– А это наши водные запасы, – кивнул он печально на озерце. – К сожалению, тут за один раз могут напиться не более десяти горожан.

Лера обошёл водоём. Даже глубину измерил – воды в нём было выше колена. Правда, она оказалась чрезвычайно тёплой, почти горячей.

– Разве мало? – усомнился он. – Ещё и ручеёк подливает.

– Мало, – вздохнул Оскар. – Больше испаряется от жары, чем прибывает. А верблюды пьют очень много.

– А я думал, вы вообще не пьёте, – удивился Шурка.

От такого предположения дромадер даже фыркнул.

– Пьём, ещё как пьём, – заверил он. – За один раз верблюд может до двенадцати вёдер воды выпить.

– Быть такого не может!! – воскликнули разом мальчишки.

– Гмы, – скривил губы дромадер и подошёл к берегу, – смотрите.

Припал губами к воде и принялся поглощать её громадными глотками, да так быстро, что озерце стало мелеть на глазах.

– Ничего себе! – почесал в затылке озадаченный Лера, когда верблюд оторвался от воды и облизнул мокрые губы.

Шурка между тем покинул оазис и, прищурившись, осматривал прилегающую местность.

– Ты куда? – вышел вслед за ним Лера.

– Хочу башню построить, – заявил Шурка. – Чтобы на краю пустыни всегда было много воды и чтобы она всегда была холодной.

– А из чего строить будешь?

– Из глины.

Лера посмотрел на скалу, которая представляла собой гранитный монолит, а потом на пустыню, которая сплошь состояла из песка.

– Гд е же ты тут глина?

– Под землёй, – показал Шурка под ноги.

Собрался было отыскать внутренним взором залежи глины, как вдруг пустыня задрожала, а затем и вовсе заходила ходуном.

Из оасиза вышел Оскар

– Похоже на землетрясение, – заметил он.

В следующий миг пески перед ними вспучились, разверзлись, и из недр земли поднялся необъятных размеров пласт влажной глины.

– Пользуйтесь, друзья мои! – донёсся из поднебесья божественной красоты голос.

Друзья как по команде задрали головы, ожидая в лучшем случае увидеть ангела с белоснежными крылами, а увидели старца Иоанна, который стоял на самой верхушке соседней скалы.

– Так это вы сделали? – показал на глину Шурка.

– И я, и не я, – склонил голову Иоанн.

– Вас случайно инопланетяне своими приборами не облучали? – поинтересовался Лера.

– Никогда в жизни.

– Странно, – дотронулся Лера до глыбы. – Откуда вы тогда знаете, как преобразовывать?

– Друзья мои, сие есть вспомоществование Божье, который внял моей молитве, – пояснил старец.

Взмахнул хвостом и смиренно потупил очи.

– Аминь.

Первым делом Шурка сделал из песка десятиэтажного человека.

– Зачем тебе такой великан? – задрал голову Лера.

– Я буду командовать, а он будет строить, – пояснил Шурка и соединил песчаного помощника неосязаемыми нитями с нервными окончаниями[47] своего тела.

– Сигналы из мозжечка[48] пойдут через мои нервные окончания и будут передаваться великану на ультракоротких волнах.

– Как-то очень мудрёно получается, – заметил Лера. – Не проще ли напрямую приказать?

– И ничего не мудрёно, – сердито пробурчал Шурка.

В это время он рассчитывал параметры частот, на которых должны были поступать импульсы от его рук и ног к рукам и ногам великана: – Если всё время расходовать энергию на телепатические команды, никаких сил не хватит.

Лера почесал в затылке.

– А что это за волны такие? Почему ультракороткие?

– Потому что волны есть четырёх видов, – с важным видом взялся объяснять Шурка. – Есть длинные волны, есть средние, есть короткие, а есть ультракороткие.

– Ага, – улыбнулся Лера. – Ультракороткие – ещё короче коротких. А чем они отличаются – длиной?

– Ну да. Длина длинных волн может быть от одного до десяти километров. А распространяются они на расстояния до двух тысяч километров. Представляешь?! Это как от Минска до Средиземного моря.

– А средние волны?

– У средних – длина волн от ста метров до одного километра. Днём они достигают расстояния не больше тысячи километров. Зато ночью бьют дальше, чем длинные.

– Что, они света боятся? – удивился Лера.

– Вроде того. Днём средние волны сильно поглощаются в ионосфере.

– А это что такое?

– Ну, ты, Лерчик, даёшь! – в свою очередь удивился Шурка. – Ионосфера – самая верхняя часть атмосферы, которая находится над землёй выше пятидесяти километров.

Лера задрал голову, словно мог увидеть ионосферу.

– А короткие волны, наверное, совсем короткие?

– Их длина от десяти до ста метров. Но зато короткие волны распространяются дальше, чем все остальные. На них можно даже с Америкой переговариваться.

Соединив великана со своими нервными окончаниями, Шурка взял в руки кусочек глины. Великан повторил движение, но вместо кусочка глины подхватил с земли весь глиняный пласт целиком.

– А ультракороткие волны какой длины? – спросил Лера, прячась за Шурку подальше от песчаного человека.

– Эти совсем крохотные, – отозвался Шурка, не сводя взгляда со своего десятиэтажного помощника. – У них длина волны от одного метра до десяти. И распространяются они в пределах прямой видимости. Их обычно используют для стереофонического радиовещания, для телевидения, радиолокации и для связи с космическими объектами.

Шурка принялся легонько мять свой кусок глины. Рядом в могучих руках его помощника плющилась целая глиняная глыба. При этом она издавала такие громкие чавкающие звуки, что из нижнего города, а потом и из верхнего к оазису устремились встревоженные горожане.

Шурка хорошенько размял свой кусок. Песчаный чело век тоже тщательно перемесил глыбу. Вскоре глина стала мягкой и податливой. Шурка сделал из неё колбаску, а великан – толстенную колонну. Шурка указательным пальцем продавил в колбаске углубление. А десятиэтажный помощник сделал в глиняной колонне глубокую яму. Далее они принялись расширять углубления и вскоре сделали два глиняных сосуда. Шурка поставил перед собой маленький стаканчик. А песчаный великан опустил на землю высокую и широченную глиняную башню.