которую твое обаяние не действует? — пренебрежительно высказал Джафар.

Рауль недоуменно воззрился на сверстника, ставшего свидетелем разыгравшейся сцены.

— Хм, она будет моей, если не сегодня, то в ближайшем будущем.

И, оглядев его и Анну, сардонически усмехнувшись, развернулся и удалился из танцевальной зоны.

— Что он мог такого сказать Русе, отчего она убежала?

— Уверен, какую-то пошлость. Со школы бунтарь и пакостник, а сейчас еще и деньги добавили вседозволенности.

— Сказал бы он мне гадость, — разозлилась Анна. — расцарапала бы его наглющие глаза.

— Не стоит с ним связываться. Тем более тебе.

Медленная музыка стихла, возобновив быстрый темп. Настрой продолжать здесь находиться сбился и Анна с Джафаром ушли с танцплощадки.

Сулейман в одиночестве сидел за столом, потягивая кальян. Его вкус и пристрастие больше никто не разделил, оставляя вне конкуренции.

— Руслану видел? — обеспокоено спросила Анна парня.

— Да. Она отправилась в туалетную комнату, — махнул в сторону коридора Сулейман, вновь припадая к мундштуку и вдыхая пар.

— Ты еще не отравился этой гадостью? — поддела Мансурова Анна, усаживаясь на свое место.

Сулейман задумчиво посмотрел на острячку, перевел взгляд на Тариева и спросил у друга:

— Как ты ее терпишь, скажи? Твой возраст или педагогическая выдержка помогает? — недоуменно повел плечами охмелевший Сулейман.

Джафар мельком взглянул на притихшую девушку, явно удивленную таким вопросом и застывшую в ожидании его ответа.

— Как тебе точнее выразить, друг, у меня нет нареканий к поведению Анны в моем присутствии. Хотя я все вижу и слышу, что она говорит тебе.

— А, я понял, — откинувшись на изголовье дивана, прищурившись, посмотрел на пару, — Я знаю ответ: ты ей нравишься! — выдавая тайну девушки.

Анна опешила от слов Сулеймана и сразу не нашлась как достойно отразить его словесный выпад. Тут появилась Руслана, и, сев на сидение, взволнованно спросила:

— Мы скоро домой? Я очень устала.

И, сделав убитое лицо, посмотрела в глаза сидящих на диванчике.

— Но мы еще кальян не докурили, — запротестовал Сулейман.

Джафар уловил перемены в лице девушки, связывая их с действием хозяина клуба.

— Он снова тебя преследует? — высказал предположение.

— Да, я боюсь его, — сказала, не глядя в глаза собеседнику и поглядывая в конец зала, где находился объект ее опасений.

— Будь рядом. Он ничего не сделает тебе, — заверил.

— Руся, что случилось? Что тебе сказал Рауль, пока вы танцевали? — Анна наклонилась через стол, схватив дрожащие пальцы Русланы.

— Не могу сказать, извини, — и оббежала взглядом мужчин за столом. — Просто хочу уехать отсюда.

— Джафар? — Анна взглянула в лицо мужчины, надеясь на участие.

— Хорошо. Я и сам уже устал. Стар уже для таких развлечений, — и печально улыбнулся девушкам.

Лишь Сулейман не разделял скорого отъезда и не понимал тревог Русланы.

— Я остаюсь, моя молодость бьет ключом и я точно не устал. Жаль, Руслана, что тебе не хочется задержаться.

Руслана, схватив сумочку и локоть Тариева для надежности, поспешила за мужчиной. Анна шла позади, недоумевая, что такого мог сказать хозяин "Субх", что так растревожило ее подругу.

Уже на пороге Рауль нагнал троицу и окликнул:

— Уже уходите? Не прощаясь?

Руслана вся в напряжении отводила взгляд.

— Девушки устали, да и я не любитель ночных бдений. Спасибо за прием. Все на высоте. Привет дяде Эльдару, — скупо ответил Джафар и отвернулся к выходу.

Анна напоследок взглянула на хозяина клуба со всей надменностью, на которую была способна. Неприятный и пугающий мужчина иного не заслуживал.

***

Джафар спокойно завел двигатель и вывел автомобиль на трассу. Не мешал беседе девушек, но невольно прислушивался к разговору. Услышав достаточно подробностей из уст Русланы, вмешался в разговор:

— Рауль со школы себя так ведет. Берет, что хочет. Мне жаль его мать и дядю: Османов отличный мужик.

— А что отец? — спросила Руслана.

— Темная история. Но ты правильно поступила, послав его. Вы больше не увидитесь, забудь об инциденте.

Мягкие увещевания мудрого и честного мужчины окончательно выветрили тревогу из головы девушки.

Выпустив у калитки пассажирок, Тариев попрощался, моргнув стоп-огнями в ночи.

Харрикейн* — бокал с короткой ножкой, «пузатый» конус, сужающийся в верхней части, похож на вазу или колбу старой керосиновой лампы (hurricane lamp).

Глава 10. Вальс

Эйфория, веселье и коктейли на праздничном столе кружили голову Анне, делая ее еще более безбашенной и смелой. Джафар большую часть торжества сидел за столом, изредка пропуская рюмку пятизвездочного выдержанного, общаясь с гостями. Пару раз танцевал с Нари и мамой Селима. Анна все больше на него злилась, на его выдержку и безразличие к ее персоне. Каждый раз встречаясь с грозовыми облаками его глаз, прятала свои, боясь выдать свой интерес ко взрослому мужчине. Ей тоже хотелось, чтобы он повел ее в медленном танце. Анна ревновала его к вниманию других особей своего пола и ничего не могла поделать. Сама не могла переломить свою гордость и пригласить. Тут велел сам случай. Джафар подошел к Люции и, склонившись над столом молодых, учтиво произнес:

— Люция, позволь тебя украсть на танец, так сказать красиво закончить наше давнее знакомство и прошлый закулисный проект. Селим, одолжишь невесту? — повернул голову к жениху, наперед зная, что тот откажет, но спиртное развязало язык и желание подразнить товарища.

— Слышишь, ты, волшебник, наколдуй уже себе свою невесту и кружи ее хоть до утра, хоть на кровати, а мою я максимум кому позволю танцевать, так это отцу, — строго и одновременно шутливо отбрил поползновения друга.

Люция рассмеялась от перепалки друзей, в душе ей льстило и внимание Джафара, и собственничество супруга.

— Джафар, — положив свою руку на его лежащую на столе. — Пригласи вместо меня мою сестренку. Она еще никому не оказала такую честь, — и взглянула в сторону, где сидела младшенькая.

Анна, слушая их разговор, встрепенулась и замерла, ожидая, что же последует дальше. Джафар тоже обернулся, изображая удивленное лицо, что девушка так часто и зорко на него смотрящая, совсем не против приглашения. За те дни, что они находились рядом, он привык к Анне. От ее красоты захватывало дух и туго сжималось под ложечкой, всякий раз при нахождении ее рядом: от запаха, взгляда, голоса. Про мужские желания он старался не думать, не развивать фантазии на ее счет, постоянно напоминая, что она маленькая и дерзкая девчонка, в ученицы пятого курса ему годится. А со студентками, будучи уже в преподавательской должности, он никогда не вступал в интимные отношения. На корню пресекая их поползновения, не давая ни малейшего повода. К тому же она сестра Люции. А он ее очень уважал и боялся как-то разочаровать. И зная, как относится Зеленоглазка к