Подготовку стола к трапезе можно возвести в ранг искусства, если грамотно распределить обязанности среди всех членов семьи, где заслуги каждого будут очевидны. Нам всегда хочется сделать что-нибудь полезное, но наша жизнь, полная конкуренции и зависти, зачастую вуалирует такие вещи, делая их менее очевидными и легкими.

Нельзя пускать на самотек праздник для ребенка, это наплевательство со стороны родителей. Такие поступки скрывают эгоизм и лень взрослых. И последующее поведение ребенка – лучшее тому подтверждение. Каждый человек должен заслужить свою толику счастья, именно так он сможет действительно насладиться этим ощущением, желая его вновь и вновь.

Так что избавь своего ребенка от наркотиков – займись им.

Смешивая яйца с мукой, боковым зрением я ощущаю добрый детский взгляд с едва заметным прищуром. Я точно знаю, она внимательно следит за каждым моим движением. Стоя на мысочках на своей маленькой табуретке IKEA, широко открыв глаза, чтобы лучше видеть, она пытается уловить закономерность в моих манипуляциях.

Сначала разбиваются три яйца, быстро оказываясь в глубокой миске. Затем засыпается мука. И вот уже руки смешивают эти два компонента, чтобы превратить их в однородную массу.

Когда я понимаю, что состояние моих рук не позволяет залезть в пакет с мукой, не испортив содержимое, мой взгляд опускается на двухлетнюю дочь. Она смотрит на меня с трепетом, готовая оказать любую помощь.

Я прошу ее взять немного муки и посыпать на стол и в миску. Она тянется к муке, крепко сжимая упаковку в руках, медленно и аккуратно высыпает ее на стол, а после – в миску. Целуя ее в щеку, я равномерно распределяю муку по всей поверхности столешницы, чтобы иметь возможность раскатать тесто без последующего прилипания. Большая деревянная скалка помогает мне справиться с этой задачей.

Без лишней суеты, методично, спустя пару минут я превращаю увесистый комок теста в некоторое подобие блина, разделяю получившуюся массу на две равных части и откладываю одну из них в сторону.

Лиза спрашивает: «Папа, а зачем ты такое делаешь?» Я объясняю, что это для удобства. Именно таким образом у нас получится раскатать два не очень больших блинчика, с которыми будет легко управиться в будущем. Спустя несколько минут упорной работы получившийся блин становится толщиной с десятикопеечную монету. После чего я скатываю его в увесистую колбаску для последующей нарезки. Лиза начинает хихикать. Уж больно ей понравилась получившаяся «колбаса».

Когда я беру в руки разделочную силиконовую доску и нож, Лиза просит меня выдать ей то же самое. В свои юные годы она уже умеет управляться с настоящим ножом, имея представление о его опасности. Именно поэтому я без колебания даю ей маленькую доску из похожего материала и небольшой керамический ножик, ничуть не уступающий по остроте моему.

«Отрежь, пожалуйста, маленькую колбаску Лизе», – говорит моя двухлетняя дочь, и я с радостью делюсь с ней получившимся куском теста.

Прежде чем приступить к нарезке она внимательно изучает мои движения. Заметив это, я пытаюсь расставить акценты, снабдив ее необходимой информацией. Я показываю, каким образом следует придерживать колбаску, как именно нужно держать нож, чтобы было удобно резать, и что должно получиться в результате. Первая же получившаяся лапша вызывает у ребенка искреннюю радость. Она с гордостью говорит, что это она сделала: «Папа, посмотри, какая у меня получилась красивая лапшичка». Я опять целую и хвалю ее, она действительно это заслужила.

Мы откладываем раскрученную лапшу в сторону, в то место, где у нас образовался комочек из муки, и продолжаем нарезку. Лиза опять смотрит, как я тоненько нарезаю лапшу, и со свойственной ей аккуратностью пытается сделать еще лучше. Полученное она складывает в общую кучу. Спустя несколько мгновений перед нами образуется целая гора лапши, которую нужно немного перемешать с мукой, чтобы она была достаточно сухой. Под радостные выкрики с моей стороны и звонкий смех ребенка мы справляемся с задачей. Затем повторяем весь алгоритм с отложенной ранее половинкой блинчика. Снова вместе.

Поразительно, но ребенок никуда не хочет уходить. Она увлеченно учится полезному делу, чтобы повторять это на протяжении всей своей последующей жизни, с любовью. Именно сейчас она делает свои первые шаги в кулинарии. И ведь это полноценный опыт, пользу и удовольствие от которого она впитывает с ранних лет. Мне очень важно передать ей эту любовь к созданию блюд, что в свое время мне передал отец, который говорил, что главная задача шеф-повара – в процессе готовки вымыть за собой грязную посуду. От чистого сердца я вкладываю весь свой энтузиазм в эту процедуру, и ребенок чувствует это своим сердцем.

Параллельно наша мама помогает нам справляться с грязной посудой и с помощью пылесоса убирает просыпанную муку. Она тоже улыбается, ведь ребенок сияет от счастья.

Закончив с лапшой, мы отдаем ее маме, чтобы та забросила готовый продукт в приготовленный куриный бульон. Лиза уже тщательно помыла руки с мылом и приступила к сервировке стола. Она знает, какую именно посуду нужно поставить на стол.

Когда я прошу ее достать вилочки и ложечки, она сначала задумывается, а затем начинает смеяться и обсуждать с мамой то, какой папа глупый, ведь никто не ест суп с помощью вилок

Мы переглядываемся с любимой, и сердца наполняются любовью и теплотой. Именно такие моменты я называю искусством повседневности. Когда самые близкие, с любовью, занимаются обыденными вещами все вместе и так красиво.

Мгновение, и стол уже накрыт. Все по-настоящему: две большие тарелки и ложки, и маленькая тарелочка со средней ложечкой. Лиза просит меня поставить на стол бокалы и ее маленькую чашечку с ручками, которую так удобно брать обоими руками. Когда я предлагаю Лизе вина, она говорит, что ей нельзя такое и она будет водичку. Проходит еще немного времени, и мы уже сидим за столом и чокаемся бокалами. Глаза ребенка блестят, а улыбка не сходит с лица.

Так хочется, чтобы это мгновение длилось вечно.

Она плачет и убегает, забираясь в самый дальний угол со словами: «Не хочу, не буду». Ее характер уже начинает проявлять свои очертания. А ведь ей всего два с половиной года!

Неукротимая женская натура проявляется с ранних лет, чтобы со временем расцвести подобно розе. От ее шипов пострадает не одно мужское сердце, папа точно знает это.

Своенравная и непосредственная, сидя в углу, она хмурит свой маленький лобик, плотно сжимая губы, а вместе с ними и зубы. Не то чтобы она делает это из вредности, просто ее одолевает страх. Врожденная осторожность не позволяет ей беспрекословно подчиняться всему тому, что ей навязывает Вселенная. Даже если делает она это через уста любящего отца. Не привыкший применять физическую силу в отношении любимой дочери, я медленно поднимаюсь c кресла и подхожу к ней. Она с недоверием смотрит мне в глаза.

«Уйди папа, здесь нет Лизы» – с детской наивностью произносит она и закрывает лицо руками. Странно, но в свои 29 лет я уже позабыл, каково это – выдавать желаемое за действительное. И я искренне восхищаюсь таким вот ее восприятием жизни. Она верит в то, что даже самый абсурдный ее посыл может стать реальностью. Стоит ей сказать, что ее нет, и она тут же исчезнет.