— Свят, ну что там? Есть новости?

— Глухо. Квартира пустая, даже вещей личных не нашли.

— Объявляй общевидовой розыск. Пятьдесят тысяч златых тому, кто даст наводку!

— Хорошо, Володь, а что с малявкой делать? Сидит тут, волком на меня смотрит, мамку свою требует.

— Давай ее сюда, в кабинет. Познакомлюсь со своей будущей падчерицей, — Шкуров положил трубку и уселся в кресло, мысленно решая, что ему делать со взбалмошной рыжей девчонкой, когда его люди привезут ее к нему в дом.

В одном он был уверен точно, никаких ей больше поблажек. Схватит и запрет в своей комнате. Не захотела стать женой, будет просто подстилкой. Большего она, как оказалось, не заслуживает.

Не прошло и пяти минут, как в дверь тихонько постучали.

— Войдите.

Зашел Свят, который на вытянутых руках нес пытающуюся вырваться куколку в красивом розовом платье. Та вертелась ужиком, дрыгала ножками и ручками, и все пыталась куснуть громилу своими маленькими зубиками. У нее ничего не выходило, но девочка не расстраивалась, делая все новые попытки.

— Вот она, Володь, спиногрызка мелкая, — поставив Еву на ноги перед своим приятелем, Свят сделал шаг в сторону, — чуть глаза мне не выколола пальчиками своими.

Ева громко фыркнула, а затем подняла взгляд, в котором не наблюдалось ни грамма испуга, на сидящего перед ней Шкурова. Тот уставился на ребенка так, будто увидел перед собой привидение, и это не укрылось от стоящего неподалеку Свята.

— Что с тобой? Позеленел вдруг, как умертвие.

— Ты что, слепой что ли? — прохрипел Владимир, не понимая, как мог пропустить такое, — эти глаза, волосы, черты лица. Она тебе никого не напомнила?

— А ты думаешь я приглядывался? Ну малявка и малявка.

— Она же вылитый Ангел, только в миниатюре.

— Ну красивая, не спорю, но злюка же, какой из нее ангел?

— Идиот, — покачав головой Шкуров, и махнул ему на дверь, — подожди снаружи, позову скоро.

Свят вышел, а Владимир, поднявшись с кресла, встал на колени перед малышкой и, приподняв пальцами ее подбородок, начал внимательно разглядывать детское личико. Ева, не привыкшая к подобному обращению, оттолкнула руку мужчины и выпучила нижнюю губу.

— Де мамаськааа? — крикнула она, топнув ножкой.

— Мама скоро приедет к тебе, — выдавил из себя улыбку Шкуров, все еще не понимая, как такое возможно, что дочь запавшей ему в сердце официантки, похожа как две капли воды на его наемника.

Совпадением это быть точно не может. Не иначе как эти двое знакомы, не зря Ангел на последней встрече про нее спрашивал.

Еще ее внезапное исчезновение с его радаров. Ангела-то в шаре он уже год не видел. Теперь понятно, к кому она бросилась за помощью.

Как бы ценен не был этот экземпляр, он только что подписал себе смертный приговор.

— Тот дятька звой, он забьял мой утюзок! — Ева ткнула пальчиком в сторону двери, с другой стороны которой находился Свят, — мамаська пыидет и ему по попе атата.

— А я тебе нравлюсь? — поинтересовался Владимир, поражаясь решительной натуре этой малышки. Другая на ее месте валялась бы в истерике до приезда матери, а эта стоит тут перед ним, и пытается качать права, — я твой новый папа, Ева.

Последние слова заинтересовали ребенка. Она сделала нерешительный шаг в сторону Шкурова, начала внимательно разглядывать его лицо, а затем скептически покачала головой.

— Неть, мамаська говоит, мой папа кьясивый пыинц, и зывет в босем замки, а ты похос на Касея Бисметнава, — Шкуров нахмурился, понося про себя последними словами Есению, что с рождения вбивает в голову дочери бредовые сказки.

— Твоя мама меня любит, мы поженимся, а значит тебе придется звать меня папой.

— Неть, — малышка, услышав эти слова, начала морщить носик, готовая в любую секунду разразиться слезами, — мамаська юбит тока миня!

Встав на ноги, Шкуров отряхнул аккуратно выглаженные брюки и бросил на ребенка грозный взгляд.

— А ну не реви. Терпеть не могу плакс, — затем уселся обратно в кресло и позвал стоящего за дверью Свята, намереваясь сбагрить ему девочку до того момента, как ребята привезут к нему Есению.

Тот вошел в кабинет, потянул руки к Еве, намереваясь схватить ее в охапку и вынести наружу, но не тут-то было. Девочка отпрыгнула в сторону и, оказавшись рядом с Владимиром подняла вверх обе руки и громко закричала.

Сидящий на кресле мужчина сначала не понял, что происходит, но увидев направленный на него, полный ужаса взгляд Свята, осознал, что дело пахнет жареным…

«Жареным» в буквальном смысле слова.

Волосы Шкурова внезапно загорелись, но он некоторое время не чувствовал, что голова объята пламенем, а когда все же заметил, истошно заорал, вскочил с кресла, упал на пол и начал бить себя руками по макушке. Свят рванул к столу, на котором стоял наполненный водой кувшин и, перевернув его, вылил все содержимое на голову ведьмаку.

Ева, выпучив свои маленькие глазки, не отрываясь смотрела на поднимающегося на ноги мужчину. В силу своего возраста она не осознавала, что происходящее было делом ее рук, а вот остальные присутствующие в кабинете, в этом не сомневались.

Прикрывая рукой плешь, Шкуров бросил на нее убийственный взгляд и во всю мощь своих легких заорал.

— Убери ее с глаз моих, пока не прикончил на месте! И руки связать не забудь! Чертово ведьминское отродье!

Свят схватил ребенка на руки и потащил на выход.

— Я ни отодье, я пинцеса!

* * *

Не скажу, что мы сильно отдалились от дороги, где оставили джип, но ощущения были такие, словно мы с Цаневым очутились посреди густого леса. Вроде бы середина дня, а вокруг одни деревья, сквозь которые еле-еле пробивались солнечные лучи.

Ангел, не сбавляя шага, и продолжая держать меня за руку, вел нас через высокие заросли к перевалочному пункту, где нам предстояло провести ночь.

Вдвоем. Возможно даже, в одной кровати.

Понятное дело, мне был не до окружающих красот, я все пыталась переварить эту информацию, а потому часто оступалась и задерживала наше шествие.

— Ну вот, пришли, — волк остановился, и ткнул пальцем в сторону небольшого бревенчатого домика, который совершенно не выглядел таким заброшенным, как я изначально думала.

— Ты уверен, что тут никто не живет?

— Кто, в здравом уме, может жить в такой глуши? Ни интернета тебе, ни телевидения. А до ближайшего магазина несколько суток езды.

При слове магазин, я вспомнила о том, что последний раз ела двадцать четыре часа назад. Желудок громко заурчал, что не укрылось от слуха моего нахального мужа, который тут же расплылся в понимающей улыбке, чем ужасно меня взбесил.