопытные сурикаты покою не дадут! Ладно Ксюха, ей по закону жанра положено выспрашивать и сплетничать — как-никак лучшая подруга, а вот телохранители изведутся сейчас напрочь: а кто? а что? а почему? И ведь будут не любопытством прикрываться, а профессиональной как бы необходимостью! Евражки любопытные! Еще ж обсуждать потому будут бедного Валерку, сплетничать. И это два взрослых умных мужика! Охохонюшки…

Достонать «Какие мужики все-таки хитрые!» не получилось. Потому что завибрировал еще один телефон — на этот раз Ксюшкин.

И опять четыре любопытные курицы — трое мужчин и Ёлка — уставились на говорящего по телефону человека.

— Алё… Да… Ой, Машка, а я тебе перезванивала, а ты не отвечала… А, не со своего звонишь… А с чьего? Как у тебя дела-успехи? Чего новенького? Ой, Машк, ты там чего? Ты там ревешь, что ли? Что случилось? Прекрати рыдать! Говори уже внятно, зачем звонишь? Маша, я сейчас трубку повешу! Угу… Да ты че? И чем я тебе помочь могу? Слышь, я вот тебе совсем ничем помочь не могу… Ага, щас все брошу и к тебе на Эгейское море поеду… Маша, это то место, куда ты можешь сходить искупаться… А, ты не можешь… Ну, бывает… Бывает, говорю! Алё, Маш! Маша!

Оксанка убрала трубку от уха, молвила недовольным голосом:

— Бред какой-то… — В Ксюхином исполнении это означало: «Все уже задрали, мне это не надо, оставьте меня в покое».

— Чего там? — это Ксюхе было неинтересно, а Ёлка-Женя-Саша-Стив изнывали от любопытства и желания узнать, при чем тут Эгейское море. — Оксанка, чего там наша Барби рассказывает? — От избытка чувств Ёлка даже попыталась пнуть подружку. — Ксюша!

Оксана задумчиво почесала шевелюристую макушку и пожала плечами:

— Да я сама толком не поняла! Она сказала, что ее похитили и она в Бодруме. Если кто не в курсе, это в Турции. (Все были в курсе, потому как все были образованные.) Рыдала про то, что «обманули-заманили», просила помочь и вызволить. Совсем оборзела!

Оксанкину реакцию понять было можно — ее еще со школы все эти просители несчастные так достали, что одно только «Не могла бы ты мне помочь?» доводило девушку до нервной почесухи и желудочных колик.

— А чего она в Турции делает? — Ёлке было плевать на Ксюхины нервы, ей было просто ужасно интересно.

— Проститутствует она там. Мне кто-то из девчонок рассказывал, как наша Машенька на каждом углу кричала о том, что ее за рубеж пригласили работать моделью и что она там гонорары получать будет бешеные. Она, по-моему, даже Академию из-за этих зыбких перспектив бросила, недоучилась. Ей заезжий продюсер сказал, что слава вселенская ее ждать не будет и что если она сейчас не решится, то он найдет другую красотку и увезет ее навстречу безумным гонорарам и глянцевым журналам. Ну, Машандра наша резину тянуть и не стала. Всем убогим простым смертным она рассказала про «Ты не поверишь, Якин бросил свою кикимору и мы с ним улетаем в Гагры», собрала чемодан и рванула покорять турецкие подиумы.

— А почему проститутствует? — переспросила Ёлка. — Она ж модельничает!

— Элк, ну какое тут на фиг модельничает! Эл, ну кому она там нужна? Ну ежу понятно, что этот турецкий продюсер повез ее в публичный дом, паспорт отобрал и юзают теперь нашу красотку тамошние озабоченные арабы. И заезжие немецкие туристы. И ведь все вокруг говорили этой дуре, что в рабство сексуальное ее везут, так нет же: «Ах, вы все дуры страшные, мымры-неудачницы, вы мне все завидуете». Знала, куда ехала, пусть теперь сама расхлебывает. Блин, ну ведь уже каждой дворовой собаке известно, зачем этих дурочек во всякие Турции-Испании вывозят! И какая там работа горничной и официанткой! Ан нет, все равно дуры едут, а потом рыдают и кричат: «Спасите-помогите!» Бред какой-то.

— Слышь, ну, может, плохо там девке, а ты так цинично… — Ёлка приняла позу «А давайте поговорим о том, какие бабы дуры» и приготовилась порассуждать на тему вселенской справедливости, но Ксюха ее на землю быстро вернула:

— Может, и плохо. Но я бы на твоем месте подумала о том, что ты сидишь полуголая, с полотенцем на голове и без косметики, а время свидания с облитым вчерашним красавчиком неумолимо приближается. На старт?

— Твою налево поперек!!! — Элка посмотрела на часы, подскочила и рванула в глубь квартиры приводить себя в порядок.

— Элла Александровна! Куда едем-то? — бросился за ней Женька.

На свидания с ней обычно ходил Женя. В отличие от шибко приметного Александра, он в романтичной обстановке окружающим в глаза не бросался и мог оставаться незамеченным даже в очень пикантных ситуациях. А сегодня ситуация очень могла стать таковой…

— Ребят, а если я сейчас расскандалюсь и истерику устрою, вы меня из машины высадите? Мне, честно говоря, уже страшно становится. Может, кто-нибудь уже объяснит, что происходит? Я вдруг чего-то так жить захотела. Отпустите меня, пожалуйста?

Лимузин с машинами сопровождения пролетел по центральным проспектам Москвы и, не останавливаясь, порулил куда-то за город. Мамочка… Куда ж ее везут-то… В темный лес, в лучшем случае волкам на растерзание. А в худшем? Про худший даже думать не хочется…

— Отпустите меня, пожалуйста, люди добрые! Я домой хочу… — Ёлка вполне натурально всхлипнула, пытаясь вызвать в похитителях хоть какие-нибудь человеческие эмоции.

— Элла Александровна, мы уже приехали! Если вам тут не понравится, вас с теми же почестями и охраной отвезут обратно в Екатеринбург. — У терминатороподобного Александра в глазах вдруг промелькнуло что-то человеческое. — Не переживайте вы так. Все замечательно. На самом деле все просто замечательно!

Ага, замечательно! Живой останусь — вот это будет замечательно.