litbaza книги онлайнНаучная фантастикаОппенгеймер. Альтернатива - Роберт Дж. Сойер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 108
Перейти на страницу:
на который он рассчитывал.

– Я хотел объяснить ему, что он ведет себя глупо, и предполагал, что он смутится, если прямо указать ему на это, но, откровенно говоря, он, похоже, не способен смущаться, так что…

– Вы о чем? – нахмурился Паш.

– О Росси Ломанице. Он…

– Он меня не интересует, – перебил Паш и резко взмахнул рукой. – Мистер Джонсон сказал, что вы говорили о том, что нашими делами здесь могли заинтересоваться некоторые… зарубежные державы.

У Оппи вдруг сердце екнуло в груди, а во рту внезапно пересохло.

– О, это ведь только слухи. Я ничего точно не знаю.

– Но вы все же слышали что-то о химике Джордже Ч. Элтентоне?

Оппи не упоминал, да и не знал второго инициала, так что, несомненно, контрразведчики провели какую-то работу.

– Ну, да, вероятно, Элтентон, хм-м… намекал, что может передавать без опасности утечки или скандала любую, э-э, техническую информацию, которую кто-либо мог бы ему предоставить.

– И кому же он намекал?

Оппи вынул сигарету, прикурил. Его пальцы дрожали.

– Участникам этой программы.

– Элтентон непосредственно обращался к кому-то из участников работы?

– Нет, через посредников, – быстро ответил Оппи, пытаясь сместить направленность разговора. – А теперь позвольте сказать откровенно: если бы Верховный главнокомандующий решил проинформировать русских о том, чем мы здесь занимаемся, я всей душой приветствовал бы это – как-никак они наши союзники и тоже сражаются против нацистов. Но я ни в коей мере не приветствую попытки передавать информацию через черный ход.

Оппи разглядел, что Паш записал в лежавшем перед ним блокноте «всей душой» и сопроводил их восклицательным знаком, а ниже добавил «черный ход» и обвел эти слова жирным кольцом.

– Не могли бы вы подробнее рассказать о… об этом самом «черном ходе», как вы выразились? Вы, несомненно, понимаете, что такие вещи столь же интересуют меня, как весь проект – вас.

Проклятье! Он смял лишь наполовину выкуренную сигарету в зеленой стеклянной пепельнице и закурил следующую, пытаясь выиграть несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Что ж, – сказал он, глядя не на Паша, а в окно за его спиной на пожухшую от солнца траву, на Сатер-роуд и Уиллер-холл, – все разговоры заводились с людьми, которых эти попытки встревожили. Я думаю, что называть еще какие-то имена, кроме одного человека, которого уже упомянул, – Элтентона, – значило бы привлекать к делу людей, которые не принимали сделанных намеков, а, напротив, решительно отвергали их.

– Да, но…

– Нет, нет. Если и дальше копаться во всем этом, будут затронуты люди, которые не просто ни в коей мере не виновны, но благонадежны на все сто процентов.

– Но к ним все же обращались. Когда? Где? Нам будет полезна любая информация.

– Происходило это месяцев пять, если не шесть или семь, назад. Я слышал о трех случаях, и, кстати, двое из тех, к кому обращались, находятся вместе со мною в Лос-Аламосе, и мы тесно сотрудничаем.

Непреодолимая сила, недвижимая масса…

– Хорошо, профессор. Я понимаю, что вы хотите оградить невинных людей, к которым всего лишь обращались с предложениями. Но вы, несомненно, понимаете, что человек, делавший эти самые предложения от имени Элтентона, тоже виновен. Вы можете назвать его имя?

Голос Оппи сорвался до писка.

– Мне кажется, это будет неправильно. Я ведь сказал вам, от кого исходила инициатива. Повторяю: все прочее затронет людей, которых вовсе незачем вмешивать в эту историю.

– Профессор, я все же вынужден настаивать. Этот посредник, пока не обнаружен, серьезно угрожает безопасности. Я просто обязан просить, чтобы вы сказали, кто он.

– М-м-м… он… это человек крайне левых взглядов.

– Это само собой разумеется. Итак?..

Оппи глубоко затянулся, надеясь, что это поможет ему хоть немного успокоиться.

– Прошу прощения, – сказал он, – но я считаю, что это грязный трюк. И что вы пытаетесь привязать к делу человека, который – доллар против окурка! – никакой опасности представлять просто не может.

– При всем уважении, вы не компетентны об этом судить.

Оппи промолчал.

– Профессор?.. – Никогда прежде название собственной должности не звучало для него столь издевательски.

Оппи вздохнул:

– Он преподает в Беркли, но не имеет отношения к нашему проекту. Вот, собственно, все, что я могу сказать.

– И он обращался к троим ученым одновременно?

Трое ученых. Вот же черт… Он сам это сказал.

– Нет, нет. – Остается хвататься за соломинку. – Эти разговоры происходили с интервалом в несколько недель, и никто из них при разговорах с кем-то другим не присутствовал.

Паш выразительно поднял указательный палец.

– Послушайте, Роберт, – вы позволите называть вас так? – послушайте, Роберт, без вашей помощи нам придется потратить очень много времени и сил на вычисление этого посредника. И вы, конечно, понимаете, что мы из кожи вон вылезем, но его отыщем – дело-то очень серьезное. Итак, повторяю: вы согласитесь назвать имя этого человека?

– Он и сам считал этот путь ошибочным. И сомневаюсь, что он был согласен с ним. – Оппенгеймер почувствовал, что к нему возвращаются силы. – Даже более того: я знаю это.

– Все же послушайте, профессор…

– Нет, это вы послушайте, – перебил Оппи, и слова хлынули потоком. – Вам же известно, что между двумя союзниками, русскими и Соединенными Штатами, очень непростые отношения. И все же, хотя официальная политика нашего правительства направлена на сотрудничество с Россией, очень много секретной информации, например о радарах и многом другом, к ним не поступает. Но они там сражаются за свою жизнь – ежедневно на Восточном фронте гибнут тысячи их парней, – и, конечно, хоть некоторые сведения о том, чем мы, в Америке, занимаемся, воодушевили бы их. И предложение подразумевало всего лишь… исправление дефектов в работе наших официальных каналов. Несомненно, все это происходит из-за того, что в Госдепе пара каких-то парней блокирует здравые инициативы. Понимаете? Вот в какой форме это представлялось при беседах.

Паш скорчил недоверчивую мину, но промолчал.

Оппи страстно хотел избавиться от нервного повизгивания и говорить нормально.

– Конечно, если бы речь шла о том, чтобы предоставить информацию нацистам, все предстало бы в совсем ином цвете…

– Не в моей картине, – возразил Паш.

– …но я уверен, что даже при таком подходе все, к кому обращались с этим предложением, единодушно решили, что никаких приватных связей с русскими быть не должно. Никто и ни за что не дал бы Элтентону того, чем он интересовался. Это было бы государственной изменой.

– Вне всякого сомнения, – сказал Паш. – Я, конечно, не настаиваю, но…

– Вы настаиваете… и этого требует ваш долг. И я тоже очень серьезно отношусь к моему долгу. Я несу ответственность за все происходящее в Пункте Y, и могу заверить, что все, что касается секретности, там в стопроцентном порядке. Это доподлинная правда. – Оппи указал

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 108
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?